#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 37



Глава 1

 Багровый дворец, Нема 
Зела стоит у окна, неподвижная, будто высеченная из камня. Голые бронзовые плечи блестят на солнце. За стеклом горит багровое небо, и этот цвет отражается в её больших зеленых глазах. Она смотрит на осаждающее войско.
За спиной появляются капеллан Рома, Ауст, Зар и Бер.
— Купол установили? — спрашивает Зела, не оборачиваясь, глядя всё так же наружу.
— Да, комендант, — отвечает капеллан Рома, подергивая крыльями. — Энергетическая сеть стабилизирована, по периметру всё закреплено.
Ауст мрачно добавляет:
— Слишком много осаждающих. Лорд Хлопка собрал весь свой клан, и к нему примкнули ещё как минимум два дружеских. Войско многотысячное. Даже Мастеров — сотни, да еще пригнали тяжелые громобои.
Зар качает головой:
— И ещё Лорд Хлопка распустил слух, будто Багровый Дворец захватили предатели короля Данилы. Другие лорды теперь ждут — кто возьмёт верх. Будь с нами король Данила, эти слухи не имели бы силы, но сейчас многие знают уже, что его завалило в шахте Ланстера.
Зела резко поворачивается, и в ту же секунду её глаза вспыхивают изумрудным светом.
— Да как они посмели идти против нашего короля!
Ауст пожимает плечами:
— Ну вот как-то посмели. И они собираются идти на штурм. Готовят осадные орудия. Остались считанные минуты.
В этот момент за окнами раздаётся серия взрывов — один за другим, с гулом, будто бьют по небу. Купол дрожит. Звук нарастает, как рев зверя.
— На вылазку, — коротко бросает Зела, уже направляясь к выходу.
Бер, стоявший у двери, распрямляется, перехватывая меч.
— Против тысяч дроу? Для чего? — спрашивает мечник, не скрывая сомнения.
— Для того, чтобы показать, что бывает с предателями, — отвечает Зела, не снижая шага. И добавляет, обернувшись через плечо: — И крылья прихвати.
Бер морщится, будто не понял.
— Крылья? Зачем крылья?
Зела оборачивается полностью, глаза сверкают, пухлые губы изгибаются в предвкушающей усмешке:
— А зачем, по-твоему, я заставляла тебя тренировать фехтовать в воздухе? Раз филонил, будешь теперь учиться на практике.
— Ох, Демоны! — ругается кузен, поняв как попал.
* * *
Мы уже перенеслись обратно к фабрике — вернее на холм в трехстах метрах. Лида стоит рядом со мной, вся на взводе. За её спиной выстроились пятьдесят стреков, вооружённых до зубов. Копья, клинки, громобои, да еще магия, но глаза все равно бегают. Этих я бы, честно говоря, оставил в ставке, но вождь настоял: без своих бойцов он никуда не отпускает дочь. Пришлось согласиться. Хотя я опять же не понял, зачем Лида пошла с нами.
Я обвожу взглядом вход в фабричный комплекс. Каменные арки, замерзшие трубы, гул подземных механизмов. Поворачиваюсь к Насте:
— Нужно найти выход из туннеля. Когда выберемся через Аномалию в шахту — я поведу на поверхность новое войско. И там нас должны ждать стелы. С их помощью закрепим контроль.
Настя коротко кивает, но первой отзывается Лена:
— Я пойду с Настенькой, Даня.
Я смотрю на неё и киваю.
— Только отдай доспех Змейке, — говорю спокойно.– Он пригодится для проникновения в фабрику.
— Змейке? — поражается Светка.
— Мазака? — хищница с неодобрением смотрит на стальную громаду, в которую закована Лена. Ну да, мы ее и в платье-то запихнуть не могли, а тут целая консервная банка. Впрочем я знаю как ее замотивировать.
— Это ненадолго, — отмахиваюсь. — Зато ты отлично повеселишься.
— Рррвать?
— И это тоже,.
Лена без лишних слов скидывает с себя живой доспех — серебристый сплав стекает с девушки и окутывает полностью Змейку. Формируется внушительный металлический панцирь из рудного металла и доспеха «бизона». Правда, хищница сама без моего ментального подключения не сможет управлять доспехом, потому далеко отпускать ее не стоит.
Маша, стоявшая в стороне, вскидывает Синий меч:
— Я тоже пойду с Настей и Леной. Раз на фабрику я не пойду, то лучше помогу «сестрам» найти выход на поверхность.
Я чуть приподнимаю бровь, но возражать не вижу смысла.
— Хорошо, — одобряю.
Три девушки отправляются в сторону Аномалии. Камила, Лакомка и Света остаются на холме вместе с Лидой и стреками. Я уже собираюсь спуститься по склону к фабрике, но Лида останавливает меня, резко, почти с отчаянием в голосе:
— Что вы задумали⁈
Я поворачиваюсь к дочери вождя, позволив себе лёгкую усмешку.
— Проверю кое-что.
Она не сдаётся:
— Что именно⁈
— Живые доспехи кем-то управляются, — бросаю я, глядя на ворота. — Иначе фабрика не работала бы так слаженно. А ведь, по словам вождя Гриня, именно Живые доспехи осуществляют все работы по переработке руды.
— Неужели вы хотите захватить пульт контроля? — опешила дочь вождя.
Я подмигиваю ей и смотрю на Светку.
— Не подведи, Искра.
— Когда такое было⁈ — возмущается бывшая Соколова. — Не было и не будет!
— Вот и славно. Пошли, Мать выводка, — и мы со Змейкой словно два стальных дровосека топаем по склону. Хищница то и дело недовольно факает изнутри, и пожалуй тут ничего нельзя сделать. Ну раз некомфортно ей. Не залазить же в голову и не менять привычки. Привычки — это мы по сути и есть.
Мы двигаемся к фабрике. У самого входа уже стоят Живые доспехи — массивные, словно созданные перекрывать дороги. Они неподвижны и смотрят прямо. Мы со Змейкой проходим в одном темпе мимо. На нас со Змейкой надеты фрагменты доспехов «бизона» — и, видимо, этого оказывается достаточно чтобы сойти за своего. Живые железяки не реагируют. Они будто распознают нас, как звено того же механизма, которому принадлежат они сами. Что ж, будем считать, что проверку прошли.
Так мы входим в ворота. Металл за спиной закрывается мягко, почти бесшумно. В здании ряды живых конструкций заполнили помещения. Ни одной живой души, только железяки. Живые доспехи в самых разных формах не реагируют, будто мы действительно такие же консервные банки. Именно поэтому нас, возможно, не атакуют. Или, что вероятнее, нас просто впустили в ловушку.
Но я все равно выбрал этот способ проникновения, а не использовал ментальную невидимость — смысла нет. Тут повсюду железяки, не протолкнешься, и только наткнешься на одну, так сразу объявят тревогу
Живые доспехи здесь делятся на два типа: стражники в форме рыцарских доспехов и рабочие агрегаты. Змейка идёт за мной, осторожно не сводя взгляда с ближайших конструкций.
Я иду вдоль ряда агрегатов. Сначала кажется, что это просто машины — массивные, гулкие конструкции. Но стоит подойти ближе — и становится ясно: это не механизмы. Это Живые доспехи. Огромные стальные твари, вышедшие из-под молота Древнего Кузнеца, да напичканные трупами магов. В обычном режиме они работают как органы фабрики: одни прессуют металл, другие подают детали дальше, третьи качают жидкость. Сейчас всё стоит.
Мы пересекаем зал, и у самого коридора вижу самого огромного. Доспех в четыре с половиной метра роста с огромными прессами вместо рук. Видимо, это работник месяца.
И тут гигант вдруг поворачивается. Скрежет железа режет уши. Его массивный корпус поворачивается медленно и высокая тень накрывает всё вокруг. Пресс поднимается в воздух. Что ж, ловушка захлопнулась. В ту же секунду со всех сторон нас окружают остальные Живые доспехи: «рыцари» и рабочие агрегаты.
— Мазака! — успевает выкрикнуть Змейка.
Пресс с грохотом обрушивается прямо на неё. Искры летят во все стороны, обломки брони Змейки отлетают к стене, гул перекатывается по залу.
Пресс поднимается, и видно, что доспех Змейки превратился в плоский блин.
— Ну-ну, — хмыкаю я, чувствуя сознание своей хищницы.
В момент удара Змейка прошла сквозь пресс, сквозь металл. Гибкая Горгона пронеслась через тело железного гиганта вверх и мелькнув на его макушке гиганта, прыгает в стену и была такова.
И конечно, железяки это не заметили. Так и было задумано. Теперь пока внимание всех Живых доспехов приковано ко мне, хищница должна прошерстить фабрику. Я решил симитировать смерть Змейки,а не просто велеть ей нырнуть в наружную стену фабрики. Никто не знает, какие заклятия вплетены вокруг: возможно, предусмотрена и магия молнии, а электричество — это криптонит для Горгон. Так же железяки решат что раздавили одного вторженца, а не дали ей доступ.
— Чего встали⁈ — хмыкаю я стальным тварям вокруг. — Вы меня заманивали для чего⁈ Ну так вот он я! Возьмите, если есть чем.
Гигантские доспехи начинают смыкаться вокруг, тяжёлые корпуса движутся, образуя кольцо. Я не думаю — просто действую. Мгновенно отпускаю человеческую оболочку, и волны чёрного жара проходят по телу. Лорд-Демон пробуждается. Живой доспех на мне дрожит, словно испугался собственного владельца.
Я бросаюсь вперёд. Первые удары — чистый инстинкт. Когти разрывают металл, удары рвут живые сегменты вражеских доспехов. Каждый противник падает с треском и звоном, а я чувствую, как обломки их тел втягиваются в мою броню, вплавляются в неё, становясь её частью. За это отвечает Лорд Сталь. Вижу, как пластины растут, утолщаются, как мой панцирь чернеет, насыщаясь чужой энергией. Каждый разрубленный корпус делает меня сильнее.
В это время со входа разносится взрыв и огонь распространяется по фабрике. Светка не подвела как и обещала.
— Пошевеливайтесь, горные тормоза! — слышу через наш канал отголоски криков блондинки. Это она так покрикивает на стреков, которые из громобоев обстреливают показавшиеся в разломе обрущенной стены противника. Так их, Светка!
С пятерку доспехов разрубаю. Завалив коридор за собой стальными тушами, которые не всосал в доспех, несусь дальше, кромсаю, ломаю, и сам становлюсь всё массивнее.
В голове — тихий ментальный рык:
— Нашла, мазака!
Вот же умница! Добралась до цели. Ускоряюсь. Прорубаюсь вглубь цеха, пробивая себе путь через груды металла. Теперь я сам — колосс, сросшийся с десятками трофейных панцирей. Высота — больше двух метров, шаги тяжёлые, каждый удар ногой оставляет в полу глубокие вмятины. Масса не меньше трех центнеров, и всё равно я двигаюсь быстро.
Добираюсь до рубки управления, куда указала Змейка. Внутри — полумрак, свет моргающих ламп, клубы дыма. И там, в центре, вздымается еще Живой доспех. Тяжёлый, монолитный, с рубиновым камнем в груди, который пульсирует, будто живое сердце.
Увидев меня и неожиданно подпрыгнув как от испуга, Краснорубиновый хлопает себя по груди и неожиданно визжит членораздельно:
— Срочно в Пульт! Все агрегаты — в Пульт! — и рубин пульсирует в такт словам.
— А ты единственный говорливый! — усмехаюсь я, поднимая когтистую руку.
Краснорубиновый с визгом отшатывается от меня и тем самым подставился под настоящий удар.
— Повелся, фака!
Выскочившая сзади из стены Змейка пробивает гиганта насквозь, вспыхивают осколки Красного меча на кольцах.
Я рывком приближаюсь и выхватываю кристалл из груди здоровяка. И броня будто сама стекает вниз. Под ней обнаруживается невысокий казид, бледный и рыжий. Глаза испуганные, руки дрожат. Надо же, не труп, а живой казид.
Смотрю на рыжего и конопатого карлика:
— Ты зачем дедушку убил?
— Я дедушку любил…и-ик! — запротестовал он.
— Ты тут главный, выходит?
— Меня заставили! В Кузне-Горе меня заставили надеть доспех и управлять добычей руды! — лепечет он, едва дыша.
Ну да, кому еще поручить рудные работы, как не казиду. Хороший ход, Древний Кузнец.
Я верчу в руках рубиновый кристалл — артефакт, что управлял всей фабрикой. Камень вибрирует, будто ещё живой. Поднимаю его к лицу и бросаю на казидском:
— Все агрегаты— в Аномалию! — рычу я демонским рыком. — Для вас есть работа!
* * *
 Фабрика добычи Живого металла, Мир Миражей 
Лида стоит у забора, ветер рвёт её волосы, но она не двигается. Просто не в силах. Из глубины фабрики выходит шеренга Живых доспехов — сначала десяток, потом сотни. Они движутся ровно, синхронно, как одно существо с тысячей ног. Металл глухо гремит, каждый шаг звучит, будто удар сердца огромного организма. Ни одного крика, ни одной команды — и всё же они идут идеально слаженно, направляясь прямо к светящейся Аномалии вдали у подножия холма.
— У него получилось… — тихо произносит Лида, не отрывая взгляда. Губы чуть дрожат, но в голосе слышится не страх — восхищение.
Света стоит рядом, спокойная, как будто всё это и так было очевидно. На лице уверенная улыбка.
— Конечно, получилось, — говорит блондинка легко. — Это же Даня.
Лида медлит всего секунду, затем достаёт артефакт связи. Камень в её ладони вспыхивает голубым, откликаясь на прикосновение.
— Отец, тут такое творится! — говорит она, и голос дрожит, хоть она старается говорить спокойно. — Он ведёт их! Король Данила ведет Живые доспехи, отец!
* * *
 Золотая шахта, Оранжевые горы 
Настя идёт первой, в облике волчицы, мягко ступая по каменному полу туннеля. Влажный воздух дрожит от её дыхания, уши настороженно ловят каждый звук.
— Ещё немного, — бросает оборотница Лена и Маше. — Чую… там впереди свежий воздух. Сквозняк. Выход близко.
Но вдруг — короткий отблеск впереди, металлическая вспышка. Из тьмы выходит Живой доспех. Массивный, скрежещущий, в виде рыцаря, он заслоняет проход. Его глаза — два светящихся разреза.
Настя мгновенно отскакивает в сторону. В тот же миг Лена уходит влево, Маша — вправо. Они действуют без слов, слаженно, будто отрабатывали этот бой сотни раз. Маша поднимает руки, и воздух перед ней замерзает — острые кристаллы льда взрываются из-под земли и впиваются в доспех. Тот с трудом удерживает равновесие, но уже через секунду Лена добавляет своё — чудовищный фламберг пробивает рыцаря насквозь.
Настя не ждёт. Выпускает стаю теневых волков, а сама обрушивает звуковые волны. Когти теневой стаи вспарывают корпус прямо в сердцевине. Глухой треск, хриплый визг металла, вспышка — и всё. Свет в прорезях гаснет. Доспех оседает на колени, затем заваливается набок.
— Готов, — выдыхает Лена.
— Идём дальше, — кивает Настя. — Не расслабляться.
Они продвигаются вперёд, шаг за шагом. Воздух становится свежее, туннель шире, впереди уже видно серебристое мерцание. Свет усиливается, и через несколько мгновений они выбираются наружу. Перед глазами открывается просторная поляна, залитая утренним сиянием. Ветер бьёт в лицо, пахнет солью и дымом.
Настя оглядывается, видит, как навстречу появляются Гюрза и дроу-гвардейцы.
— Ваши Величества! — радостно улыбается леди Гюрза.
— Стелы принесли? — требовательно спрашивает Маша, вскидывая подбородок.
Гюрза кивает:
— Да. Привезли из Золотого дворца. Ланстеры послушно отдали
— Отлично, — отвечает Маша, посмотрев направо.
Там на камне сидел и пил Багровый Властелин.
Настя оборачивается к Гюрзе:
— Настраивайте маршрут на Багровый дворец. Даня скоро приведет армию.
* * *
 Мазаки, не забываем поддержать лайками, Зеле надо дождаться Даню! 





Глава 2

 Усадебный комплекс вблизи Багрового Дворца, Багровые Земли 
Лорд Хлопка собрал всех союзных ему лордов в своей ставке — усадьбе неподалёку от Багрового дворца. В зале воздух был тяжёлым от тревоги и амбиций: каждый из присутствующих хотел урвать кусок побольше от еще не поверженного льва.
— Господа, — начал Лорд Хлопка, обводя взглядом сообщников. — Мы не можем больше ждать. Настал момент действовать. Мы должны взять Багровый дворец приступом. Отправьте свои гвардии на штурм!
— Чтобы они разбились о защитный купол? — хмыкает другой лорд. — А потом еще вдобавок их пожег Золотой Дракон? Нет! Пусть пока идет артобстрел.
— Не хотелось бы долго ждать, — протягивает Лорд Хлопка.
Лорд Пряности кивает на Лорда Хлопка:
— Это твоя вина, что все так не продумано, — бросает он, не скрывая раздражения. — Почему ты не предусмотрел план молниеносного штурма? Теперь пехота стоит без дела, и наши гвардейцы грабят продовольственные склады Немы. Тысячи мешков зерна и провианта унесены, ибо сколько продлится осада — никто не знает. А если мы не добьемся успеха, как бы нам самим не влетело.
Лорд Хлопка усмехается, сцепив руки за спиной.
— От кого, скажи, может влететь? Король-регент сейчас завален под обвалом шахты. Багровый Властелин вознаградит нас, когда мы возьмём дворец и раздавим предателей, что замышляли заговор против Филинова. Главное, только правильно подать всё Его Багровейшеству, — сально улыбается дроу.
Лорд Пряности качает головой, скептично прищурившись.
— Перестань нести чушь про выдуманный заговор. Все здесь понимают, что мы танцуем на тонком льду. Если король-регент выберется, мы будем выглядеть как мятежники. Вся надежда на то, что Филинов не выйдет из шахты живым.
Лорд Хлопка уверенно заявляет:
— Человечишка не выберется. Знаете почему? Разведка доложила, что в шахте произошел мощный гравитационный выброс.
— Бездна? — приподнимает бровь Лорд Пряности.
— Она самая. Его Багровейшество задействовал Красную технику как минимум. Вряд ли из тех, кто был рядом с ним, выжил. Скоро Багровому Властелину будет нужен новый регент. Когда мы возьмём Багровый дворец, он назначит меня, — мечтательно усмехается Лорд Хлопка. — А вы, господа, будете вознаграждены. Землями, должностями, золотом — всем, чего пожелаете.
— Вот прямо так? — хмыкает Лорд Пряности. — Ты зальешь уши повелителю — и мы все станем правителями Багровых Земель?
— Именно так, — отвечает Хлопка уверенно, не моргнув. — Его Багровейшество не заинтересован в правлении. Филинов же оказался слишком упрямым и наглым, для того чтобы быть нашей марионеткой, а потому Ланстер очень вовремя от него избавился. Захватываем дворец, берём контроль над столицей, восстанавливаем порядок. Власть любит решительных. Багровый Властелин оценит.
Лорды переглядываются, кто-то кивает, захваченный высказанными перспективами. Только Лорд Пряности скептически замечает:
— Лишь бы у нас хватило сил захватить Багровый дворец….
— У нас достаточно людей и оружия, — уверяет Лорд Хлопка. — Сотни Мастеров, тысячи воинов. Треклятые альвы и херувимы мешают своими вылазками, но и с ними разберёмся. Уже завтра мы станем новыми правителями Багровых Земель.
— Если только Филинов опять чего-нибудь не выкинет… — прохрипел кто-то в углу.
— Да к дьяволам Филинова! — вспыхивает Хлопка. — Его либо раздавило техникой Багрового, либо давно придавил завал. Захватываем дворец!
Слова Лорда Хлопка подхватывают и усиливают общий настрой, и на этот раз Лорд Пряности молчит — потому что в глубине души желает того же: чтобы всё досталось ему просто и без лишних усилий. Но червь сомнения всё равно гложет опытного дроу: этот смертный менталист слишком хитёр и проворен. Он ведь не мог выжить — так ведь?
* * *
Я веду колонну Живых доспехов прямо в Аномалию. Команда — шаг, команда — строй, они слушаются без запинок. Стоит произнести приказ на казидском в рубиновый камушек в ладони, и вся шеренга поворачивает, как один. Вспышка портала — и мы уже в шахте. Узкий проход впереди уходит в темноту, движение идет по туннелю, что нашла Настя, чутким нюхом оборотницы учуявшая выход.
В шахтах жарковато. Свой Живой доспех я снял, Змейки тоже, перелил оба в стального гиганта с прессами вместо рук. Ему сильно веса это не прибавило. Впереди топает он, за ним остальные железные махины, в центре жёны и Змейка.
Светка шагает рядом, как и остальные. Косится на рыжего казида, топающего следом, и морщит нос:
— Ну почему мы хотя бы не связали этого рыжего?
Казид тут же надувается, словно медный самовар:
— Не рыжий я, а красный! Из племени красных казидов, понятно?
— А выглядишь рыжим, — невинно замечает Лакомка, и я слышу, как Светка давится смешком.
— Как тебя звать? — спрашиваю, чтобы прекратить перепалку.
— Шипун, — бурчит он, глядя под ноги.
— Необычное имя для казида, — замечаю я.
— Я в детстве «ш» не выговаривал, — ворчит он, будто это всё объясняет.
— Понятно, — усмехаюсь. — Как ты вообще угодил в прорабы Кузни-Горы?
Шипун пожимает широченными плечами:
— А куда деваться-то? — ворчит он, понурив голову. — Сам дурак, пришёл в Кузню-Гору — думал, увижу нашего великого создателя, мудрого и славного. А вышло иначе: кандалы, рабство и древний псих с молотом, который заставил пахать на него.
Светка не унимается, бросает на него хмурый, почти сердитый взгляд:
— Всё же не пойму, почему мы его не прихлопнем, Даня? Этот рыжий ведь командовал железяками, загадил озёра и луга, выжег всю растительность своими раскопками, а ещё приказывал им уничтожать стреков.
— Фака… — поддакивает Змейка, шагая рядом с Камилой.
— Есть зерно правды в твоих словах, Свет, — отвечаю спокойно. — Но дело в том, что этот Шипун забрался в Кузню–Гору, как мог бы и наш Гумалин. Поддался легендам, пошел паломником к Древнему Кузнецу — и там его уже припахали. Таких там десятки, похоже, если не сотни.
Казид фыркает, будто хочет возразить, но я уже смотрю на него внимательнее:
— Кто из твоих родичей сейчас в заложниках у Древнего Кузнеца?
Он поднимает на меня глаза, в которых тревога и усталость.
— Дядя… и брат, — отвечает негромко.
Я хмыкаю. Классика. Древний Кузнец умеет держать на крючке.
— И? — уточняю, поняв, что не всё сказано.
Он мнётся, потом шепчет:
— Невеста… Ты что, менталист? — вдруг спрашивает Шипун, прищурившись.
— Телепат, — поправляю спокойно.
— А это что ещё за зверь? — искренне не понимает казид.
— Это просто крутой менталист, — поясняет Светка с охотой. — Который может выжечь тебе мозг одним взглядом, рыжий. Так что без глупостей.
— Да я и так уже смертник, — вздыхает Шипун, скосив взгляд на топот Живых доспехов. — Древний Кузнец меня прикончит за такой косяк: фабрику упустил, сроки завалил… Что с меня взять? Эх.
Я гляжу на него и прикидываю как спасти рыжего карлика. Пускай он и сильно напортачил, да опять же сам виноват. Кто его просил идти в Кузню-Гору? Вот дошел, да и стал одним из губителем флоры и фауны в мире стреков. Впрочем, мне все видится на его месте наш Гумалин Трезвенник. Бородач ведь тоже мог так запросто ошибиться и умчаться в Кузню-Гору, а потом уже командовать раскопками на новом руднике в Пустоше Миражей. Я едва уговорил Трезвенника включить голову.
— Пока побудешь мёртвым, — говорю я, глядя на Шипуна. — Свет, сожги ему бороду и волосы.
— С радостью! — ухмыляется блондинка. — Хорошая пытка для этого мелкого пакостника!
— Эй! Ты чего! Это же моя гордость! — Реакция не заставляет себя ждать — Шипун закрывает руками бороду: — Знаешь, сколько я ее растил!!!
— Лет пятьдесят? — прикидываю возраст бородени, сплетенной в косички. Для казидов борда — это действительно очень важно. Но куда ж деваться, переживет. — Это жертва ради твоих родных, — отвечаю спокойно, не повышая голоса. — Чтобы спасти их. Иначе, если Древний Кузнец узнает, что ты со мной — им не сдобровать. Сам ведь знаешь.
Шипун открывает рот, но так и не находит слов. Светка, не говоря ни слова, поднимает ладонь. Воздух мгновенно накаляется — я чувствую жар даже с нескольких шагов. Волосы и борода казида вспыхивают быстрым пламенем, превращаясь в пепел, а он сипло охает, даже слезу роняет, действительно проняло.
— Ты молодец, — бросаю я коротко. — Твои родные оценят, когда ты их вызволишь из плена.
— Зато теперь ты не рыжий, — язвит Светка, ухмыляясь от уха до уха.
Он со вздохом трёт полысевшую макушку, а я уже мысленно вызываю Лорда Угля и Распутных Дев, которые остались позади. Ментальные щупы до них дотянулись. Передаю чтобы топали к нам. Через пару минут и в голове разносится голос, полный сомнения и осторожности:
— Ваше Величество, — Лорд Угля встревожен, — тут Живые доспехи! Мы укрылись за поворотом и наблюдаем, как они колонной движутся куда вы сказали! Осторожнее!
— И не подумаю. Это моя армия…
— Ваша⁈ — в голосе Лорда Угля удивление.
— Именно, — подтверждаю. — Двигайтесь уже к нам быстрее. Железяки вас не тронут, не бойтесь.
Вскоре показываются и Лорд Угля с глубокой складкой между бровей и растерянные Распутные Девы. Мы сливаемся в одну колонну и двигаемся наверх.
По дороге одна из Дев — черноволосая, с янтарными глазами, — недовольно замечает:
— Король-регент, тебя не смущает, что под доспехами твоих новых солдат — трупы?
— Не смущает, — отвечаю спокойно, не оборачиваясь. — Я и не такое поднимал.
— Что ты имеешь в виду?
— Нежить, — пожимаю плечами. — У меня в вассалах король Острова Некромантии, вы разве не слышали?
Лицо Девы вытягивается.
— У некромантов нет чести! — резко заявляет она. — Поднимать усопших — мерзко!
— Легко так говорить, если у тебя другой Дар, отличный от некромантии, — фыркает Камила. — Наш топ-менеджер Кира — достойная девушка.
— Согласен, — киваю. — В конце концов, что плохого в поднятии нежити? Они уже мертвы — не то что те бедолаги, которых замуровывали в эти железяки живыми, — киваю на Живые доспехи. — Но я тут ни при чём. Просто забрал чужое орудие, чтобы оно наконец послужило разумному хозяину.
— Ты значит считаешь себя разумнее Древнего Кузнеца? Целого полубога? — Распутные Девы смотрят на меня как на еретика.
Интересные они девушки. Задача их Ордена — развлекать и защищать Багрового Властелина, противником которого является Древний Кузнец, и все равно они почитают последнего как полубога.
Мне отвечать даже не приходится.
— Конечно, — фыркает Светка, даже не удостоив полуголых воительниц взглядом. — Нашего мужа сравнили с тем полоумным кузнецом, что угробил природу целого мира.
Распутные Девы замирают, как под ударом грома — слова блондинки звучат для них почти святотатством. А Светка лишь проходит мимо, сверкая огненным доспехом.
Впереди показался слабый отсвет — выход из туннеля. Я останавливаю колонну, поднимаю руку.
— Доспехи — застыть в шахте, — приказываю. Металл откликается гулом, и десятки гигантских фигур мгновенно замирают. — Остальные — тоже здесь. Не выходить пока.
— Хорошо, дорогой, — кивает Лакомка.
— Почему это? — тут же возмущается одна из Дев.
— Потому что за мной охотится Кузня-Гора, — решаю спокойно ответить. — И лучше мне одному разведать, чем все вместе подставляться под удар. Ясно?
— Ясно, Ваше Величество! — Лорд Угля закрывает собой полуголых девушек, переграждая им путь. Он — Грандмастер камня и удержит этих зазноб в случае чего. Впрочем, они вроде не против.
Сам поднимаюсь ближе к свету, по пути дав приказ в рубиновый камень. Из колонны выдвигается массивный силуэт —четырехметровый гигант-доспех, тот самый с прессами вместо рук.
— Приготовься, здоровяк, — бросаю в рубин. А по-другому прессорукий и не поймет.
Живой доспех послушно опускается в боевую стойку.
Я выхожу из туннеля шахты, пригибаясь под низкой аркой, и не успеваю сделать и трёх шагов, как на меня налетают сразу четверо — Настя, Маша, Лена и леди Гюрза. Они словно выстреливают из-за камней, все разом, с криками, блеском глаз и всполохами радости. Причём мои жёны более-менее спокойны, а вот Гюрза, сверкая глазами, приобнимает меня, но, спохватившись, отстраняется, хотя моя рука по привычке задерживает её за талию, прижимая к себе.
— Приветствую, мой король, — опускает глаза красавица-дроу, замерев.
Все же отпускаю серокожую брюнетку. И тут же, запыхавшись, появляется какой-то дроу в пыльном камзоле, расправляет плечи и торжественно выдает:
— Ваше Величество, я — посланник лорда Питона, сир Бэ…
Но Гюрза не даёт ему договорить:
— Ваше Величество, Живые доспехи все это время пасли вас сверху. Вам стоит готовиться.
— Да, они уже летят, — киваю и отхожу от девушки.
Как раз сверху с оглушительным гулом, словно молоты, падают на землю три крылатых Живых доспеха. Жены рефлекторно бросаются ближе ко мне, но я поднимаю ладонь, удерживая их за спиной.
— Ну привет, — говорю спокойно, поднимая взгляд на стальных тварей.
Один из доспехов двигает головой, металлические пластины скрежещут, и из-под шлема доносится звон — голосом это трудно назвать:
— Ты умрёшь, Филинов. За то, что ослушался Древнего Кузнеца и не захотел ему служить.
Я усмехаюсь, не торопясь.
— Как бы не так, — говорю я и достаю из внутреннего кармана красный камень. Рубин пульсирует, словно живое сердце. Я поднимаю его на уровень глаз и добавляю: — Знаешь, что это такое?
Крылатые твари застыли.
— Здоровяк, беги сюда, — бросаю я в камень.
В ту же секунду земля за моей спиной вздрагивает, раздаётся топот, будто рушится целая гора. Из шахты выпрыгивает гигантский Живой доспех с прессами вместо рук. Один удар этих тяжелых болванок — и двоих крылатых разносит на шурупы. Железо крошится, оторванные крылья отлетают в стороны.
Третий доспех успевает только расправить крылья и попытаться взмыть в воздух.
— Врёшь, не уйдёшь, — я выпускаю мысленный приказ.
Из тени вырываются мои теневые филины. Стаей бросаются вверх, облепляют крылатого, вонзаются в броню когтями и клювами, сбивая его обратно на землю.
Рядом со мной вдруг появляется Ломтик — моя правая лапа радостно тявкает, глаза горят азартом.
— Ладно, он твой, Ломоть, — киваю я коротко. Все равно сир «Бэ» куда-то удрал, а остальные — все свои.
Малой тут же раскрывает пасть, и из его тени вытекает новая тьма — огромная, чёрная гидра, окруженная гарпиями. Они и в считанные секунды добивают стальную тварь, разрывая металлическое тело, будто бумажное. Все же слабенькие эти летающие Доспехи. Видимо, они не предназначены пугать Багрового Властелина.
Оглядываюсь — прессорукий, пока выпрыгивал из шахты, ухитрился снести половину потолка и едва не завалил моих жён вместе со всей стальной армией. Я делаю ему «ай-ай-ай» и приказываю:
— Иди разгребай камни, громила, — затем оборачиваюсь к трем женам с леди-дроу. — Настя, ты молодец, что нашла выход.
Оборотница кивает, глаза сияют. Маша и Лена улыбаются, радостные за «сестру». Вообще никак не привыкну что от моей похвалы столь многое зависит. Но я же глава рода и дорогой муж для своих женщин, и по-другому и быть не может.
Хотел еще поблагодарить леди Гюрзу — она ведь стелы притащила. Я уже открываю рот, но вдруг притопал из-за скалы сам Багровый Властелин с бутылкой в руках. Пошатываясь, он застывает и смотрит на меня удивленно:
— Регент, надо же, ты и правда живой.
— Разочарованы? — спокойно спрашиваю и смотрю ему прямо в глаза, без страха.
Багровый Властелин фыркает:
— Где моя правнучка, король Данила?
— Вы про ту правнучку, которую сами едва не убили? — спрашиваю спокойно, не отводя взгляда от глаз самого сильного существа во всём мироздании.
Он сужает глаза. Гюрза застывает, глаза округляются, пришедший за Багровым сэр Бэнгм невольно отступает на шаг, губы дрожат. Для дроу говорить фамильярно с Его Багровейшеством — чистое безумие. Никто из остроухих лордов не посмел бы заговорить с Багровым Властелином в подобном тоне. Но я не лорд-дроу. Я — Вещий-Филинов. И мне плевать на протокол и страхи, когда вопрос касается жизни моей семьи.
Мои перепончатые пальцы! Ни один полубог не имеет права подвергать моих жён опасности. Ни один!
Багровый Властелин хмуро предупреждает:
— Осторожнее, король Данила.
— Можете попытаться размазать меня своей Бездной, — говорю я ледяным тоном, — но я скажу прямо: вы больше не будете применять свои красные и синие техники рядом с моими людьми. Ни одного всполоха, ни одного импульса. Иначе Древний Кузнец станет не единственной вашей неприятностью.
Он прищуривается, чуть склоняя голову набок. Наступает тишина. Несколько секунд смотрим друг на друга, потом его губы растягиваются в усмешке.
— Неплохо, король-регент, очень даже неплохо, — произносит он задумчиво. — Что ж, я учту.
И все равно он воспринял мои слова как блеф. Ну сейчас покажу, насколько я серьезен. Через Ломтика перекидываю красный рубин Лакомке и велю ей отдать соответствующий приказ.
Сам же не двигаюсь. Из глубины туннеля, за спиной, раздается гулкий топот, и из шахты один за другим выходят Живые доспехи. Колонна выстраивается рядом с Багровым Властелином.
Полубог непроизвольно напрягается. Лёгкий наклон головы, едва заметное движение плеч. Инстинкт. Ему эти твари сильно не по душе. Он уже убедился, что некоторые из них способны выстоять против его техник — но какие именно, не знает. И это держит его настороже.
— Стоять, — бросаю я, и Живые доспехи замирают. На самом деле Лакомка уже велела им остановиться.
Багровый, а также Гюрза смотрят на меня круглыми глазами.
— Они слушаются тебя? — спрашивает Багровый.
— Познакомьтесь — пополнение моей королевской гвардии, — добавляю я спокойно, без тени улыбки.
Камила выходит из-за спины, проходит мимо Властелина, даже не взглянув на него. Просто идёт к своим «сестрам». И в тот миг Багровый будто оседает на месте, слегка поникнув — не телом, но взглядом.
Я, тоже потеряв интерес к Багровому, поворачиваюсь к Гюрзе:
— Леди, где стелы?
Она вздрагивает, торопливо кивает, словно проснувшись от кошмара.
— Да тут рядом, Ваше Величество, — отвечает поспешно. — На площадке за склоном. Маршрут уже настроен.
— Хорошо, тогда идём в Нему, — говорю коротко.
* * *
Провести колонну через портал заняло минут десять. Перед этим я приказал Гюрзе попробовать откопать Грандбожа, наверняка, это небыстрое дело, потому отправились без него. И вот мы оказываемся у снесенных южных ворот Немы.
Светка хмыкает рядом и уточняет:
— Зачем бунтовщики вообще вторглись в сам город? Им же нужен Багровый дворец, разве нет?
— Чтобы захватить продовольственные склады, — отвечаю я, не отводя взгляда от ворот. — По словам Зелы, гарнизон засел в магистрате.
Взяв рубин у Лакомки, я передаю его Лене:
— Теперь ты — командир этой армии, Елена Викторовна. Я буду мысленно давать тебе приказы, а ты будешь дублировать Доспехам. Никто не должен знать, как работает управление Живыми доспехами.
— Хорошо, Даня, — кивает жена, и она будто волнуется. — Скажи, а дроу-магнетики не смогут захватить Доспехи, как сделали мы?
Лена явно имеет в виду, как мы сделали себе Живую броню.
— Местные магнетики не повторят этого с Живым доспехом, — отвечаю. — Вспомни, я нашел чистую руду Живого металла, сначала ее поглотил и только потом, победив с тобой «бизона», забрал его доспех.
— То есть без чистой руды никак не получится?
— Верно. Эти стальные дровосеки, — киваю на колонну Доспехов. — выкованы Древним Кузнецом, и он предусмотрел, чтобы их не взломали легко.
Вообще, надо бы потом отправить людей в шахту и карьер, чтобы забрали всю руду Живого металла. Это теперь стратегический ресурс для захвата контроля над Живыми доспехами Кузни-Горы.
Мы с колонной — Живые доспехи, жёны, Змейка, Шипун, Лорд Угля — проходим внутрь стен Немы. Я не устраиваю театра, у здания магистрата просто говорю:
— Взять всех.
Доспехи врываются в здание и в коридорах магистрата скручивают дроу-гвардейцев Лорда Хлопка.
Затем я направляюсь к западной стене и встав напротив башни Рык, бросаю:
— Спишь? А в это время твой город захватили с другой конца. Вставай давай! — бросаю вибрации в камень.
Башня откликается — камень содрогается, плиты расползаются в стороны, и громада поднимается, словно кайдзю, тяжело шагая за мной в сторону магистрата. Немногочисленные жители на улицах разбегаются с воплями. А вообще нечего шастать по захваченному городу.
Поднимаюсь в здание магистрата. Внутри Маша встречает новостью:
— Звонила Зела. Во время воздушной вылазки захватили Бера.
— Ну-у, — протягиваю я, — а ведь Зела не раз говорила ему чаще тренировать фехтование с крыльями.
Я направляюсь к пленным дроу-гвардейцам. В комнате стоит Светка — делает вид, будто любуется закатом в окне. Только вот связанные гвардейцы почему-то все прижались к противоположному углу, как тараканы от огня.
— Пытала кого-то, что ли? — спрашиваю я, прищурившись.
— А? Что? Нет, — Светка пожимает плечами и делает невинное лицо. — Только попугала чуть-чуть.
Я смотрю на неё подозрительно, но бывшая Соколова уже изображает из себя воплощённую добродетель — глаза голубые, наивные, будто у щенка. Ладно, бог с ней.
Я подхожу к пленным, накидываю иллюзию — и вот перед их глазами уже не я, а Древний Кузнец: огромный бородатый исполин с молотом в руке, весь в нагаре и шрамах, будто вышедший прямо из жерла вулкана. Голос тоже меняется — низкий, гулкий, как гром по камням:
— Ты! — указываю пальцем на ближайшего гвардейца, трясущегося, будто от холода. — Приведи ко мне лордов, что устроили это восстание против ненавистного мне короля Данилы. И пусть захватят с собой пленного альва.
* * *
 Усадебный комплекс вблизи Багрового Дворца, Багровые Земли 
На совещание Лорда Хлопка с другими лордами вваливается дроу-гвардеец — весь в поту, с перепуганным глазами. Он едва переводит дыхание, слова вываливаются обрывками: магистрат захвачен Живыми доспехами и сам Древний Кузнец сейчас находится там и требует к себе лордов-дроу.
Лорд Хлопка бледнеет, ничего не понимая.
— Живые Доспехи⁈ Древний Кузнец⁈
В зале тут же поднимается гул. Лорды заговорили все разом, перекрикивая друг друга.
— Что ему нужно от нас⁈ — выкрикивает Лорд Пряности, резко вскакивая с места.
Лорд Хлопка поднимает руку, пытаясь усмирить панику. Он старается говорить ровно, но голос всё равно срывается.
— Спокойствие, только спокойствие! — сипло произносит он. — Ему нужен Багровый Властелин, а не мы. Мы пойдём в магистрат, расскажем всё, что он спросит, — и он нас отпустит. Нет смысла ссориться с полубогом!
Он обводит зал взглядом, стараясь удержать контроль над ситуацией, и переводит взгляд на гвардейца.
— Что ещё сказал Древний Кузнец?
— Он приказал привезти пленного альва, — отвечает бывший пленник, понизив голос.
Лорд Пряности нахмурился.
— Возьмём охрану, — произносит он.
— Это не запрещено, — кивает Лорд Хлопка, хотя в глубине души понимает: хоть тысячу Мастеров возьми — не спасут, если Древний Кузнец решит стереть их в пыль. — Главное, быть покорными. Не перечить и не спорить с ним, — добавляет он глухо, словно убеждает больше себя, чем остальных.
Лорды-бунтовщики собирают гвардию, забирают пленного альва из пыточной и выдвигается в Нему. Когда они подъезжают к магистрату, Лорд Хлопка впервые видит их своими глазами: колонна Живых доспехов, матово блестящих, словно сталь только что вынули из печи. Рядом со зданием возвышается живая башня Рык, покачивая плетьми-стенами.
— Он даже поднял сторожевую башню, — опешил рядом Лорд Пряностей.
Лорды поднимаются в здание и проходят в главный зал с большим столом. Вдоль стены выстроились два дестка Живых доспехов в форме рыцарей, а в окружении своих жен сидит сам король Данила. Позади него стоят все его женщины — грозные, безмолвные, и Горгона, чьи глаза мерцают хищным светом. Чуть поодаль — воительница Зела, рука на рукояти меча, взгляд острый, как клинок. Лорд Хлопка опешил от вида воскресшего менталиста.
— Король Данила⁈.. — вырывается у него. — А где… где Древний Кузнец⁈
Король-регент поднимает взгляд и спокойно произносит:
— Никакого Древнего Кузнеца здесь нет и не было. На меня вам будет достаточно, лорды.
Лорд Хлопка застывает. Обман? Ловушка? Похоже, что так. Менталист разыграл их как детей и заполучил в свои руки всё командование восстания! И вместе с этим Лорд Хлопка испытывает стыд. Как они, старые волки, позволили так легко загнать себя в капкан? В этот миг он понимает: сейчас решается не только его честь — решается само понятие власти.
* * *
— Для начала отпустите моего человека, — произношу я спокойно.
Лорд Хлопка моргает растерянно, оглядывается на других лордов-бунтовщиков, но те лишь так же растерянно пожимают плечами.
— Кого?.. — выдавливает он из себя, голос дрожит.
— Отпустите моего альва, — поправляюсь я.
С Бера снимают антимагические наручники, и он, тряхнув крыльями, отходит к Зеле, которая молча дает ему легкий подзатыльник, видимо, есть за что.
А я, откинувшись на спинку кресла, произношу:
— Садитесь, лорды.
Отступившие от стен Живые доспехи синхронно отодвигают пустые стулья. Лорды-дроу садятся, и даже у Грандмастеров руки дрожат. Сейчас их титулы, возраст, сила — всё обнуляется. Передо мной сидят не правители, а испуганные интриганы, которые впервые осознали, что не они вершители судеб.
Я решаю не тянуть с наказанием изменников.
— Я тут только что открыл интересный мир, — говорю спокойно. — Называется Пустоши Миражей. В самих Пустошах я еще не был, зато вы отправитесь туда немедленно. Изучите и сделаете отчёт. Ваши дети примут ваши титулы лордов-регентов. И, разумеется, выплатят Неме и казне весь причиненный вашим войском материальный и моральный ущерб.
Пауза. Смотрю на лордов-дроу, давая каждому время осознать приговор.
— Возражения? — спрашиваю я наконец.
Ответ следует почти сразу — Лорд Хлопка тяжело дышит:
— Ваше Величество, пощади наши рода, прошу!
Я смотрю на него удивленно:
— Я же всё сказал, лорд. Кроме разве что одного, — добавляю после короткой паузы, — ваша монополия отменяется.
В зале раздаётся нервный смешок — кто-то не выдерживает, пытается сбросить напряжение. Но смех быстро обрывается. Лорд Пряности вскакивает, побледневший, с лицом человека, теряющего целое состояние:
— Мой род контролирует рынок пряностей! Вы не можете лишить нас нашей власти!
И прежде чем он успевает договорить, Лорд Угля резко поднимается, делает шаг вперёд и с разворота бьёт его кулаком в лицо. Хлопок такой, будто ударили по мясу молотом. Лорд Пряности улетает через весь зал. Лорд Угля рычит, нависая над ним:
— Не смей спорить с Его Величеством!
— Раз возражений больше нет, — произношу я ровно. — Собирайтесь в командировку, лорды.



Глава 3

 Резиденция рода Ссил’Заратина, Багровые Земли 
Лорду Питону только что принесли доклад. Он откидывается в кресле, раскладывает перед собой папку и принимается читать. С каждой строкой лицо его темнеет, а пальцы нервно барабанят по краю стола.
— М-м-м… мда-а… — протягивает лорд-дроу, листая страницы. — Живые Доспехи, пленение лордов, победа над многотысячной армией дроу… — Он резко замирает, взгляд становится острым, почти хищным. — Как Филинов это сделал, чёрт побери⁈
В кабинете наступает тяжёлая тишина. Рядом за столом сидят Бэнгм и брат лорда сир Удав. Оба стараются не встречаться с Питоном взглядом.
Бэнгм осторожно кашляет, потом тихо произносит:
— Милорд, я не могу знать. Филинов вышел из шахты уже с сотней Живых Доспехов. Я сам видел это собственными глазами. Шахта сейчас перекрыта людьми Филиновых, и нам нет туда доступа.
Питон шумно выдыхает, бросает папку на стол, так что листы разлетаются.
— Ничего не понимаю. Я, конечно, рассчитывал, что король-регент как-то выкрутится из засады Ланстера, — бормочет он, — но чтобы ещё и нашёл сотню Живых Доспехов⁈ Где он её достал? Не под землёй же выкопал? Или выкопал?..
Бэнгм сглатывает, опускает глаза.
— Не знаю, милорд, — глухо отвечает он.
Питон поднимается и отступает к окну, скрестив руки за спиной:
— Пойдёшь к нашим менталистам. Они тебя просканируют вдоль и поперёк. Всё, что ты видел, Бэнгм. Всё — до последнего мгновения.
Бэнгм вздрагивает, будто его ударили током, и торопливо заикается:
— М-милорд, может… лучше я сам попробую вспомнить?
Сир бледнеет, взгляд мечется, руки не знают, куда деться. В глубине души Бэнгм боится не самого сканирования, а того, что вместе с воспоминаниями всплывут его старые грешки — махинации на подрядах рода, мелкие кражи, тайные откаты, которые он годами проворачивал под носом у сюзерена, пользуясь доверием как старший гвардеец.
Но Питону нет дела до его страхов.
— Нет, — отрезает лорд. — Это важно. — Он переводит взгляд на Удава, и тот невольно выпрямляется. — Ладно, Живые Доспехи… хотя ничего с ними не понятно, но ничего не поделаешь. Как, спрашивается, Филинов умудрился провернуть свой триумф? — Лорд принимается ходить по комнате, руки за спиной, голос становится всё громче: — Заманил всех лордов-бунтовщиков к себе в магистрат, ни одного столкновения не допустил — и вот уже победил десятитысячную армию! Без крови, без штурма, без потерь!
Питон останавливается и требовательно смотрит на брата — мол, давай, подкидывай идеи, я тебя не за красивые глаза позвал.
Удав вздыхает, тяжело переглядываясь с братом:
— По данным разведки, лорды-бунтовщики думали, что идут к Древнему Кузнецу.
Питон приподнимает бровь, в голосе звучит раздражённое недоумение:
— Шли к Древнему Кузнецу, а попали к Филинову? — удивляется он. — Но на чём, скажи на милость, основывались эти их мысли? Кто им вбил это в головы?
Удав пожимает плечами, задумчиво отвечает:
— Так был уверен бывший пленник-дроу, которого отпустил Филинов. Пленник утверждал, будто лично видел Кузнеца и слышал его голос.
Питон хмыкает.
— Значит, Филинов разыграл шоу, — вывод напрашивается сам собой. — Сыграл на нашем дроуском страхе перед полубогом, подбросил лордам-бунтовщикам наживку — и они клюнули. И ведь правда, мы столько тысяч лет жили под пятой Багрового Властелина, что брата его, Древнего Кузнеца, боимся ненамного меньше.
Он замолкает, обдумывая, как играть дальше. Ещё недавно смертный менталист был всего лишь одной из незначительных фигур на доске дроуских интриг, а теперь распоряжается всей шахматной партией. Остальные лорды, глядя на судьбу бунтовщиков, затаятся, и Филинов сможет позволить себе очень многое.
— Я и подумать раньше не мог, что бывают столь хитрые человечишки, — вздыхает Питон. — Но что он предпримет дальше, когда у него развязаны руки?
Удав кашляет, будто решаясь сообщить неприятную новость:
— А ты слышал, брат, о новом законопроекте Филинова?
Питон хмурится, почуяв неприятности:
— Что ещё за законопроект?
Удав тихим голосом сообщает:
— Сегодня он вступил в силу. Ты больше не Лорд Дерева. Филинов ввёл антимонопольное законодательство.
— Анти… что⁈ — Питон замирает. — Антимонопольное⁈
— Да, больше никто не вправе выдавать лицензии на любую экономическую деятельность, в том числе добычу леса, кроме короля-регента.
Питон багровеет, вены вздуваются на шее, кулаки сжимаются до хруста.
— Да кто он такой, чтобы забирать мой хлеб⁈ Да кем он себя возомнил, этот мальчишка из примитивного мира⁈ Да я его!.. — Он резко обрывает себя, замолкает на полуслове. Мысль, внезапно вспыхнувшая в голове, отрезвляет. Филинов тоже понял, что теперь у него развязаны руки, и уже начал превращать Багровые Земли в подвластную ему империю.
— Вот же хитрый щенок… — наконец выдавливает Питон, и в его голосе звучит не только злость, но и невольное восхищение.
* * *
Пара дней прошло с тех пор, как я отправил лордов-бунтовщиков в Пустошь Миражей. Эти двое суток я наконец позволил себе то, чего давно заслуживал — ничегонеделание. Ну почти. Не считая попутных дел. Валяюсь на мягкой перине, утонув в подушках, греюсь под одеялом и думаю, что после всех бурь и шахтных разборок такая передышка — чистое золото. Постель ещё хранит жар — сегодня со мной Светка ночевала. А она — горячая девушка. Маг огня, ну конечно. Однажды даже простыни подожгла случайно, так увлеклась.
Сколько времени? Шесть утра. Еще вздремну. Я переворачиваюсь на бок, подтягиваю одеяло к животу и уже почти снова засыпаю, когда в дверь стучат. Стучат так настойчиво, будто у меня дома пожар — иронично, учитывая, кто тут недавно спал.
— Входите, — вздыхаю, даже не думая подниматься.
Входит Кира — вся собранная, в идеальном выглаженном деловом костюме, как будто сейчас заседание совета директоров, а не раннее утро. Некромантка держит папку. За ней, чуть позади, идёт Камила в легком платье, тоже вся ухоженная, словно домашняя кошечка. И когда они встали, если в шесть утра такие уже отполированные?
— Что случилось? Чего вам так неймётся? — бурчу я, приподнимаясь на локте.
Кира оглядывает меня требовательным взглядом:
— Данила, надо обсудить результаты внедрения новых законов.
Я зеваю:
— А Камила зачем пришла?
Брюнетка спокойно кивает в сторону Киры:
— Мой дорогой муж, Кирочка — уже замужняя девушка. Неприлично оставлять её в мужской спальне одну. Могут пойти слухи.
Я бросаю взгляд на служанку, которая как раз входит со свежими полотенцами, и только тяжело вздыхаю.
— Ладно, убедили. Что там не так с внедрением законов, из-за которых нельзя подождать хотя бы до завтрака?
Кира раскрывает папку, листает бумаги и начинает докладывать:
— Антимонопольное законодательство мы объявили утвержденным тобой несколько часов назад, и уже ремесленники, предприниматели и цеховые хлынули в казённые учреждения просить разрешения на работу. Наплыв просто чудовищный — очереди до ворот, чиновники уже не справляются.
Я поднимаю бровь:
— А раньше кто их принимал? Они ведь и прежде должны были куда-то подавать заявки.
— Раньше этим занимались конторы лордов-монополистов, — спокойно отвечает Кира. — Теперь же лорды больше не вправе продавать разрешения на предпринимательскую деятельность, ибо государство в твоем лице монополизировало это право, и весь поток обращений теперь идёт напрямую к нам.
Я потираю переносицу. Мда, ну и бюрократическая задачка. А ведь и правда, раньше, например, Лорд Рыболовли брал с артелей мзду за рыбалку, а теперь мы даем разрешение за установленную пошлину, в разы меньшую. И понятно, что у лордов-монополистов это дело уже поставлено на поток, и нашим службам только это предстоит сделать. Но задачу можно легко упростить.
— Ну, значит, выпускаем новый приказ, — говорю я. — Что эти конторы теперь объявляются государственными. Мы их национализируем. Пусть работают дальше, только под нашим надзором и в рамках законодательства. А все служащие там — временно наши.
Кира вскидывает брови.
— Интересное решение, Даня, — и что-то помечает ручкой у себя прямо в папке.
Камила тихо добавляет:
— Лорды-дроу будут недовольны. Зар доложил, что они и так шипят за спиной, мол, ты слишком быстро меняешь многовековые порядки.
Я лениво вытягиваюсь на постели, безмятежно глядя на брюнетку:
— Раз мы уже нагнули десятитысячную армию самых недовольных, остальные будут молчать. По крайней мере — пока. Пусть шипят, если боятся сказать прямо. Главное сейчас — провернуть всё быстро, пока у лордов не хватило духу снова собраться в мятежное войско.
Камила садится на край постели, подбирает подол, чуть сжимает руки на коленях:
— Поэтому ты именно сейчас ввёл антимонопольное законодательство?
Я усмехаюсь, глядя в зеленые глаза жены — на минуточку, потомка полубогини — и снова задаюсь вопросом, какими же крутыми будут наши дети.
— Верно. Сейчас мы на коне, Камил. Мы победили лордов-бунтовщиков, и остальные прижали хвосты и затаились. Это окно возможностей не бывает долгим. Если не воспользоваться моментом сейчас — потом поздно будет. Мы должны превратить Багровые Земли из феодальной свалки в настоящее, крепкое королевство. Без паразитов, без личных монополий, без того гнилища, что веками сдерживало развитие.
Я говорил в первую очередь жене, но Кира с серьезным лицом кивает:
— Поняла, мой король.
Я киваю, и она уходит, аккуратно притворив за собой дверь.
Мы остаёмся вдвоём. Камила не теряет времени: скользит взглядом по мне и, не спрашивая разрешения, прилегает рядом, прямо на половинку, где незадолго лежала нагая Светка. От брюнетки пахнет гелем для душа и сладкими духами «Смит №5». Эти духи выпускает парфюмерная компания «Barbary», принадлежащая той самой пышногрудой англичанке леди Барбаре Смит, с которой я когда-то весьма неплохо провёл время.
— Даня… — тихо говорит брюнетка, прижимаясь. — Я вообще не ожидала, что мы проведём антимонопольный закон так быстро. Ещё вчера казалось, что это займет месяцы или годы, а сегодня уже указы подписаны, печати поставлены, и лорды-дроу в панике.
Я поворачиваюсь к ней и говорю:
— Спасибо Лорду Хлопку, что поднял восстание. Без него всё это растянулось бы на месяцы. Мы торопимся не просто ради реформ — Багровые Земли должны суметь противостоять Древнему Кузнецу. Он зол на меня за то, что я остановил его металлодобывающую фабрику в горах стреков, и вскоре будет ещё злее. Поводов для ярости я ему, пожалуй, предоставлю с избытком.
По сути, если отбросить браваду, я сказал, что собираюсь схватиться насмерть с сильнейшим полубогом, возможно, не уступающим в силе аж самому Багровому Властелину, но Камила вдруг лучезарно улыбается.
— Как ты говоришь, будет весело, — кладет она голову мне на плечо.
Вот за это я и люблю своих женщин. Кто угодно назвал бы меня безумцем и смертником, а благоверные верят, что это Древнему Кузнецу не поздоровится. Впрочем, я дал им достаточно для этого причин.
Взять хотя бы стальное пополнение наших сил, которое сейчас находится на модернизации. Уже два дня Живые Доспехи на апгрейде. Я велел Гумалину заменить трупы магов, которыми они раньше были начинены, на энергокристаллы подпитки. Понятно, что это задача не простая. Казиду придется ковыряться в Живом металле, встраивать новые узлы, перенастраивать потоки энергии. Главное, не сделать так, чтобы высосанные из магов силы пропали. Нет, Живые доспехи должны ими обладать, но при этом всегда иметь возможность зарядиться маной.
Вообще в идеале надо научиться делать свои Живые доспехи, но будем честны, эта задача слишком сложная и возможно под силу только Древнему Кузнецу.
За это время лорды-бунтовщики были отправлены в Пустошь Миражей, шахты Ланстера взяты под мой контроль, а Грандбомж найден под завалами, невредимый и разочарованный этим.
Повалявшись немного, Камила встаёт, поправляет волосы и бретельки платья и, на прощание улыбнувшись, уходит. Я остаюсь один, снова валяюсь на постели, лениво уткнувшись лицом в подушку. Тело приятно ломит от отдыха, и впервые за последние дни можно просто позволить себе ничего не решать, ни за кого не думать. Покой — роскошь, которую мне редко удаётся себе позволить.
Я только начинаю проваливаться в сладкое безмыслие, как рядом на простынях вдруг появляется Змейка. Миловидная, с мягкими чертами и ямочкой на щеке, опять без одежды, если не считать кожаную портупею, пересекающую тело. В руках у неё дымящаяся чашка.
— Кофффе, — говорит она с характерным шипением. — Маззака пьёт кофе, фака.
Ну да, пора вставать.
Полусев, я протягиваю руку, принимаю чашку. Обжигающий аромат поднимается к лицу — крепкий, терпкий, с нотками жареного миндаля. Делаю глоток, чувствуя, как кофе разгоняет остатки сна. Змейка тем временем устраивается рядом, поджимает хвост, потом неожиданно обвивает им мои ноги, словно лениво тестирует, насколько я позволю ей приблизиться.
— Маззака — соння, — довольно шипит она, зарываясь лицом в подушку.
Я бросаю взгляд на голубую прохладную гладкую кожу на бедре. Мысли сами собой начинают блуждать куда-то не туда. Я быстро отгоняю их, будто мух, и отворачиваюсь да попиваю кофе. Кожа Змейки прохладная, полная противоположность жаркой Светке.
Я усмехаюсь про себя. Всё-таки Змейка — моя хищница, и не больше. Стоит об этом помнить. По крайней мере, пока она убьет меня и не заберет четвёртую формацию.
Мысль об этом заставляет задуматься. Как именно мы это провернем, я еще не решил. Но умирать навсегда мне точно не хочется.
Я встаю, потягиваюсь, чувствуя, как мышцы возвращаются к жизни. Допиваю остатки кофе, оставляю чашку на тумбочке и иду умываться. Холодная вода помогает окончательно стряхнуть остатки сна.
Через несколько минут я уже одет и собран. Оставив дремлющую Змейку, выхожу из комнаты, поправляя воротник, и направляюсь по коридору. На повороте меня перехватывает Светка — в рубиновом отблеске утреннего света, льющегося из окна.
— Даня… — и делает смущенное лицо. Не понял, к чему это? Вспомнила что ночью вытворяла? Так мы же женаты, какой смысл меня смущаться? Я уж давно знаю какая она бестия.
— Чего шатаешься по коридорам?
Она смотрит вдруг задумчиво.
— Да вот видела Шипуна — грустный он очень, — говорит блондинка.
Я усмехаюсь:
— Значит, ты всё-таки волнуешься о казиде, которого побрила?
Светка закатывает глаза.
— Просто докладываю, — бурчит она. — И раз мы его не сожгли сразу как зловредного гада, то должны пристроить куда-то, а то он без дела шатается и грустит по пленным родным.
— Тут я с тобой согласен, — киваю.
Вообще я думал, что бритого казида Трезвенник сразу в оборот возьмет, но почему-то не случилось.
Через мыслеречь связываюсь с Гумалином:
— Трезвенник, а ну-ка давай привлек-ка своего прибывшего сородича к работе. Пусть помогает тебе с апгрейдом Живых доспехов, а то он там без дела скучает.
Гумалин бурчит:
— Не буду, шеф.
— Это еще почему?
— Он — красный казид. Мы с ними не сородичи. С этим рыжим у нас не может быть общих дел.
Я фыркаю:
— Во-первых, он уже лысый, а не рыжий. А во-вторых, ты вообще представляешь, что с ним произошло? А ведь ты сам мог оказаться на его месте, если бы я тебя тогда не остановил. Попёрся бы в Кузню-Гору, попал бы в лапы Древнего Кузнеца — и ковал бы на цепи, пока не сгнил. Ты хоть задумывался, сколько там ещё таких, как он, Гумалин? Сколько заточено красных, чёрных, белых казидов?
Гумалин замолкает, потом глухо отвечает:
— Не знаю, шеф. Никто не знает…
— Вот и узнай, — спокойно говорю я. — Поговори с Шипуном, подключи его к делу, пообщайся, разговори, собери данные.
На линии тишина. Потом Гумалин бурчит:
— Ты прав, шеф. Извини. Нет больше черных, красных и белых казидов. Все мы в одной лодке.
— Вот и хорошо, — киваю я. — Работай.
Поворачиваюсь к Светке:
— Пойдём тренироваться.
Светка мгновенно оживляется, глаза вспыхивают, как лампады:
— Ура, на арену!
Мы выходим вместе. На песке арены нас уже встречает Настя — в короткой маечке, сияющая, бодрая, будто ждала нас с самого рассвета. Я остаюсь за барьером, наблюдая, как Светка разминкается, крутя головой то на меня, то на Настю.
— А я думала, мы с тобой будем заниматься боевыми практиками, — кидает блондинка мне через плечо, в голосе — лёгкая обида и азарт.
— Неа, — отвечаю, опираясь на перила. — Сегодня у нас другой акцент. У тебя, знаешь, не проблема, но слабое место — защита.
Светка хмыкает, отбрасывает прядь со лба:
— Нормальная у меня защита. Я не каменный маг, я огненный. Могу такое устроить, что никто и близко не сунется.
— Да, но твой Огненный купол надо бы усилить, — спокойно говорю я. — А усиление возможно только практикой. Включай Купол
Светка кивает, делает шаг вперёд и создаёт вокруг себя пылающий купол. В этот момент Настя уже переходит в звериную форму — оборачивается волчицей и атакует. Из её пасти вырывается волна звука. Арена дрожит, воздух гудит, пламя колышется.
Светка держится, но купол начинает терять форму. Пламя сползает, волны расходятся — слабина в структуре, которую я и ожидал увидеть. Я наблюдаю со стороны, скрестив руки на груди.
В этот момент заходит Маша — облокачивается на перила и говорит с лёгкой улыбкой:
— О, Светик молодец! Тренируется! Я тоже хочу научиться лучше защищать род!
Я усмехаюсь:
— Маш, ты не полевой командир, как Светка. Она сама захотела все время торчать на передовой. Твоя обязанность — организовать остальных. Пойдём, кстати, поможешь мне в одном деле.
Мы с Машей уходим в сторону моего кабинета. Там уже у порога топчется в ожидании Ауст.
— Ты не торопишься, король, — еще мне в укор говорит.
— Чего хотел? — отпираю дверь и захожу внутрь с женой.
Некромаг идет за нами.
— Слушай, король… — неожиданно мнётся он, но решается. — Я хочу отслужиться. Война прошла, а я ни одного врага не убил. Я сильнейший из лордов-дроу, но никак не могу себя показать. Дай мне дело!
Я вздыхаю:
— И ты туда же, Ауст?.. Мало мне Лорда Угля.
Он поднимает голову и раздраженно язвит:
— У меня такое ощущение, что ты привык всё делать сам. Это неправильно.
Я смотрю недовольно:
— Учишь меня управлению, да? Короля поучаешь?
— Зачем везде лезть самому? Даже Багровый Властелин подобным не страдал.
— Багровому Властелину вообще до фени на всё, кроме собственной шкуры, — отмахиваюсь я. — Нашёл, кого в пример приводить, тоже мне дипломат.
Он упрямо сжимает челюсть, но не замолкает:
— Король, при всём уважении, если ты и дальше будешь тащить всё на себе, твоя армия обленится и ослабнет. Позволь мне убить твоих врагов.
Я качаю головой, но без злости. Обленится армия, говорит. Кто там обленился? Тавры? Ледзор? Золотой? Зела и Светка? Ну разве что только Бер, вот он может.
— Ладно, Ауст, — говорю. — Раз уж хочешь показать себя — шанс получишь. Но теперь выполнить обязан.
Через мыслеречь зову Светку. Та появляется почти сразу — запыхавшаяся, волосы растрёпаны, за ней идёт Настя, вся сияющая, с довольной ухмылкой. Видно, что обе неплохо позанимались.
— Берёте полсотни дружинников и отправляетесь в Пустошь Миражей, — говорю я им и Аусту. — С помощью стреков найдите ещё одну металлодобывающую фабрику. Наблюдайте за ней, не вмешивайтесь, просто следите. Может, что интересное всплывёт — тогда уже действуйте по ситуации. Только людей мне сберегите.
Светка выпрямляется, кивает коротко, почти по-военному:
— Поняла, Филин.
Я поднимаю палец:
— Искра, тебя это особенно касается — без лишнего риска. Не угробь мне сильнейшего лорда-дроу.
— Эй, ты бы лучше за свою жену-королеву волновался, — сразу обижается Ауст.
— Хорошо, я присмотрю за ним, — кивает блондинка.
— Спасибо, — отвечаю жене.
— Ну вы вообще… — дуется Ауст.
Светка и Настя обмениваются коротким взглядом, после чего уходят. За ними, всё ещё обиженный, удаляется и Ауст. А чего он, собственно, хотел? Да, он сильнейший лорд, некромаг, весь из себя мрачный и грозный — но в деле я его почти ни разу не видел. Хотя, если быть честным, я и сам постоянно оставляю его во дворце. Ну а где мне ещё держать капитана дворцовой стражи — в пустошах, что ли?
— Что ты хотел со мной обсудить, Даня? — спрашивает Маша.
Я смотрю на часы.
— Сейчас Гришка придет. Он просился ко мне в это время. Давай как только его спровадим, сразу займемся.
— Хорошо, тогда я приготовлю тебе сладкий кофе, — жена встает и уходит к кофеварке.
Как раз успеваем пригубить чашки, как в кабинет заходит Гришка, которого перенесли в Багровый дворец через портал.
Маша усаживается на диван в углу и листает отчёты.
— Ну чего хотел, батыр? — зеваю.
Гришка мнётся у двери, потом решается:
— Короче, Даня, у меня был разговор с одним ханьским родом. Мы договорились о деловом партнерстве. В общем, это принцесса Чен хочет с нами работать.
Я приподнимаю бровь, уже предчувствуя подвох.
— Ай Чен? Да, знаю ее. Рад за вас.
— Но… — продолжает он, — есть нюанс: принцесса хочет встретиться лично с тобой. Говорит, только так наше взаимодействие продолжится.
— А я-то тут при чём? — спрашиваю неохотно. — Ты не мой вассал.
Гришка пожимает плечами, потирает ладони:
— Ну, она в курсе, что Старший жуз хочет войти в твой Доминион, и подала все под соусом, что не хочет срыва сделки, когда у меня появится новый сюзерен.
— Хитра, хитра, — хмыкаю. — При всем уважении к принцессе Ай, мне некогда с ней встречаться.
— Блин, Даня, нам реально нужны контракты с ее родом. Если тебе не сложно — прошу встреться с ней. Я буду тебе должен. Этот контракт важен отцу, чтобы удержать полную власть в Жузе, — признается Гришка.
— А что, его власть под угрозой? — приподнимаю бровь.
— Да нет, не все так плохо. Но недовольных старейшин надо бы заткнуть выгодным контрактом, — признается Гришка.
Я кручу кольцо из мидасия на пальце. Как все серьезно, оказывается. Вообще не хотелось бы подставлять Калыйр. Мне они видятся самой выгодной кандидатурой во главе казахского клана Старшего жуза. Да и друзья ведь.
— Ладно. Ради вашего благополучия — встречусь я с принцессой. Хотя я и не обязан.
Гришка облегчённо кивает, будто только что выиграл войну, и спешно удаляется. Я же тут же вызываю Зара через мыслеречь. Через минуту она заходит, аккуратно прикрывает за собой дверь.
— Лорд Зар, — говорю я, не вставая. — Организуй встречу с принцессой Чен. Все подробности уточни у Григория Калыйр, а мой график уточнишь у Лены.
Зара морщит лоб:
— С земной принцессой, Ваше Величество?
— С земной, — подтверждаю. — Ханьская Империя. Узнай их обычаи, церемонии, правила этикета. Тебе будет полезно узнать больше о земных народах, лорд.
Зара криво усмехается, чуть качает головой:
— Ваше Величество, я как бы не привык к такому… я же не церемониймейстер.
— Ну, теперь придётся привыкать, — спокойно говорю я, поднимаясь из кресла. — И заполнять пробелы в знаниях. Я вот тоже изучаю обычаи дроу, — правда, путем телепатии, но так эффективнее.
Спроводив Зара, мы остаёмся с Машей вдвоём. Я достаю из стола золотую сферу и начинаю рассматривать её, перекатывая в пальцах.
— Давай походим, посмотрим, что это за штука, — говорю я. — Пора разгадать эту загадку.
Мы идём по дворцу вместе. Я держу сферу на ладони, и она временами то вспыхивает ярче, то тускнеет. Снова, как и в прошлый раз, играется светом.
— Замечаешь? — спрашиваю.
Маша кивает, наблюдая за переливами света:
— Да. Когда мы приближаемся к алтарному двору, она светится сильнее.
— Ага, — говорю я. — Тогда идём туда.
Мы приближаемся к алтарю, где в нише установлен Багровый Жезл. Свет сферы усиливается настолько, что приходится отвести его от глаз. Я достаю Жезл и совмещаю его со сферой. В тот же миг золотой и багровый свет переплетаются, артефакты вибрируют, будто мурчащие кошки. Плетение само выстраивается, будто зовёт куда-то.
— В общем, — произношу я, прочитав энергосетку полученного плетения, — эта штука явно нас куда-то зовёт. Но есть риск, что будет опасно.
Маша без лишних слов надевает доспех и становится за моей спиной:
— Я готова.
Ха, даже не засомневалась, что врублю эту штуку.
Я киваю и произношу зов.
Вспышка ослепляет, мир вокруг смазывается. Пространство будто выворачивается наизнанку, и через секунду нас выбрасывает на берег. Песок сверкает под солнцем, волны накатывают с глухим рокотом, брызги солёной воды оседают на дюнах. Позади пульсирует портал.
— Надо же, — говорю я, оглядываясь, — тропики.
Маша указывает вперёд. Там, на песчаной равнине, движется группа воительниц. Стройные, загорелые, в лёгких латах, они сидят верхом на шестилапках.
Я поднимаю руку:
— Чем могу помочь, сударыни?
Всадницы, удивленно увидев нас, вдруг кричат:
— Сестра! Отойди от этого мужчины! Он посмел осквернить Темискиру своим присутствием!
Воительницы синхронно поднимают луки, натягивают тетивы, и наконечники стрел загораются голубыми искрами. Мда, вот я и прибыл на зов.
* * *
 Горы стреков, Пустошь Миражей 
Пустоши Миражей тянутся до самого горизонта — безжизненные, иссечённые трещинами, полные горячего ветра и пыльных марев. У широкого рудника возвышается фабрика с трубами, уходящими в небо.
Светка вместе с Настей, Аустом, принцессой стреков Лидой и десятком тавров лежит на верхнем уступе скалы, наблюдая за территорией внизу. Вдали от фабрики по рельсам медленно катится вагон, который толкают два Живых Доспеха — массивные, как бронзовые статуи, но двигаются с одинаковой слаженностью.
— Ну вот, — тихо говорит Светка, следя за вагоном. — Пока никого больше нет, самое время. Обрушим скалы — создадим оползень. Пусть будет «несчастный случай». А ты, Ауст, добьешь железяк.
— Я? — удивляется некромаг.
— Ага, — блондинка делает едва заметный знак рукой.
Тавры переглядываются и поднимают ладони. Магия вибраций проходит по скалам, и мгновенно по ущелью прокатывается низкий гул.
Грохот сотрясает скалы, и лавина рвётся вниз. Поток камней, пыли и глыб падает прямо на Живых Доспехов, перекрывая им путь и хороня под собой.
Когда пыль постепенно оседает, видно — Живые доспехи завалены, но ещё шевелятся, пытаются подняться, отбрасывая обломки.
— Ну чего стоим, остроухий? — спокойно говорит Светка, не повышая голоса.
Ауст, цыкнув, спускается по склону вниз. По мере того как он идёт вниз, от его рук идёт слабое серое свечение некротики. Подойдя к заваленным Доспехам, некромаг испускает силу. Приходится ему сильно потрудиться чтобы изничтожить из них всю ману. В какой-то момент Живые доспехи уже выбираются из груды камней и было набрасываются но некротика, наконец, выжигает ману, и груда ржавого железа падает замертво.
Ауст вытирает взмокший пот, оглядывается на идущую блондинку и хрипло спрашивает:
— А если бы я не справился?
Светка отвечает без тени сомнения:
— Даня сказал, что ты справишься.
— Это была его идея? — бурчит Ауст.
— Ты сам хотел послужить, — напоминает Светка. — Вот тебе и дали шанс.
Он ничего не отвечает. Принцесса Лида переглядывается с таврами, а Светка уже спускается к вагону. Она открывает крышку, заглядывает внутрь — и тихо свистит. Внутри лежит бур, массивный, украшенный кристаллическими наконечниками и выгравированными по корпусу рунами.
— Не знаю что это, но выглядит неплохо, — хмыкает Светка, довольная трофеем. — Если таких здесь несколько, они что-то серьёзное бурят.
Настя приближается, хмурится:
— Надо подумать как мы дотащим его до границы действия глушилки фабрики.
Светка пожимает плечами, но прежде чем ответить, в голове раздаётся знакомый мысленный голос Лакомки:
«Света, не теряй Даню. Он в Темискире.»
Блондинка застывает:
— Блин, опять он без меня отправился в крутое место. И, конечно же, туда, где одни бабы. Ну вообще!



Глава 4

 Багровый дворец, Нема 
Питон вошёл в кабинет вице-регента, стараясь сохранять хладнокровие, хотя внутри всё кипело. Аудиенция с Камилой давалась ему нелегко — за ней стоял целый ком рухнувших надежд, потерянных контрактов и указов, перечёркнутых одним росчерком.
Камила сидела за массивным столом из чёрного дерева, сосредоточенно записывая что-то на планшете. Лишь когда шаги Питона приблизились, она медленно подняла взгляд.
— Королева, — произнёс он с почтительным поклоном.
— Здравствуйте, лорд, — холодно ответила Камила, откладывая ручку и чуть приподняв бровь. — Зачем вы так настойчиво просили встречи?
Интонация была ровной, но сквозила скукой: она явно уже догадывалась о причине визита и считала, что всё это лишь напрасная трата времени.
Жена Данилы держалась с той царственной сдержанностью, которая сейчас бесила Питона. Изящная, безупречно одетая, собранная — не дроу, не альва, а всё равно будто из породы высших. После того как по империи разошлась весть, что она потомок самой Дианы, многие дроу уже говорили о ней с придыханием.
Камила бросила:
— Присаживайтесь. У нас сейчас много работы. Сами понимаете, новые законы требуют отладки.
Питон кивнул и сел, стараясь не выдать досаду.
— Я потому и пришёл, — начал он, подбирая слова. — Хотел обсудить, почему вы забрали мои патентные пункты.
Камила откинулась в кресле, переплела пальцы:
— Потому что они были незаконные. Вы брали мзду даже за сбор валежника.
— Валежник относится к недревесным лесным ресурсам, — запротестовал лорд.
— Теперь все ваши патентные пункты вместе со служащими переходят в руки государства, — невозмутимо продолжила Камила, чеканя слова. — Государство будет выдавать лицензии на рубку леса и деревообрабатывающие работы. Вас это тоже касается. Советую как можно скорее подать заявку, лорд Питон, дабы ваше производство не останавливалось.
Он хмурится, пытаясь говорить спокойно, хотя внутри всё сжимается от злости.
— Это король Данила так решил?
Камила посмотрела прямо, не мигая:
— А кто же ещё? Конечно, король Данила.
Питон резко втянул воздух, но заставил себя улыбнуться.
— Но я владею самым крупным лесным конгломератом в Багровых землях! Деньги за выдачу патентов помогала мне держать цены на продукцию низкими и окупать производство. Без меня отрасль рухнет!
Камила тихо вздохнула, будто ей стало скучно, и взяла с краю стола связь-артефакт.
— Позовите, пожалуйста, Киру Игоревну. Вопрос, как оказалось, важный.
Питон ощутил, как внутри всё похолодело. Мало того, что Филинов коварный как сам дьявол, так еще его жена непробиваемая.
Через несколько минут дверь мягко отворилась, и вошла Кира — в черном пиджаке и юбке:
— Вызывала, Камила Альбертовна?
— Лорд Питон утверждает, что не справится с управлением своего деревообрабатывающего конгломерата в новых условиях. Так как это стратегическое предприятие Багровых Земель, предлагаю оформить национализацию. Мы ведь найдём эффективных менеджеров, Кира Игоревна?
Кира кивнула:
— Найдем, Камила Альбертовна.
— Какая ещё национализация⁈ — срывается Питон, вскакивая так резко, что кресло с глухим скрежетом отъезжает назад. — Да вы что, Ваше Величество⁈ Это же мои лесозаводы, мои фабрики! Род Ссил’Заратин основал их сотни лет назад — и с тех пор только он был их законным владельцем!
Камила даже не моргнула.
— Лорд, если вы не справляетесь с управлением стратегическим объектом, остаётся только одно решение, — произносит она ровно, спокойно, как будто читает сухую статью из кодекса. — Его Величество Данила возьмёт на себя ответственность за устойчивость отрасли.
Питон глотает воздух, потом стискивает челюсти. Он хочет что-то сказать, но слова застревают в горле. Филинов решил оставить его без штанов? Или просто напомнить, кто здесь хозяин? Несколько секунд он молчит, затем выдавливает из себя сиплым голосом:
— Ладно… ладно, забудем всё. Мы справимся без патентных отделов. С вашего позволения, я пойду, Ваше Величество.
Камила чуть приподнимает бровь, глядя на него с холодным интересом:
— Точно справитесь, лорд?
— Не сомневайтесь, — торопливо бормочет он, отводя взгляд. — Простите, что отнял ваше время. Больше не побеспокою. А сейчас… мне нужно подать заявку, если вы позволите.
Он неловко кланяется и пододвинув обратно на место кресло, обходит его, выходит спешным шагом, не оборачиваясь. За дверью слышен его быстрый шаг, потом хлопок — очередная дверь глухо закрывается.
Кира остаётся стоять у стола, наблюдая, как Камила возвращается к своим записям. Некромантка хмыкает:
— Ловко ты его, Ками. Даже не дала опомниться.
Камила чуть улыбается уголком губ, не поднимая взгляда.
— Прости, что вызвала, Кирочка. Просто я представила, что сделал бы Данила на моём месте.
Кира усмехается, скрещивает руки.
— Видимо, тоже довёл бы лорда до полуинфаркта.
— Да, — кивает Камила, улыбнувшись. — Даня такой.
* * *
Луки поднимаются одновременно — десятки артефактных стрел направлены прямо в нас. Энергозрением вижу, как наконечники мерцают, заряженные до предела, и понимаю: взрывные, без сомнений. Маша уже вскидывает свой Синий меч — Ломтик успел перекинуть из тени брюнетки. На клинке вспыхивает холодный отблеск, и она коротко бросает, не сводя глаз с врагов:
— Я снесу их, Даня.
— Не нужно, я сам, — отвечаю я, уже бросив упреждающую атаку.
Лучники могут быть очень быстрыми, но никто не может быть быстрее телепата, чье оружие сама мысль. Серия пси-стрел разрезает пространства, и десяток Воинов-амазонок на шестилапках дёргаются, будто их одновременно ударили током.
Позади них стоят Мастера, но у тех нет луков — они с заклинаниями, и пока не главная угроза. Я на секунду концентрируюсь, пробиваю ментальные щиты у лучниц. Их ауры колеблются, я врываюсь внутрь — лёгкое вмешательство, чтобы не ломать. Их руки поворачиваются, пальцы отводят луки, направление залпа корректируется.
Выстрелы всё же происходят, но стрелы уходят выше. Они улетают дугой над морем, ведь детонация неминуема. Будь на месте амазонок мужчины, я, может, заставил бы их стрелять друг в друга. С другой стороны, нет, мы на чужой земле, и крови мне сейчас не нужно. Сначала разберусь, где я и как отсюда выбраться.
Стрелы вонзаются в воду, и через долю секунды море взрывается. Вода поднимается высоченной стеной и пенящимся гребнем обрушивается на берег. Вода заливает всё, и амазонки теряют нас из виду.
Пора делать ноги.
Я отправляю по мыслеречи Маше маршрут: влево, к скалам, там уступ. Хоть и не вижу жену, но мы синхронно бросаемся в нужную сторону. Камни скользят под ногами, уходящая назад вода пытается затянуть в море, но всё это ерунда — нас и сто бизонов не утянет. Да и мы оба уже в доспехах, не промокнем.
Море позади ревёт, пена стекает назад. Запрыгиваем в укрытие, бросаю ментальный щуп за гряду скал. Там движение. Сразу чувствую: пятеро Мастеров еще в сознании. Одна пышногрудая женщина особенно интересна. Некромаг как Ауст. Остальные мне на один зуб, но с ней придется повозиться.
* * *
 Темискира, Карманное измерение 
Когда волна, наконец, схлынула и солёная пена стекла по скалам, рыбы ещё бились в прибрежных лужах, шлёпая хвостами по камням. Алкмена выпрямилась, стряхнула с груди мокрый песок, и на её лице застыло раздражённое, почти яростное выражение. На берегу валялись поверженные Воины — тех, кого взломал дерзкий мужчина, осмелившийся ступить на благословенную землю Темискиры.
Алкмена обвела взглядом своих адъютантов.
— Все сестры целы? — спросила она.
— Целы, госпожа, — откликнулась одна из воительниц, проверяя пульс у лежащей соратницы.
— Отлично. Тогда идём, — прохрипела Алкмена. — Этот менталист подчинил наших Воинов. Свяжите их всех, пока не очнулись. Отведём во дворец — там пускай их проверяют наши сестры-менталисты.
Адъютанты сразу принялись за дело: быстрые узлы, стяжки из ремней, уверенные движения без лишних слов. Воины, ещё не пришедшие в себя, один за другим оказывались связанными.
Алкмена сделала несколько решительных шагов по скользким камням, взгляд её был устремлён туда, где среди скал недавно скрылись мужчина и девушка. Последняя явно тоже была сильным ледяным магом. Алкмена никак не могла понять, почему та позволила себя увести, словно пленницу. Разве не могла сама дать отпор? Ответ напрашивался один: коварный самец взломал ей разум и подчинил своей воле. Конечно же, коварный — иначе как он вообще сумел попасть на Темискиру, куда мужская нога не ступала со времён создания острова.
— Мастера — со мной, — приказала Алкмена. — Он где-то там, в скалах. С ним девушка. Мы должны найти её… и спасти от мужчины.
* * *
Я ухожу выше, оставив Машу на небольшом склоне между скалами. Внизу гулко плещет море, волна уже отступила. Через Ломтика я уже подсмотрел, что амазонки решили «спасти» Машу — и, признаться, это даже удобно. Пусть думают, что моя жена жертва. На этом и сыграем. Подготовлю-ка технику Грандмастера телепатии.
Маша слышит осторожный шаг амазонок и мгновенно меняется в лице — теперь она не боевая магиня, а будто растерянная пленница.
— Я здесь! Я здесь! — кричит она, размахивая рукой.
Из-за камней появляются пять Мастеров — амазонки в стихийных доспехах. Идущая впереди некромагиня особенно выделяется, источая ауру смерти. Когда она еще не надела доспех там на берегу, то показалось мне копией богатырши Гересы: высокая, с густыми светлыми волосами, массивными плечами и пышной грудью. Некротическая броня на ней действительно прочная.
— Сестра, мы поможем. Всё позади. Кто тебе приходится тот мужчина? — спрашивает некромагиня, бесстрашно подступив к Маше.
Маша выпрямляется, не моргнув.
— Он… он мой дорогой муж, — говорит брюнетка с вызовом, и отпрыгивает за скалы. Умница.
В этот момент я выпускаю высокую псионическую волну, очень похожую внешне на морскую разве что без пенного гребня. Амазонки оборачиваются; волна бьёт по ним, и четыре из пяти не успевают даже моргнуть — доспехи трещат и гаснут, ментальные щиты разлетаются на осколки. Оголившиеся тела оседают в песок, словно марионетки без нитей.
Некромаг напрягает доспех, заливая его некротической энергией. Псионическая сила скользит по её броне и стекает с амазонки, но не успевает полностью поглотить напор.
Я выхожу из-за скал, не торопясь, спокойно подходя к последней.
— А ты крепкая, — говорю я, глядя ей прямо в глаза.
— Менталисты — слабаки! — рычит она, стиснув зубы. — Я знаю, ты ляжешь с одного удара!
Она бросается вперёд — стремительно, с такой силой, что скалы трескаются под её стихийными сапогами. Я окутываюсь в теневой доспех. Хук, способный проломить гранитную плиту, с треском встречает мой блок. Амазонка удивленно отшатывается.
— Кто ты⁈ Менталист или теневик⁈
— Я — телепат, сударыня, — усмехаюсь.
— Не смей делать мне комплиментов, грязный самец! — она накидывается снова, в этот раз ее удары накрывают некротическое облако. Но оно-то мне побоку, спасибо Пустоте, втягивающей слабые атаки как губка.
— Как ты это делаешь⁈ — выкрикивает некромаг, отскакивая. — Твой доспех должен ослабнуть!
— Должен — не значит обязан.
— Твои слова — грязь, самец!
Мы сходимся в плотный обмен ударов. Хуки, джебы, кики — всё перемешивается в хаотичный ритм боя. Её некротическая энергия вспыхивает, каждый удар сопровождается резким шипением, но Пустота глушит её импульсы, превращая вспышки в лёгкие толчки.
— Одно моё касание способно снести доспех любого Воина! — визжит она.
— Ну я все-таки давно уже не Воин, — спокойно отвечаю, уходя в бок и подставляя ей подножку. И тут Маша подключается: под ногами амазонки мгновенно образуется скользкая наледь.
Она не успевает удержаться — ноги разъезжаются, и я подсекаю вторую. Серия ударов, напитанных пси-импульсами, следует почти автоматически: три быстрых касания по суставам, одно — точно в грудь.
Амазонка теряет равновесие, доспех меркнет. Последний мой удар попадает точно в скулу — глухой звук, и некротическая броня гаснет. Она падает тяжело, как мешок с песком, и остаётся лежать неподвижно.
Мда, повозился. А ведь эта амазонка явно слабее Ауста. Думаю, с сильнейшим лордом-дроу мне пришлось бы справляться по-другому, избегая близкого контакта — слишком уж много некротики он способен выплеснуть в моменте и Пустота может не потянуть.
Я склоняюсь над лежащей амазонкой. Лицо у неё широкое, с сильными скулами, черты мягкие — видно, что в обычной жизни она, пожалуй, не лишена обаяния. Губы чуть подрагивают — уже что-то снится. Синяк под глазом расползается фиолетовым облаком.
— Хорошо ты ее приложил, — замечает подошедшая Маша.
— Ну, до свадьбы заживёт, — пожимаю плечами, — если у неё вообще когда-нибудь будет свадьба. С таким враждебным отношением к мужскому полу это сомнительно.
Маша встряхивает клинок от инея. Она оглядывает вырубленных амазонок, будто прикидывает, не стоит ли добить — для надёжности.
— Даня, — произносит она, бросив взгляд на меня. — Ты уже прочитал их мысли? Знаешь, где мы вообще находимся?
Я поднимаю голову, окидываю взглядом склоны и море внизу. Волны всё ещё шумят, но теперь уже мирно, будто ничего и не произошло.
— Ну что ж, — говорю я спокойно, — мы в Темискире. Как и предполагал.
Маша поправляет растрепавшиеся волосы, поджимает губы и снова смотрит на лежащих амазонок.
— Ты не собираешься их убивать? Или всё-таки возьмёшь в Легион? — спрашивает она деловито. Враг есть враг, тут брюнетка права.
Я качаю головой.
— Нет. Убивать не будем. Иначе выбраться с этого острова станет куда сложнее. Возможно, удастся договориться с ними. Темискира ведь находится в карманном измерении, и выйти довольно сложно.
— И что тогда будем делать? — не отстаёт Маша.
— Импровизировать, — отвечаю я коротко.
Я снова присаживаюсь рядом с без сознания лежащей Алкменой. Кладу ладонь ей на висок, подстраиваю резонанс мыслей и оставляю в её сознании послание: «Я — друг Дианы-младшей. Видимо, произошло недоразумение. Приведите ваших старших. Я буду ждать на берегу, там, где мы встретились.»
Маша заглядывает через плечо, с любопытством наблюдая, но не вмешивается.
— Ну что, — спрашивает она тихо, — что ты ей заложил?
— Послание, — отвечаю, вставая. — Что мы будем ждать Красивую на берегу.
Маша округляет глаза.
— Красивая здесь? — удивляется, приподняв брови.
— Да, — усмехаюсь я. — Но на берег мы не пойдём.
Маша хлопает ресницами, словно не верит услышанному.
— Почему?
Я выпрямляюсь, окидываю горизонт и спокойно отвечаю:
— Потому что мы не дураки. И уж точно не станем надеяться на милость феминистически настроенных женщин.
— Да, они мне тоже не нравятся, — согласно кивает бывшая княжна Морозова, оглядывая амазонок. — Очень странно ненавидеть мужчин. Может, они просто сумасшедшие?
* * *
 Дворец правительницы, Темискира 
Диана вышла из купели нагая, зеленые волосы светятся, словно изумрудные. Служанки, торопясь, вытерли большим полотенцем ее нежную идеальную кожу. Полубогиня, не сказав ни слова, грациозно прошла в комнату отдыха и уселась, взяв со стола гроздь винограда. Рядом, на полу, лежала тигрица — это была Диана-младшая, прозванная в роду Вещих-Филиновых Красивой.
Диана посмотрела на неё с лёгкой усмешкой, играя пальцами с виноградной кистью.
— Ну чего ты грустишь, Дианочка, — мягко произнесла полубогиня, раздавливая ягоду зубами.
— Накупалась наконец-то, госпожа? — раздраженно приоткрыла глаза тигрица, повернув морду в её сторону.
— Чего такая недовольная? — хмыкнула Диана.
Красивая рыкнула коротко, колко:
— А с чего мне быть довольной? Вы всё ещё держите меня в плену.
Диана заботливо проронила:
— Ты слишком долго жила в мире мужчин. Тебе нужно побыть среди сестёр и забыть этих невежественных самцов.
— Вам было наплевать на меня столько лет! — вспыхнула Красивая, приподнимаясь и впиваясь взглядом в полубогиню. — Вы даже не пытались узнать, где я и что со мной! А теперь ты просто боишься, что я расскажу Даниле, что вы собираетесь уничтожить Молодильный сад!
Диана приподняла бровь.
— Молодильный Сад — моя ошибка, — сказала она ровно. — Я его заморозила много лет назад. Не думала, что кто-то сможет его восстановить. И вот — объявился твой кудесник-менталист.
— Это можно обсудить с Данилой, — настаивала Красивая.
Диана ответила равнодушно:
— Нет. Я просто уничтожу Молодильный Сад. Так следовало сделать давно.
Вдруг в комнату вбежала Алкмена; под глазом у неё наливался синяк. Диана отложила виноград и удивлённо посмотрела на подданную:
— Кто же тебя, наконец, уложил на тренировке, Алка?
Алкмена быстро заговорила:
— Госпожа, это не тренировка! На Темискире объявился враг — мужчина, менталист. Он оставил мне воспоминания.
Алкмена перевела взгляд на Красивая:
— Он твой друг, Диана-младшая. Он ждёт тебя на берегу.
Красивая подняла тигриные уши; в её жёлтых глазах мелькнул страх.
— Как его зовут? — спросила она тревожно.
— Король Данила, — ответила Алкмена.
Слова повисли в комнате. Диана хмыкнула:
— Сам король-регент к нам заявился? Славно-славно. Значит, убьём его — и некому будет восстанавливать Молодильный сад.
— Нет! — Красивая резко вскочила и попыталась броситься прочь из дворца, в поисках Данилы, но из пола вырвались лианы и спеленали тигрицу. Слёзы навернулись у неё в кошачьих глазах.
Диана только усмехнулась:
— Моя дорогая правнучка, я обладаю десятком Даров и знаю, на что ты способна. — Она повернулась к Алкмене. — Собирайте сестер и выдвигайтесь на место встречи с королём-регентом. Я пойду с вами и сама отсеку ему голову.
Красивая, скрученная на полу и в слезах, шептала про себя: «Данила, пожалуйста, не иди на берег…».
* * *
Мы с Машей идём в противоположную сторону от берега — не дурак же я шагать прямо в ловушку к полубогине, которую Багровый Властелин, видимо, так достал в супружеской жизни, что теперь всем мужчинам в её владениях вход заказан. Маша, шагающая рядом, отряхивает с волос солёные капли, которые ветер доносит с побережья.
— И куда мы тогда направляемся, Даня? — спрашивает брюнетка, оглядывая однотипные скалы.
— В середину острова. Я подсмотрел в голове у одной из амазонок, что местная магическая изоляция держится за счёт артефакта — Покрова Гестии, — отвечаю я, выискивая глазами среди скал храм, где хранится реликвия. — Этот артефакт позволяет острову существовать как карманное измерение. Если мы отключим его, сможем телепортироваться. Сейчас все порталные артефакты не работают — поле подавления слишком плотное.
— Связь по ментальному каналу же проходит, хоть и с небольшими задержками, — задумчиво отвечает Маша, по-видимому уже испытав связь с «сестрами».
Я киваю. Сам уже переговорил с благоверными. Камила отбивается от лордов-дроу, которые толпами осаждают порог её кабинета, умоляя сохранить за ними монополии на рынках. Вовремя я, конечно, улетел в Темискиру — брюнетке приходится принимать на себя весь огонь. Но ничего: если совсем достанут, она может их и послать нафиг — сейчас мы можем себе это позволить.
Лакомка же сказала:
«На острове амазонок? Хорошо, мелиндо, только надеюсь, к ужину успеешь, голубцы будут, как ты любишь…»
— О, к голубцам надо успеть, — ответил я невольно вслух.
А следом достучалась Светка:
«Даня! Я знаю, ты занят, наверное, там, на острове, где одни бабы, но Славик сказал слово „папа“, если что…»
Я усмехнулся от новости. Всё ясно. Теперь точно надо поскорее возвращаться домой.
Мы с Машей карабкаемся дальше по склону, пока не выходим к старому, но удивительно ухоженному храму, затерянному среди скал. Каменные колонны очищены от мха, и видно, что за местом хорошо следят.
— Маша, подожди здесь, — говорю я, останавливаясь за выступом. — Схожу быстренько за артефактом и вернусь за тобой.
— Хорошо, Даня, — отвечает она и начинает искать взглядом камень поудобнее, чтобы присесть.
Я прохожу немного вперёд, активирую ментальную невидимость и вхожу в широкие двери храма. Внутри — настоящий лабиринт: узкие переходы, выщербленные стены, перекрёстки коридоров. Охранную систему я сразу обесточиваю, подключив Жору-жабуна к ближайшему силовому узлу — он как раз проголодался.
Двигаюсь дальше и в одном из поворотов натыкаюсь на минотавра — огромного, рогатого. Только он почему-то ходит на четвереньках.
— Не, ну это не серьезно, — качаю головой и швыряю пси-стрелу.
Минотавр вздрагивает, глаза тускнеют, тело опускается на колени, и он засыпает, оседая и заваливаясь в сон.
Хожу-брожу, а лабиринт всё не заканчивается. Кажется, в мыслях Алкмена слегка преуменьшен масштаб храмового комплекса — да, большинство помещений храма находятся под землёй, и коридоры тянутся бесконечно. Возвращаюсь к минотавру, даю ему короткий ментальный импульс — и он оживает. Быстро взбираюсь ему на спину и приказываю: до конца лабиринта, не останавливайся.
Минотавр двигается уверенно, его копыта стучат по камню, и вскоре мы вырываемся в большой зал с массивным каменным сейфом. Поверхность сияет линиями магических символов, охранные руны медленно двигаются, словно живые.
Спрыгнув с минотавра, я подхожу к сейфу. Замок сложный, но мне возиться лень — просто вскрываю его каменным топором.
Внутри лежит Покров Гестии — на вид обычная тряпка, но пропитанная мощной энергией. Беру её в руки, и в тот же миг срабатывает тревога.
Из боковых коридоров вбегают амазонки-Мастера. Их доспехи светятся, оружие искрит от накопленной силы. Но я уже действую — направляю поток прямо в Покров, вытягиваю из него всю энергию до последней капли. Свет гаснет, ткань темнеет и становится обычной, мёртвой тряпкой.
— Неееет! — в ужасе кричат амазонки, но уже поздно. Этот остров покидает карманное измерение.
* * *
 Темискира, Карманное измерение 
На берегу стояла Диана в белоснежных одеяниях, подчёркивающих её статную фигуру. Ветер играл её зелёными волосами, а взгляд был устремлён на море. Вокруг выстроились амазонки, с Алкменой во главе.
Она хотела лично убить короля Данилу. Как полубог, Диана могла позволить себе не бояться — для неё это не бой, а формальность. Менталист, любимчик Багрового Властелина, был бы для неё не соперник: один взмах — и он обратился бы в пепел.
«Он не сможет даже прикоснуться ко мне».
— Где же его носит? — раздраженно произнесла Диана, не отводя взгляда от волн.
Но вдруг её внимание привлёк тонкий столб дыма, поднимающийся из центра острова, оттуда, где стоял храм Гестии. Сначала — едва заметная струйка, затем уже целый столб сигнального дыма. Издали донёсся тревожный звон — стражницы храма подняли тревогу.
Диана побледнела, её губы дрогнули.
— О нет… — выдохнула полубогиня. — Он снял Покров!
И тут над морем раздался рёв — яростный, гулкий, первобытный, будто сама бездна вздохнула после тысячелетнего сна. по острову прокатился демонский утрорный рык — низкий, вибрирующий, заполняющий собой каждую трещину, каждый камень.
Диана отступила на шаг, впервые за века позволив страху мелькнуть в глазах.
— Филинов… — прошептала она, сжимая пальцы. — Ты меня провёл!



Глава 5

 Храм Гестии, Темискира 
Маша не уходила из укрытия. С тех пор как Даня ушёл, она внимательно следила за входом в храм. Вообще ей было удивительно, как Даня легко ориентировался на незнакомом острове. Конечно, он покопался в памяти побеждённых амазонок, но какой бы еще менталист так ловко вник в местную специфику и разработал диверсию буквально за пять минут? Что ж — с таким мужем не пропадёшь.
Над храмом тонкой струйкой поднялся дым. Сигнал тревоги. Значит, Даню нашли. Осталось надеяться, что он успел совершить задуманное.
Маша не стала тревожить супруга по мыслеречи — этим только мешать будет, — зато в её голове раздается колкий энергичный голос Светки:
— Ну и что там у вас, Маша, рассказывай, не томи.
Маша оглянулась на склоны позади. Раз был сигнал, значит, скоро придёт подмога.
— Что именно тебя интересует, Светик?
— Эти бабы на острове, конечно! — заявляет Светка. — Они уже контактировали с вами?
— С нами? — Маша хмыкнула. — Ты имеешь в виду с Даней? Да, с ним они контактировали. И, можно сказать, довольно плотно.
— Я так и знала! — фыркает блондинка. — Тут целый остров без мужчин! Конечно, эти бабы набросились на Даню, как на шашлык!
— Успокойся, Свет, — Маша едва не хихикает. — Не пристало дворянской жене, тем более королеве, устраивать сцены ревности.
— Рассказывай всё, быстро! — настаивает Светка требовательно, веселя Марию Юрьевну ещё больше.
Теперь Маша уже не сдерживается и откровенно смеётся, прикрывая губы ладонью:
— Да нечего рассказывать! Эти амазонки просто получили от Дани по первое число. Вот и всё. Ничего серьёзного.
— В смысле — «по первое число»? — не унимается Светка. — Он их что, отмутузил⁈
— Ну, можно и так сказать, — хихикает Маша. — Видишь, здесь женщины неправильные. Они ненавидят мужчин.
— Ничего себе!
Из зарослей выходят пять вооружённых амазонок. Три в стихийных доспехах, ещё две — физики, причём их ширине плеч позавидовали бы многие мужчины.
— Света, мне пора, — бросает Маша и усиливает доспех. Переливы льда утолщаются; прозрачные пластины становятся крепче.
Амазонки окружают Машу. Главная в кислотном доспехе произносит:
— Сестра, ты находишься под властью мужчины!
Маша хмыкает:
— Под властью?.. Можно и так сказать, — она подхватывает выброшенный из ее тени Синий меч. Ломтик — такой лапочка, мечи приносит как палки.
При появлении ледяного клинка амазонки зависают и напрягаются.
— Мы поможем тебе, сестра. Нас Одарила Дарами сама Диана. Она многое может сделать, — заявляет кислотная.
Тут по мыслеречи доносится голос Дани:
— Маша, у тебя всё окей?
— Да, — кивает Маша и показывает телепату по мыслеречи картину перед глазами, — только возникла одна проволочка.
Между тем Кислотная продолжает свою шарманку:
— Сестра, мужчина взломал твой разум! Борись с ним!
Маша спрашивает Даню:
— Можно ли мне убить этих сучек, что смеют оскорблять тебя, мой дорогой муж?
— Ты вправе защищать себя любыми способами, — отвечает телепат.
— Спасибо, Данечка, — улыбается бывшая княжна Морозова.
Амазонки уже хором выкрикивают:
— Мы спасём тебя от тлетворного влияния мужчины, сестра!
— Ну так начнём, — отзывается Маша холодно и спокойно, будто просто объявляет разминку.
В следующее мгновение она взмахивает клинком, и пространство вокруг взрывается ледяным шквалом. Техники срываются одна за другой— от копий изо льда до морозной измороси, от острых, как бритва, игл до морозящей стужи.
Амазонки не успевают перестроиться. Маша бросается вперёд под завесой снежной метели — в честь которой Даня дал ей позывной. Белый туман, снег, крошево льда — всё это сливается в одно целое, закрывая противнику обзор.
Пока пурга ослепляет амазонок, бывшая княжна Морозова действует чётко и быстро: каждый выпад — расчёт, каждый поворот — удар. Она сбивает амазонок с ног, гасит их доспехи снопом техник, ломает баланс, а точные удары меча буквально сбивают стихийную броню с противниц. Клинок поёт, а стихийная броня разбивается, как хрупкое стекло.
Амазонки не ожидали подобного. Их строй рушится, попытки контратаковать тонут в метели. Одна за другой они валятся на землю, оглушённые, раненые, избитые.
Маша делает шаг назад, останавливается. Метель стихает, ледяная завеса опадает хлопьями, открывая поле боя. Она оглядывает результат — кому-то досталось рассечение плеча, кто-то просто без сознания, но все живы. Маша же спокойна. Ровное дыхание, блестящий клинок, капли талого инея на пальцах.
Она опускает взгляд на амазонку, лежащую у её ног, и говорит спокойно, без злобы, как учитель, подводящий итог:
— Вас Одарила Диана, а мне этот меч дал мой муж. Очень скоро я рожу ему сильных детей. Ну и кто прав?
Амазонка что-то мычит в ответ — то ли оправдание, то ли жалобу.
Маша хмыкает:
— А прав тот, кто сильнее. — И одним точным ударом ноги вырубает её, ставя последнюю точку в этом разговоре.
* * *
Я складываю Покров Гестии как обычное полотенце, но делаю это аккуратно, не обращая внимания на амазонок, уже заполнивших зал. Набежали десятки с громобоями и артефактными клинками, а мне, по правде, нет до них дела. Среди них чувствую нескольких Мастеров, остальные — обычные Воины.
Одна из них, широкоплечая, с кислотно-розовым ирокезом и налитыми силой мышцами — явный физик, — делает шаг вперёд и орёт, будто ей это поможет меня застыдить:
— Ты понимаешь, что сделал, мужчина⁈
Я не поднимаю взгляд, аккуратно загибаю край последнего слоя и только тогда спокойно отвечаю:
— Знаю, сударыня, вынул ваш остров из карманного измерения.
— Верни обратно Покров! — рявкает ирокезная, глаза сверкают бешенством.
— Зачем? — спрашиваю я так, будто это чисто академический спор. — Всё равно вы не сможете вернуть Темискиру сразу. Наполнение Покрова займёт энергию и время. Много энергии.
Амазонки переглядываются, и в этот момент я просто бросаю свёрток под ноги, прямо в тень. Ломтик подхватывает его, и тряпка мгновенно исчезает, словно испарилась.
— Хватайте его! — визжит ирокезная. — Мы будем тебя пытать, грязный самец! Ты вернёшь Покров!
Я даже не усмехаюсь. Скучно слышать «грязный самец» уже в десятый раз. Что за сексизм, Диана? Неужели нельзя было научить своих учениц чему-то полезному? Или тебя так достал Багровый Властелин своими ухаживаниями, что ты решила возненавидеть всех мужчин сразу?
С усталым видом отвечаю:
— У меня уже есть жёны. И одна из них — очень ревнивая блондинка. Так что придётся вам обойтись без этого удовольствия.
— Да что за мерзости ты себе представил! — визжит ирокезная, покраснев до ушей. — Сестры! Окружайте! Чего стоите⁈
Амазонки надвигаются на меня, поднимая оружие. Всё слишком демонстративно. Женщины Темискиры, конечно, сильны и обучены, но сразу видно — с настоящим противником они давно не сталкивались. Всё больше натаскивались на тренировочных боях.
— Пыхтиш, ко мне, — бросаю я намеренно вслух.
Из глубины зала, из-за колонн, раздаётся тяжёлое топотание. Пол дрожит, будто подземный барабан застучал. Из полумрака выныривает огромная фигура — мохнатое тело, изогнутые рога, дыхание, гулкое, как кузнечный мех. Минотавр. Он подскакивает ко мне, ломая плитку под копытами. Обычно он двигается на двух лапах, но когда переходит на четыре, становится похож на бронемашину из мышц и ярости — размером почти с «буханку».
Амазонка с ирокезом орёт, теряя остатки самообладания:
— Пыхтиш⁈ Да как ты смеешь, самец! Это не твой конь, это Владыка минотавров!
— Ну и ну, — отвечаю я с удивлением. — Пыхтиш, да ты, оказывается, большая шишка.
Подхожу, хватаюсь за гриву, и одним движением запрыгиваю ему на спину. Минотавр фыркает, воздух из ноздрей горячий, как пар из котла, но не сопротивляется — узнаёт мой голос, принимает приказ, подчиняется ментальному контролю.
Амазонки застывают, потрясённые. Кто-то не верит своим глазам, кто-то шепчет:
— Он объездил Владыку минотавров!
— Владыка минотавров, не смей! — кричит ирокезная, но поздно.
— Пыхтиш, давай вперёд! — произношу я спокойно.
Минотавр отвечает рёвом, мощным, как лавина, и срывается с места. Он прорывается сквозь строй амазонок, сметая их, как детские игрушки. Громобои, мечи, даже тела самих воительниц — всё летит в стороны. Ему не нужно никого бодать: одного столкновения с его массой хватает, чтобы выбить дух из любой амазонки.
Позади кто-то из оставшихся магов выпускает в нас поток техник — сгустки пламени, обжигающие молнии, вспышки света. Я поднимаю руку и встречаю их контратакой — Каменным градом. Поток валунов сталкивается с их атаками, нейтрализуя удар.
В тот же миг я опускаю Покров Тьмы. Нас с Пыхтишем обволакивает густое чёрное марево — теперь по нам даже прицельно попасть невозможно. Разве что какой-нибудь теневик смог бы, но таких среди амазонок явно нет.
— Пыхтиш, левее, — приказываю мысленно.
Он несется, ломая каменные плиты копытами, и мы вырываемся из зала. За спиной остаются вопли поверженных воительниц, которые явно обидел мой столь скорый уход. Но простите, сударыни, я ведь правда женат.
Мчусь на Пыхтише по лабиринту. Он сейчас как танк: короткие пружинящие скачки, копыта врезаются в камень, корпус минотавра несёт нас, как бронепоезд.
Вдруг что-то не так: ментальный радар поморгнул — впереди в проходе кто-то есть. Десяток амазонок-мастеров выстроились так, чтобы снести нас объёмными техниками; пройти сквозь них будет не просто.
Не останавливаюсь, коротко отдаю приказ:
— Пыхтиш, в стену!
Он рычит и врезается в кладку справа — каменные блоки разлетаются в стороны. За обломками виден новый коридор, тёмный и достаточно широкий для минотавра. Вместо плитки — уплотнённый грунт с явными следами копыт; похоже, здесь часто водят животных. Пол идёт под наклоном вниз.
— Спускайся ниже, — говорю я.
Мы пронеслись по туннелю и попали в помещение, где пахнет навозом и стойлом. Вдоль стен — клетки, внутри них — минотаvры; в полумраке блестят их глаза, рога упираются в решётки.
— Твои подчинённые? — хлопаю своего мохнатого танка по шее. — Ну что, Пыхтиш, ты ведь Владыка минотавров? Тогда веди стадо за собой!
Пыхтиш отзывается рёвом. Остальные минотавры отвечают на зов вожака: прутья начинают гнуться, раздаётся звон металла. Клетки усилены магией, но замки щёлкают и падают — тут сработал Ломтик: он призвал своих теневых гарпий, тёмные клювы выковыривают защёлки, и прутья рассеиваются.
Мы вырываемся обратно в лабиринт; за нами — ревущее стадо, копыта бьют по камню, пыль поднимается вихрями. Ломтик скачет на другом минотавре, тявкает и виляет хвостом, явно довольный происходящим. Моя правая лапа заслужил утку.
Чтобы амазонки растерялись, приказываю минотаврам разбежаться по всему лабиринту и для проформы боднуть самоуверенных сударынь.
Запутав следы, мы на Пыхтише выскакиваем через один из боковых выходов на улицу. Дальше — скалы и наше укрытие. Маша застывает, смотрит на меня с удивлением и оглядывает минотавра.
— Я думала, ты идёшь за артефактом, — говорит она. — А не за новым другом.
Усмехаюсь:
— Нам не помешает небольшое пополнение.
— Погони не будет? — деловито интересуется бывшая княжна Морозова, бросив взгляд в сторону храма.
— Стражницы не смогут быстро покинуть лабиринт, — улыбаюсь я. — Я им оставил развлечение в виде друзей Пыхтиша.
Оглядываюсь на валяющихся амазонок: Мария Юрьевна неплохо повеселилась в моё отсутствие. Быстро пробегаю взглядом по ранам — несколько рассечений, но ничего смертельного. Если помощь не подоспеет в течение пары часов, ситуация может стать хуже, и амазонки банально истекут кровью, но к этому времени их найдет наша погоня — следов я достаточно оставил.
— Не убила, значит? — спрашиваю.
Маша пожимает плечами:
— Не хочется марать руки об убогих. Они не настолько сильные, чтобы их можно было победить только убийством.
— Поехали, — подаю руку жене; она ухватывается, и я подбрасываю её себе за спину. Ставлю Пыхтиша на быстрый шаг, слышу его тяжёлое дыхание под собой. Идём мимо скал на более ровную местность: минотавр не создан прыгать по острым камням, как горный козёл.
За скалами простирается лес. Темискира — остров небольшой, но удивительно разнообразный: песчаные берега, хвойные рощи, утёсы, степи, болота и озера. Всё словно собрано в миниатюре, будто кто-то вылепил этот мир вручную, добавив понемногу от каждого пейзажа. Возможно, так и есть — Диана могла создать остров искусственно для своей женской колонии.
— Даня, у тебя всё получилось? — спрашивает Маша, не сводя с меня взгляда.
— Ага, — отвечаю коротко.
— А почему тогда мы всё ещё здесь? — резонный вопрос.
— Портал по-прежнему не работает, — говорю я, выслушав доклад легионера-портальщика и сам проверив артефакт. — Хоть Покров я и обесточил, но дело, видимо, не в нём. Значит, причина в самом мире, где находится остров, а не в пелене Покрова.
Ветер с моря колышет ветви, а за скалами мерцает тусклый свет — мир, куда вернулся остров, дает о себе знать.
Маша смотрит на меня:
— Даня, то есть ты вынул остров из карманного измерения, а выбраться всё равно не можем?
— Ага, — подтверждаю. — Но уверен, у Дианы есть выход вовне. А раз я снял маскировку острова, теперь его видно извне — значит, у неё появился повод со мной договариваться. Она захочет вернуть Покров Гестии, а значит, разговор всё равно состоится.
Что ж, не получилось по-простому — сделаем чуть сложнее. И всё же один момент не даёт покоя: артефакт перенёс нас сюда по зову, но амазонки встретили нас в штыки. Выходит, звал кто-то другой. Ладно, потом разберусь.
Сначала поговорю с Дианой. А зеленоволосой полубогине, нравится ей это или нет, придётся наконец пообщаться с мужчиной — впервые за очень долгое время. И этим мужчиной будет Данила Вещий-Филинов.
* * *
 Дворец Дианы, Темискира 
Амазонка с ирокезом влетает в зал, едва переводя дыхание от напряжения, и, не успев даже преклонить колено, выплёвывает слова сбивчиво:
— Госпожа Диана! Покров Гестии украли! И… и Владыка минотавров покинул храм — на нём верхом ускакал мужчина!
Диана оборачивается. Её прекрасное лицо, обычно спокойное и чуть надменное, мгновенно каменеет.
— Филинов украл не только Покров, но и самого сильного минотавра? — холодно переспросила полубогиня. — Как вы это допустили?
Ирокезная виновато опускает голову:
— Мы сражались изо всех сил, госпожа, — голос дрожит. — Но этот мужчина коварен, как сам дьявол. Не зря вы отгородили остров от мужского мира.
Диана на мгновение отводит взгляд к решётке, где в клетке мечется Красивая в облике тигрицы; та бьёт хвостом по прутьям и рык её прорывается сквозь металлическую сетку. Диана вздыхает, и в её голосе появляется тень усталости:
— Коварный Филинов добился своего. Нам нужны переговоры с ним — пока ещё не поздно, — произносит полубогиня тихо. — Не хотелось бы вести дело с мужчиной… возможно, придётся его даже соблазнить.
Она коротко прикидывает варианты и тут же возвращается к жёсткой решимости:
— Но Молодильный сад должен быть уничтожен, прежде чем переговоры начнутся, — говорит Диана твёрдо. — Это приоритет. Одна из вас обязана выполнить приказ. Если сад сгорит до того, как он предложит сделку, он не сможет упрекнуть меня потом.
Амазонки переглядываются. Рядом, за коваными прутьями клетки, Красивая продолжает метаться; мышцы под шкурой перекатываются, янтарные глаза сверкают яростью. С тихим, пронзительным рычанием она бьёт себя хвостом по бока и, не сдержавшись, выпаливает:
— Опять твои интриги, Диана! Всегда одно и то же — сжечь, разрушить, предать!
Диана не оборачивается:
— Цыц. — это слово звучит как укол. — Когда я захочу услышать твой совет, кровь моей крови, я сама спрошу. А пока — молчи, киска.
Тигрица фыркнула, отводя взгляд, и шипнула в ответ, губы скривились от оскорбления:
— Даня ещё пообрезает тебе крылья, прабабка, — прорычала она. — И на твою точеную фигуру он не позарится, даже не мечтай.
* * *
 Молодильный Сад, Примолодье 
Багровый Властелин не находит себе места. Всё раздражает — и ласки Распутных дев, и игра менестрелей, и даже собственное отражение в бокале. Взяв бутылку вина, он уходит туда, где когда-то было спокойно — в Молодильный сад. Прохладный воздух не приносит облегчения, а вино греет только злость. Он пьёт, делает глоток за глотком, бродит меж деревьев, не замечая, как сжимает горлышко бутылки так крепко, что стекло рассыпается под пальцами.
Так, бродя, он видит королеву Лакомку. Блондинка, жена Филинова, прогуливается по саду, ведёт за руку Олежека и везёт перед собой коляску со Славиком. Младший мирно посапывает, старший, отпустив мать, уже бегает по траве и хохочет, выпуская псионических бабочек.
— Молодильный сад — не ясли, женщина, — бурчит Багровый.
Олежек смеётся. Отступив к матери, ребёнок смотрит на Багрового предупреждающе, глаза его светятся псионикой. Силен малыш. И дерзок. Весь в отца.
Лакомка поднимает взгляд и, заметив бутылку, морщится:
— Сад также не кабак, Ваше Багровейшество, — произносит она, чуть наморщив нос от перегара, идущего от Багрового.
Полубог хмыкает и невольно признаётся:
— Я грущу. А когда я грущу, то прихожу в Молодильный сад. Вспоминаю наши счастливые дни с Дианой.
— Конечно, вам грустно, — говорит Лакомка с безжалостной колкостью. — Ведь вы чуть не убили свою прапраправнучку в шахте.
Багровый Властелин фыркает:
— А у всех Филиновых заведено раздражать меня, да?
— Нет, — спокойно отвечает Лакомка, не сводя с него взгляда. — У нас у всех заведено говорить правду.
Багровый приподнимает бровь, невольно любуясь её выдержкой:
— Что вы тут вообще делаете с детьми?
Лакомка отвечает без тени смущения:
— Воздух Молодильного сада очень полезен для детей.
Багровый Властелин хмыкает и прикладывается к бутылке:
— Да… Диана делала его с любовью. Каждый лист, каждое дерево.
Лакомка в это время подходит к одному из растений, полностью усеянному длинными шипами, наклоняется, рассматривает листья. Глаза блондинки вспыхивают:
— О, она наконец готова. Долго же я восстанавливала шип-груть.
Она подходит ближе, осторожно проводит пальцами по стеблю и собирает каплю густого нектара. Затем втирает его в кожу.
Багровый Властелин приподнимает бровь:
— Это же опасное растение, женщина. Зачем тебе оно?
— Вот за этим, — спокойно отвечает Лакомка.
Её рука покрывается десятками тонких игл, таких же, как на растении. В одно движение она взмахивает ладонью — и воздух над травой взрывается шипением. Выпущенные иглы словно застывают в воздухе. Раздаётся короткий, сдавленный вскрик — и из кокона невидимости вываливается амазонка, увешанная канистрами яда. Она падает, дергаясь, теряя маскировку, и тяжело бьётся о землю. Яд растения парализовал её ниже пояса.
Лакомка произносит холодно:
— Дар невидимости — это хорошо, и то, что ты провела нюх оборотня, — тоже неплохо. Но мой сын — телепат. Он видит твоё сознание, и никакие артефакты не собьют его. Именно он сообщил мне о незваной гостье.
Багровый Властелин нависает над девушкой и, подняв канистру, принюхивается к отраве.
— Ты кто такая вообще?
Амазонка, хватая ртом воздух и задыхаясь от боли, выдавливает из себя:
— Я служу Диане. Она велела мне уничтожить Молодильный сад.
Багровый Властелин застывает:
— Моя Диана?.. — он округляет глаза. — Моя Диана велела уничтожить Сад?.. Что ты несёшь? Моя Диана погибла.
— Нет, она правит нами, своими ученицами, — отвечает амазонка, едва держась в сознании, — и ненавидит мужчин. А больше всех — пьяницу и развратника по имени Багровый Властелин.
Бутылка трескается в его руке, и у Багрового Властелина впервые в жизни подкосились колени.
* * *
Лакомка сообщает по мыслеречи интересную новость:
— Мелиндо, амазонки пытались уничтожить Молодильный сад.
Я хмыкаю. Меня не удивил метод Дианы — разве что её цель. Надо же, на свой собственный сад нацелилась. И ведь не укради я Покров, то, наверное, и не узнал бы об этом. Интересно, чем полубогине так не угодило собственное детище.
— Что ж, отлично.
— А что в этом хорошего, Даня? — не понимает Маша, которая тоже подключена к каналу.
— То, что Диана готовится к переговорам, — произношу с усмешкой.
— Как ты это понял?
— Она пытается уничтожить Сад сейчас, перед переговорами, чтобы потом я не попрекал её нарушением наших договорённостей.
— Оу… — тянет Маша, глядя на ситуацию с новой стороны.
Лакомка, которая всё ещё на связи, добавляет:
— Багровый Властелин сейчас в прострации, мелиндо. Сидит на опавшем дереве, как тень. Он расстроен, что его любимая решила стереть с лица земли место, где у них были самые страстные свидания. И то, что она подстроила свою гибель.
— Понятно, — равнодушно бросаю. Жалеть Багрового — последнее дело. Видимо, такой он хороший муж, раз жёны убегают.
Щёлкаю пальцами — из моей тени вырывается чёрный сгусток. Теневой филин приобретает форму и садится на ветку дерева.
— Пора предложить Диане переговоры, — говорю я, наблюдая, как он расправляет крылья, колыша воздух.
Маша, стоящая чуть сбоку, приподнимает бровь:
— Что ты хочешь сделать?
— Отправлю теневого филина к Диане, — отвечаю спокойно. — Когда она его увидит, то поймёт, что его послал я, и пойдёт за ним на место встречи со мной.
Маша скрещивает руки на груди, поджимает губы, смотрит с недоверием:
— Хм, Даня… может, лучше приложить поясняющую записку?
— Зачем это?
— А ты уверен, что она поймёт, что это филин, а не, скажем, ворона?
— Видно же, что это филин, — удивляюсь я, но вздыхаю. — Ладно, вдруг она филинов не видела.
Достаю из теневого портала ручку с листком.
* * *
 Дворец Дианы, Темискира 
Диана смотрит в окно, где густой туман стелется над морем. Рыки над волнами становятся всё громче. Времени совсем мало. Где же пропадает Филинов? Ты добился своего — украл Покров, так теперь выдвигай же условия, не молчи!
— Что это за птица? — удивлённо произносит полубогиня, глядя на чёрное создание, что село на подоконник.
Рядом, за решёткой, Красивая приподнимает голову. Её тигриные глаза блестят, а голос рычит сдержанно:
— Это теневой филин.
— Да в каком месте это филин? — хмыкает Диана, не отводя взгляда. — Какая-то утка, скрещённая с воробьём.
Птица, будто услышав её сомнение, расправляет крылья. Она зависает перед Дианой и выплёвывает из клюва что-то маленькое, свёрнутое.
Диана ловит послание, разворачивает записку и читает. Всего одна фраза:
«Хочешь спасти свой остров — иди за филином. И да, это филин.»



Глава 6

 Лунный Диск (штаб-квартира Организации), Та Сторона 
В каминной тишине потрескивали поленья, мерно бросая отблески на своды старого кабинета. Хоттабыч полулежал в кресле, опершись локтем о подлокотник, перебирал длинными пальцами чётки из дымчатого кварца. Взгляд его медленно скользил по карте межмирья, растянутой на стене от пола до потолка. Вся она была испещрена линиями переходов, отметками исчезнувших порталов и угасших миров — своеобразное панно утрат.
Дверь с грохотом распахнулась — сперва раздался торопливый стук, будто для приличия, а уже следом влетел Спутник, запыхавшийся, с затравленными глазами.
— Председатель! Темискира объявилась! — выдыхает он, захлопывая дверь за собой.
Хоттабыч мгновенно поднимает взгляд. Дымчатые чётки застывают между пальцами.
— Да неужели? — удивленно произносит Высший Грандмастер телепатии. — Час от часу не легче! Рассказывай. Где? В каком мире?
Спутник подходит ближе, всё ещё тяжело дыша, и опирается на кресло.
— Это не ошибка, я проверял трижды, — говорит он, торопливо доставая из-за пояса листок с координатами. — У нас не настроены на остров десяток артефактов. Мы думали, что Диана исчезла вместе со своим убежищем в том магическом катаклизме, но нет! Сигналы держатся стабильно — южный сектор Пятого кольца, мир дампиров.
Хоттабыч хмыкает и выпрямляется в кресле. Халат его поблескивает золоченым воротом, с бахромой:
— Значит, всё-таки выжила, — бормочет он себе под нос. — А я-то думал, что Диана окончательно сгинула, главным образом благодаря нюням Багрового Властелина. Вот же ж ему будет сюрприз.
Хоттабыч скрещивает длинные, узловатые пальцы обеих рук на столе.
— Мир дампиров… — задумчиво протягивает старик, словно размышляя вслух. — Ну и занесло же Диану… Впрочем, она знала, куда замыкаться. Но чтоб туда, в самое пекло… Эх, как же её угораздило. Если уж мы сумели её засечь, то дампиры — тем более.
Он идет к окну, отдёргивает тяжёлую штору. За стеклом темнота клубится, как живая, и в глубине чернеют остовы башен. Ветер разносит редкие снежинки, и они прилипают к стеклу, мгновенно тая.
— Князь дампиров точно обрадуется такому пиру. Ученицы Дианы — лакомый кусок для его гнезда. Если остров действительно всплыл, туда скоро потянутся тысячи тварей. Настоящая жатва, — произносит он задумчиво.
Спутник мнётся у двери. Хоттабыч бросает на него короткий взгляд:
— А мы ведь даже туда не можем попасть. Помню, как отделяли этот мир от портальной сети — сколько энергии это стоило… ух, мурашки по коже. Дампиры совсем всех достали, вот и доигрались, что мы их заперли. Теперь никакие портальщики не помогут попасть туда, даже если бы с нами по-прежнему был сам Портакл.
— Мы можем пройти, Председатель —произносит Спутник, — у нас остался запасной путь, тот самый, что мы когда-то оставили на случай надобности.
— Да, но этот портальный туннель ведёт в конкретную точку, — вздыхает Хоттабыч. — И если мы туда сунемся, нас там встретит орава дампиров. Поэтому… не вариант. Разве что использовать в крайнем случае.
Хоттабыч хмыкает.
— И вообще не спеши с такими предложениями, — произносит он требовательно. — Ладно уж, я-то помню те времена и знаю цену использованию туннеля. Но будь на моём месте кто другой — ты бы ему подкинул такую подставу, что потом сам бы не рад был.
— Простите, Председатель, — торопливо выдыхает Спутник, опуская взгляд.
Старик между тем уже мысленно позвал еще одного Организатора. Перетереть стоит, ведь задача нетривиальная. Входит Размысл. Аналитик, сухой и бледный, высший менталист явно пренебрегал физкультурой.
— Докладывай, что у нас по Филинову, — коротко бросает Хоттабыч, не глядя на вошедшего.
Размысл едва заметно склоняет голову, отвечает равнодушно:
— Да ничего особенного, Председатель. После инцидента с Живыми доспехами лорды-дроу поутихли и приняли реформы в законодательстве. Кроме того в родом мире Филинова его старый правитель Царь Русский решил не отдалять Филинова, но и приближать боится. В связи с этим ему могут дать Доминион — что-то типа государства в государстве, как я понял. К тому же, скоро день рождения кого-то из царской семьи, а значит Филинова пригласят на приём…
Хоттабыч отмахивается.
— Давай в следующий раз тезисно. Сейчас он где?
— В Багровом дворце. Он оттуда не уходил.
— Хорошо. Докладывайте, если будет что-то странное.
— Вы под Филинова целую службу разведки создали? — удивляется Спутник.
— А почему бы и не да? — хмыкает Председатель. — Филинов теперь король Багровых земель, а ты же помнишь как внимательно мы наблюдали за Багровым Властелином?
— Но это ведь Багровый Властелин…
— Ой, да какая разница! Да, Багровый — чудовищно силен, но он не использовал свою полубожественную силу в значимых масштабах уже сотни лет. Нам он был важен в первую очередь как правитель огромной межмировой империи. Теперь такую же важность имеет и Филинов.
— Понятно, — протягивает Спутник, переваривая услышанное.
Хоттабыч усаживается в кресло, прокручивая чётки. Потом, не спеша, тянется к связь-артефакту, лежащему на резной подставке.
— Масасу на линию, — произносит он негромко…
Кристалл оживает мягким мерцанием, и над ним постепенно формируется силуэт пышногрудой женщины в мантии, шоколадные кудри распадаются на плечах черным покрывалом.
— Слушаю, Председатель.
Хоттабыч откидывается в кресле, снова крутя чётки. Темискира появилась из небытия так неожиданно, но с какого перепуга?
— Масаса, леди ты моя ненаглядная, — говорит он, чуть замедлив речь. — Сходи-ка в Багровый дворец. Узнай, как там дела у Филинова.
Масаса краснеет. Пухлые губы сжимаются, и в глазах вспыхивает раздражение.
— Почему я должна это делать, Председатель? — выдыхает она, не удержавшись. — Вы либо дайте серьезное задание, либо посылайте кого-нибудь попроще узнавать как дела.
Хоттабыч хмыкает. Магиня не хочет идти к Филиновым явно по другой причине, но сейчас бросила первое попавшееся в голову
— Задание очень серьезное. Темискира объявилась, Масаса, — объясняет он. — И вот удивительно, что именно сейчас, когда Филинов стал королём Багровых Земель. Наш знакомый менталист имеет привычку везде успевать. А еще он знаком с внучкой Дианы — с той диковатой оборотницей. Очень плотно знаком.
— Не так уж и плотно, — вдруг бросает Масаса, сама не зная почему.
— Тебе виднее, — хмыкает Хоттабыч. — В общем, я жду отчета.
Председатель отключает артефакт связи, не дожидаясь ответа и будто бы не замечая, как магиня приоткрыла рот, собираясь что-то сказать.
* * *
Мы с Машей верхом на Пыхтише спускаемся в дикий сад. Лесом это место язык не поворачивается назвать. Каждые десять шагов сопровождаются тяжёлым выдохом минотавра. Внизу, за переливами марева, виднеется остальная часть острова — вытянутый, как след гигантской ладони, брошенный в море.
Когда мы спускаемся и Пыхтиш останавливается, под его копытами мягко пружинит почва. Я спрыгиваю с массивной спины минотавра и помогаю Маше спуститься. Вокруг — яблоневый сад, большой, тянущийся до речки в километр. Деревья крепкие, ровные. Яблоки крупные, налитые, переливаются розовым и золотым, как маленькие солнца. Беру одно, откусываю — сок брызгает на пальцы, густой, сладкий, как мёд, только с лёгкой пряной горчинкой. И не скажешь, что это дичка.
Маша подходит к ближайшему дереву, проводит ладонью по коре, задерживает дыхание.
— Какие восхитительные яблони, Даня! — выдыхает девушка.
— Это всё Диана, — произношу я, глядя на ровные ряды. — Она умеет создавать идеальные экосистемы.
Действительно, весь остров будто создан по лекалу. Идеальный пляж — белый, мягкий песок без единой ракушки. Идеальные дикие сады. Величественные горы. Диана — конечно, странная женщина, но она хотя бы не пьянствует веками, как Багровый Властелин, да и не пихает магов в гробы из Живого металла, как Древний Кузнец.
Усаживаюсь в тени яблони, спиной к прохладному стволу. Немного отдыхаю после удачной вылазки в храм Гестии, также через Ломтика наблюдаю за нашими визави в будущих переговорах.
Диана едет по тропе на зеленогривой шестилапке. Действительно, полубогиня — изящная, красивая. За ней — небольшой отряд амазонок, десяток стройных девушек. Перед их шествием летит мой теневой филин — он ведёт их по ложным тропам, петляющим между скал и оврагов. Пусть немного проедутся по своему собственному острову, посмотрят красоты, а я пойму, насколько серьёзно Диана настроена к переговорам.
Настроена она, правда, неважно. Ломтик находит на всём острове ещё семь групп амазонок, которые засели на приличном расстоянии, чтобы я их не засёк ментальными щупами. Всего — пятьдесят амазонок, и держат рядом с собой грифонов, чтобы мигом вскочить в седла и примчаться к своей госпоже.
Ломтик замечает, как Алкемена с фингалом под глазом обращается к Диане.
— Филинов напал как вор в ночи! Он не достоин честных переговоров!
— Почему ты не обратилась к целителю и не залечила синяк?
— Это напоминание моей оплошности и того, что мне нужно быть сильнее!
Диана качает головой, зелёные волосы развеваются от ветра. Потом она выпрямляется, медленно, с лёгкой усмешкой произносит:
— Схватим его живым. Грязный самец слишком высоко себя оценивает, раз надеется на переговоры со мной.
Я едва удерживаюсь от смешка, но всё равно губы дёргаются.
— Что-то интересное? — спрашивает Маша, стоящая рядом. Она чувствует, когда я начинаю наслаждаться происходящим.
— Да, — отвечаю я, не отрывая внимания от картины, что передаёт Ломтик. — Диана всё же решила играть нечестно.
Маша криво улыбается.
— Значит, ты подготовишь веселье?
— Обязательно, — киваю.
Я еще раз проглядываю через Ломтика с кем едет Диана. Ведь полубогиня не возьмет с собой рядовых пехотинцев, только самых верных и способных бойцов либо командиров. А мне очень интересно какова иерархия местных амазонок в том числе на случай новых пересечений наших интересов и в будущем. Итак: Алкмена с восстановленными ментальными щитами, еще незнакомые сильные воительницы, среди которых есть худенькая телепатка ранга Мастер. Впрочем, остальные амазонки тоже не дотягивают до Грандматсеров. Разве что с Алкменой непонятно. Но она некромаг, и мне сложно определить ее ранг. Мало у меня опыта столкновения с некромагами, да и не только у меня: их в принципе мало очень. Обычно некротика убивает своих носителей. Знаю только что Алкмена слабее Ауста, моего капитана дворцовой стражи. Причем намного. Но девушка все равно сильна.
Значит, амазонки Дианы не развиваются до Грандмастеров, вот что главное. А ведь их Одарила сама Диана, как моя Камила Одарила рептилоидов и Золотого. Потому мне интересен этот феномен. Амазонки веками культивировали себя в закрытом карманном измерении, но до высшего ранга не дорос никто, похоже. Неужели это ограничение Дара Дарителя? Тогда и Одаренные Камилой мои гвардейцы не смогут прыгнуть выше головы. Надо бы потом прояснить этот вопрос.
Тут я приглядываюсь к одной девушке и узнаю ее. Ба! Да это же Красивая! Вот уж кого не ожидал увидеть в такой компании. На этот раз она в облике девушки, не тигрицы, потому и не признал сразу. Да ещё и при полном «боевом минимуме» — в амазонском нарядке, где одежды едва хватает, чтобы соблюсти приличия. Красноволосая, спокойная, будто отрешённая от всего происходящего. Сидит верхом на шестилапке уверенно. На плече у неё поблёскивает золотой обруч — узкий, как жгут.
— Маша, — говорю я, передавая ей мыслеобраз, — смотри, кого нашёл.
Брюнетка, которая уже грызёт пятое яблоко — очень уж оно вкусное, да и мы без обеда, — принимает картинку, хмурит лоб.
— Красивая?.. — протягивает бывшая княжна Морозова с удивлением, перекидывая Синий меч в другую руку. — Но почему едет с Дианой? Не предала же она нас?
— Вряд ли, — отвечаю спокойно, чуть прикрыв глаза, продолжая наблюдать через Ломтика. — Посмотри внимательнее.
Маша сосредоточенно вглядывается в воспоминание, которое я ей передаю, будто хочет уловить скрытую деталь.
— Ну да, едет, — неуверенно произносит она. — Сидит спокойно, как все остальные. И что?
Я усмехаюсь, качая головой.
— Красивая никогда не ездила верхом. Она перемещается тигрицей. Да и остальные дела привыкла делать в зверином облике.
— Это точно, — кивает Маша. Она редко видела Красивую, но помнит её в основном в полосатой шкуре.
— И этот золотой обруч на плече, видишь?
— Больше на ней нет украшений… Может, артефакт?
— Верно. Похоже, обруч и держит её в человеческом облике. Это артефакт принуждения.
Маша качает головой, поджав губы.
— Даня, ты хорошо знаешь привычки своей воительницы, — говорит она с оттенком ревности, пытаясь сделать голос безразличным.
Что ж, раз в год и палка стреляет. Вот и обычно неревнивая Маша, которая этим качеством разительно отличается от той же Светки, сейчас проявила нетипичную для себя натуру.
— Не только её, — отвечаю. — Например, Камила обожает ожерелья, бусины и любые украшения на шею. А Светка, когда нервничает, хрустит чем угодно — орехами, чипсами.
Маша краем губ улыбается, будто не хочет, но не может удержаться.
— А я? — спрашивает она с любопытством.
Я поворачиваюсь к ней и киваю на ближайший куст, у которого верхние листья покрылись тонким инеем.
— А ты подмораживаешь всех вокруг, когда ревнуешь, — отвечаю я.
— Ой… — брюнетка опускает глаза и с удивлением восклицает: — Но я не выпускала технику!
— Это голая сила, ага.
— Я что, настолько сильная⁈
— Скорее, ты адаптивная, — улыбаюсь. — У тебя произошёл резонанс с Синим Мечом, — киваю на древнее оружие херувимов в руке благоверной. Раз мы находимся на враждебной территории, то Маша и убирать его не стала. — Меч подхватывает твои сильные эмоции.
Маша рассматривает кристаллы инея, которые медленно тают на листьях, и тихо смеётся, уже без тревоги.
— Ну хоть красиво выходит.
Пыхтиш, которому понравилось ходить на четвереньках, подходит к кусту и, принюхавшись, съедает листья с инеем. Освежился, а то ему жарко в мохнатой шкуре.
* * *
 Дикий яблоневый сад, Темискира 
Маша сидела рядом с Даней, пытаясь до конца осознать — до какой степени он знает их всех. А ее саму конкретно? Вот значит каково быть женой телепата! Мысли читает — само собой, но он ведь еще и всё помнит! Вообще это хорошо — не забудет годовщину их свадьбы.
Она уже собиралась еще поспрашивать Даню о привычках «сестер» — полезная ведь информация, — как по мыслеречи связалась Света. К тому же она чем-то хрустела. Маша тут же улыбнулась, вспомнив слова Дани о привычке блондинки когда нервничает.
— Маш, ну чего там у вас? — потребовала ответа бывшая Соколова.
— Почему ты опять нервничаешь? — удивилась Маша: — Я же сказала: женщины на этом острове ненормальные.
Света фыркнула и продолжила хрустеть сухариками, судя по всему.
— Да с чего ты вообще взяла, что я нервничаю? — спросила светловолосая «сестра» в голове.
— Сестринское чутьё, — ответила Маша, наблюдая, как Данила снова прикрыл глаза. Видимо, снова следит за амазонками. — Не о чем тебе волноваться. Женщины здесь сумасшедшие — они ненавидят мужчин.
Светка фыркнула.
— Да просто потому что эти бабы не видели нормальных мужчин! А как распробуют Даню — так и нормализуются! А оно нам разве надо⁈
Маша прикрыла ладонью рот, чтобы не рассмеяться вслух: Светкина прямота всегда была камнем преткновения между серьёзными планами и бытовым хаосом.
— Светка, — вздохнула бывшая княжна Морозова, — ты неисправима.
— И не собираюсь исправляться, — буркнула блондинка.
— Ой, всё, потом договорим, — Маша оборвала мыслеречь, заметив что Даня достал светящийся связь-артефакт.
— Разве на острове есть связь? — удивилась брюнетка, наблюдая, как Даня касается артефакта пальцами.
— Покров Гестии и не влиял на доступ к порталам, но закрывал связь и источник сигнала, — отвечает телепат. — Кстати, теперь Темискиру могут заметить очень многие.
Как раз в этот момент с моря доносится очередной рёв, но Даня не обратил на него внимания. Он включил связь-артефакт, из которого прозвучал смутно знакомый голос:
— Ваше Величество? Данила?
— Да, Владислав Владимирович, я на связи. Слушаю.
Тут только Маша признала Красного Влада, бессменного начальника Охранки. Вот же интересно: Даня отвечает обычным голосом, даже со скукой, а когда даже отец Маши, князь Морозов, принимал звонок от царского брата, то сразу подбирался — важный человек звонит! Но из них двоих — Красный Влад и муж Маши — второй точно важнее, намного важнее, и Марию брала гордость за супруга.
— Данила, я, на самом деле, всего лишь хотел напомнить, — голос Владислава Владимировича стал мягче, почти дружеским, — у нашей Оли скоро день рождения.
— У Ольги Валерьевны? — уточнил Данила.
— Верно, — подтвердил Владислав Владимирович. — Было бы неплохо, если бы ты поздравил её лично. Она, сам знаешь, многое делает для Золотого на пользу нам всем.
Маша едва заметно напряглась. Слишком уж подозрительно звучал этот мягкий тон. Начальник Охранки пользовался приёмами, которые женщины применяют, когда хотят добиться своего. Ласково, обтекаемо, но так, что отказаться невозможно.
— Помню про праздник, Владислав Владимирович, — ответил Данила коротко. — Постараюсь заскочить, но ничего не обещаю.
— Конечно-конечно. До скорого, — быстро завершил тот.
Связь-артефакт погас, и тишина вновь окутала рощу. Маша взглянула на Даню и весело прищурилась:
— Ты даже в эпицентре диверсии находишь время для светских звонков, дорогой.
Даня усмехнулся:
— Работа — она и есть работа, даже среди диких яблонь, — ответил он с ленцой. — К тому же я не знал заранее, по кавому поводу звонил Владислав Владимирович. А он — второе лицо в Царстве. Мало ли, вдруг случилось что-то важное.
Маша кивнула, но про себя подумала, что Владислав Владимирович — тип хитрый и коварный. Не зря, наверное, шлёт такие «дружеские» напоминания. Возможно, они с Царём вместе пытаются обхаживать Даню, подбирая момент, чтобы заманить его поближе к трону. Ладно бы, если всё действительно ради Ольги Валерьевны — та лапочка, и Маша к ней относится тепло, даже дружит. Её в род можно. Но ведь эти двое не остановятся на одной Оле — протолкнут ещё каких-нибудь племянниц, кузин и прочих «ценных союзниц». У Дани ведь разрешено многоженство!
«Вот о ком стоило бы Свете переживать, — подумала Маша, сдерживая усмешку. — А то боится она этих ненормальных амазонок. С амазонками и их полубогиней мы как-нибудь разберёмся. А вот Царь с Охранкой — куда опаснее угроза для нашего семейного счастья».
* * *
Мы с Машей уходим на другую поляну. Я решил сменить место встречи и выбрал ровную площадку под высокой отвесной скалой. Удобное местечко, защищённое от ветра и рева с моря, которого становится всё больше.
Пыхтиш остался у опушки, пыхтит себе под нос, а мы неспешно идём в центр поляны.
Снова связь-артефакт оживает. Теперь звонит Зар. Я вздыхаю, принимаю.
— Ваше Величество, надеюсь, не сильно отвлекаю.
— Да какая уже разница, — отмахиваюсь. — Говори, что хотел.
— Вы вернётесь в Багровый дворец до послезавтра?
Я тут же настораживаюсь — просто потому что кто этого лорда Зара знает? Хитрющий он.
— А тебе я зачем нужен послезавтра?
— Не мне, а принцессе Чен. Помните про неё? Встреча назначена на послезавтра.
— Быстро…
— Вы сами сказали, не затягивать с этим.
Ну да, я же тогда не знал, что провалюсь на остров свирепых амазонок, где не работают портальные камни. Ну да ладно, это уже лирика пошла.
— Значит, постараюсь успеть. В крайнем случае Лакомка примет принцессу.
— Она хотела встретиться лично с вами, — замечает Зар.
— Хотеть не вредно, — пожимаю плечами. — А будет так, как получится. Ты, кстати, выучил ханьский этикет?
— В процессе, — Зар сразу взгрустнул. — Отвык я учиться новому в короткие сроки. Но не волнуйтесь — вас не подведу. Всё выйдет по высшему разряду.
— Кстати, выучи заодно ещё и японский этикет. Там всего двенадцать поклонов и около ста жестов. Думаю, это не составит труда. А то вдруг к нам как-нибудь японский император заявится в гости, ну или друг рода даймё Нобунага заглянет на чашку чая.
— Понял, Ваше Величество, — вздыхает Зар да спешит откланяться, пока я его ещё чем-то не нагрузил.
Но вообще стоит его загружать да загружать, чтобы себе не позволял всяких ненужных мыслей, да и не думал лишний раз о кресле короля-регента.
Через Ломтика я продолжаю следить за Дианой — она ещё далековато. Пусть мой филин их водит кружными тропами, пусть петляют, пока я подготовлю место встречи.
Уже в следующий миг я приглядываюсь к морю. Ломтик высовывает нос из теней волн. Повсюду раздаётся рёв и рычание. Когда Покров Гестии перестал действовать, эти звуки лишь иногда затихают, но продолжают доноситься до острова.
Интересно, что же их производит? Виднеются силуэты существ, похожих на китов с плоскими спинами. На них перемещаются гуманоиды в стихийных серых доспехах, будто сотканных из тумана.
Эти плоскоспинные киты и издают рёв — громкие средства передвижения. Видимо, поэтому с одного зверя туманники пересаживаются на узкую лодку, а потом гребут на ней в сторону берега.
Приплыв, они сходят на песчаный берег. Ломтик, затаившийся в тени кустов, может теперь рассмотреть их получше. Стихийная броня гостей будто соткана из плотного тумана, переливается мягким серым светом. Редкий вид стихии — такой владеют в основном нелюди.
Я мысленно передаю Маше картинку. Брюнетка сразу чуть напрягается.
— Их позвала Диана? — спрашивает она настороженно.
— Как раз нет, — отвечаю спокойно. — Но мы устроим им встречу.
Отправляю Ломтику команду — пусть его теневые гарпии оставят свежие следы недалеко от берега, прямо под носом у туманников. Пусть те решат проверить, кто тут бродил до них. Если они и правда пришли тайно, то обязаны убедиться, что их вылазка не раскрыта.
Так и выходит: туманники вскоре находят следы, с минуту совещаются, потом решают идти по ним. Купились. Через полчаса будут у нас на поляне. Отлично — значит, можно и Диане прекратить плутать. Пусть филин ведёт её прямо ко мне.
Минут через десять мой теневой филин выводит амазонок и полубогиню на нужную тропу. Из-за холма появляется процессия: десяток вооружённых амазонок, перед ними — Диана, прекрасная и величественная, на своей шестилапке, в лёгких, струящихся одеждах, словно сотканных из утреннего света. Рядом с ней — Красивая, в человеческом облике, с золотым обручем на плече, холодная и собранная, будто всё происходящее ей неприятно, но она вынуждена подыгрывать.
Диана проезжает мимо пасущегося Пыхтиша и, не спеша, произносит:
— Король-регент, ты забрал нашего владыку минотавров, а без него нельзя подчинить остальное стадо.
— И тебе здравствуй, Диана, — киваю я, затем перевожу взгляд на оборотницу. — Сударыня, рад тебя видеть.
— И я тебя, Данила, — тихо отвечает Красивая, поджимая губы. Лицо у неё мрачное, глаза — как у зверя, загнанного в клетку.
Я уже настроил канал между нами. В ту же секунду быстро волной идёт мыслеречь: «Эта встреча — ловушка. Но я не знаю, откуда она придёт».
Маша, тоже подключенная к каналу, напрягается, уже почти вскидывает меч, но я посылаю ей мысль — мол, тише, дорогая, не пали контору.
Диана тем временем спешивается, её шестилапка плавно отходит в сторону. Зеленоволосая полубогиня бросает понимающий взгляд на нас с Красивой и улыбается лучезарной улыбкой.
— Знаю, о чем вы шепчетесь, король Данила. Моя праправнучка, — произносит она, указывая на Красивую, — слишком мнительная. Её страхи не имеют основания.
Я качаю головой, глядя ей прямо в глаза.
— Вы не правы, Диана. Красивая — бесстрашная воительница, — спокойно произношу я. — И честь иметь её в своей свите.
Красивая вспыхивает — щеки заливаются легким румянцем, глаза опускаются. А Диана нахмурива-ется. В её взгляде — холодное раздражение, смешанное с любопытством.
— Рада, что тебе по душе моя праправнучка, но как ты сюда попал, король Данила? — требует она ледяным голосом. Даже воздух похолодел. И никакого Синего меча не надо. Видимо, у Дианы присутствует и ледяной Дар.
Я молчу несколько секунд, рассматривая её. Действительно, полубогиня. В ней всё выверено: осанка, поза, мимика, даже движения ресниц кажутся поставленными. Но меня конечно заботит не внешность. У Дианы целых десять Даров! Пять из них — возведены до ранга Высших Грандмастеров или близких к таковому. Ещё пять — отточены до уровня Грандмастеров.
Что ж, Диана — достойная пара для Багрового. Она чудовищно сильна. В прямом столкновении она непобедима. Я бы не рискнул вступить с ней в бой сейчас. По крайней мере, один на один.
Но победить можно не только силой.
В контраст холодному выражению лица Дианы, я позволяю себе лёгкую улыбку:
— Меня привел зов помощи.
— Кто его оставил? — искренне удивляется она.
— Я думал, вы, — усмехаюсь, глянув на Алкмену, которая почему-то так и не исцелила синяк, оставшийся после нашей рукопашки.
Некромагния стискивает челюсти, а Диана спокойно качает головой.
— Нет, я не звала тебя.
Наши с Дианой взгляды скользят к Красивой. Оборотница поднимает голову, рассерженная:
— Это сделал сама знаешь кто.
Диана хмыкает, на мгновение в её глазах мелькает тень раздражения.
— Да, возможно, — говорит она холодно. — Все-таки не все женщины одобряют изоляцию Темискиры.
Мм, то есть тут есть внутренний фронт сопротивления политике Дианы? Интересно, кто же те умные женщины и как они умудряются держаться.
Я складываю руки за спиной.
— Зачем вы изолировались, Диана?
Она смотрит на меня презрительно:
— Мужчины — чудовища, — прозвучало как «Все мужики — козлы». — Они портят всё, к чему прикасаются. Посмотри вокруг, Данила. Эти леса, эти озёра — идеальны, потому что я их создала. Без мужских рук, без их жадных мыслей и грязных страстей.
Я осматриваюсь. Да, пейзаж безупречен: ровные линии холмов, сияющая вода, воздух чистый, будто вымытый светом.
— Багровый Властелин вас часто вспоминает, — говорю я спокойно. — И скучает по вам. Он часто приходит в Молодильный сад. Даже просил меня восстановить его.
Лицо Дианы мгновенно меняется. Взгляд темнеет, а голос становится резким:
— Багровый Властелин — скотина. Он уничтожил Световое Дерево, над которым я трудилась сотни лет. Врубил свой технику Багровый шар и взорвал всё, что я создала.
Я приподнимаю бровь.
— Багровый шар? Это техника разрушительнее Красного шара?
— Ты видел Красный шар и выжил? — в свою очередь удивляется Диана. — Немногие могут похвастаться подобным из не полубогов. И да — «Багровый шар» намного разрушительнее.
Что ж, новые детали о Багровом интересны, но не столь важны.
А вот, слушая Диану, я наконец понимаю — её глупая обида на мужчин и стала причиной изоляции целой колонии женщин. А все из-за того, что Багровый какое-то дерево взорвал.
Новый рев доносится со стороны моря.
— Времени мало, король Данила, — Диана словно вынырнула из воспоминаний. — Отдай Покров Гестии, по-хорошему
— Кто угрожает острову, Диана? — игнорирую ее вопрос и задаю свой.
Она смотрит на меня, глаза холодные, как лунный свет.
— Дампиры, — отвечает коротко. — Покров Гестии прятал нас от них. Но ты все испортил.
Я хмыкаю.
— Значит, это я виноват, — говорю. — что ты поставила жизни своих подданных на защиту одной магической тряпки? Почему вы вообще выбрали столь неподходящий для жизни мир?
Терпение Дианы подошло к концу и она отбрасывает всякую вежливость:
— Мне незачем перед тобой оправдываться, смертный. Отдай покров добровольно — и так и быть я подумаю, вернуть ли тебя обратно в твои Багровые Земли.
Я усмехаюсь.
— Нет, мы заключим сделку. Ваша амазонка пыталась уничтожить Молодильный сад. Это было опрометчивое действие. Теперь я знаю чего ты хотела сделать перед нашими переговорами. И требую, чтобы вы не трогали Сад вообще.
Её глаза вспыхивают яростью.
— Ты самоуверен, смертный. И зря. Очень зря.
Небо темнеет, и я слышу шорох крыльев — вокруг начинают спускаться амазонки на грифонах, десятки их.
Я смотрю на Диану со скепсисом.
— Высший Грандмастер, множество Даров… Почему же ты не схватишь меня сама?
Диана отвечает злым шепотом:
— Не люблю марать руки о мужчин.
— А о дампиров? — спрашиваю.
— Что? — Диана вскидывает брови.
Не успевает она удивиться — как наверху на скале показываются силуэты. Десятки дампиров в туманных доспехах. Они воинственно орут при виде амазонок и прыгают вниз формируя туманные техники — мечи и копья.
Амазонки схватываюся с дампирами. Диана оборачивается, и земля под ногами дампиров оживает — из почвы вырываются шипастые лианы они хватают первых дампиров, сминают их, разрывая в клочья. Диана, окружённая ледяным вихрем, буквально крошит нападавших, её зеленые волосы светятся.
Я, отвернувшись, быстрым шагом иду на опушку и запрыгиваю на Пыхтиша, следом ко мне за спину запрыгивает и Маша. Минотавр, ведомый моей рукой, фыркает и рвётся вперёд.
— Маша, держись!
Мы подскакиваем к Красивой. Она ещё в человеческом облике, пытается преобразиться, но золотой обруч на её руке светится всё ярче — держит её, не давая принять истинную форму.
Я тянусь, схватываю артефакт и рывком срываю его. Металл разлетается, вспышка ослепляет.
— За мной! — кричу.
Красивая мгновенно переходит в облик тигрицы. Она прыгает рядом с нами, а мы с Машей, мчась на минотавре, прорываемся сквозь хаос битвы.
Сзади ревёт Диана, лианы и ледяные пики вздымаются, перемалывая дампиров. А вообще красивый остров ведь. Может, мне его заполучить?
* * *
 Дикий яблоневый сад, Темискира 
— Гадство! — рассерженная Диана оглядывается. — Филинов ушёл! Он провёл меня!
Тишина после битвы звенит, как натянутая струна. Поляна усеяна телами разорванных дампиров, осколки их туманных доспехов медленно рассеиваются. Диана стоит посреди сада — внешне спокойная, с ровным дыханием, но внутри всё клокочет. Буря ярости и раздражения рвётся наружу, и только привычная холодная выдержка удерживает её от вспышки.
— Ну и что, Ксанфа? — спрашивает она одну из амазонок. — Где он?
Худая телепатка, нахмурившись, отвечает по мыслеречи:
— Он хорошо спрятался, Госпожа! Я не могу его найти.
Диана тихо шипит. Изморось вокруг превращается в снежинки, а лианы под её ногами вздрагивают, чувствуя её раздражение.
— Надо же было попасть на мой остров мужчине — и именно настолько хитрому и лживому! — кажется, полубогиня уже успела забыть, что сама хотела обмануть короля Данилу. Конечно, никто из амазонок тактично этого не упоминает сейчас.
Диана достаёт связь-артефакт — тонкий диск из полупрозрачного камня. Едва касается поверхности, и та вспыхивает мягким золотом.
— Диана-младшая, — произносит Диана холодно. — Слышишь меня?
С той стороны раздаётся сердитый голос:
— Да, прабабка.
Полубогиня переводит взгляд на море — туман над волнами уже рассеивается под ветром.
— Я готова заключить сделку, — говорит она наконец, медленно, подчёркнуто спокойно. — И на этот раз честно. Филинов получит всё, что он хочет. Но насчёт Молодильного Сада пусть он сперва выслушает меня. Сад нельзя восстанавливать.



Глава 7

 Багровый дворец, Нема 
Гумалин Трезвенник подзывает Шипуна ближе, складывает руки за спину и с видом мастера, что уже сто раз проходил через подобное, произносит с лёгкой насмешкой:
— Вот так, красный, надо эти железки обкатывать. Смотри внимательно и не тяни лапы раньше времени.
Он подводит бритого казида к ряду стоящих неподвижно Живых доспехов. Каждый корпус уже очищен от прежнего содержимого, блестит свежей полировкой.
— Трупы я уже вынул, — добавляет Гумалин с деловым удовлетворением. — Осталось артефакты загрузить, чтобы эти железки дальше работали на славу нашего шефа. Тогда будут как новенькие.
Шипун, разглядывая свои бывшие марионетки, хрипло спрашивает:
— И как ты это делаешь, белый?
Гумалин усмехается, поправляет ремень с инструментами и качает головой:
— Слушай, красный, мы, белые казиды, не только молотками махать обучены. У нас и своя алхимия есть, и тонкости всякие, что вам, красным, редко по душе. Берёшь магическую соль, заливаешь прямо внутрь доспеха — она прожигает металл там, где нужно, открывает гнездо. Потом в эту дыру кидаешь артефакт, фиксируешь, и всё. Дальше Живой металл сам исцелит брешь за счет энергии артефакта.
Он показывает всё на примере гиганта — огромного прессорукого, с массивными поршнями вместо рук. Стальные болванки у того размером с цистерну.
— Вот и всё, красный, — произносит Гумалин, проверяя стыки. — Пару-тройку деньков — и он готов, как с завода.
Шипун приподнимает бровь, задумчиво хмыкает:
— Белый, это же несколько дней он будет обесточен, выходит?
Гумалин кивает:
— Да, красный, так и есть. Пару дней ему нужно отлежаться.
Шипун, не отступая, продолжает рассуждать вслух:
— Если добавить немного катализатора из «рычащей» кислоты, восстановление пойдёт быстрее. Энергия будет браться из кислоты. Максимум несколько часов — и Доспех снова на ногах. Тогда король Данила не останется без наших железных дровосеков даже на время.
Гумалин задумывается, потом цокает языком:
— Красный, ты…ты соображаешь… А ведь мысль здравая. Так и сделаем. Только дозу подберём точно, чтоб не переел металл.
Шипун довольно усмехается, проводит пальцами по броне Доспеха и говорит:
— Магическая соль у тебя тоже хитрая штука. Хорошая находка, белый.
Они принимаются за дело: Гумалин измеряет порции соли, Шипун смешивает катализатор, они вливали смесь по кругу, наблюдая, как по корпусам доспехов пробегают едва заметные искры восстановления.
В этот момент дверь распахивается, и в мастерскую заходит королева Лена.
— Гумалин, насколько Живые доспехи будут ослаблены в ближайшее время? — сразу спрашивает шатенка. — Сейчас Данилы нет в Багровом дворце, и нам не хотелось бы остаться без поддержки. Может, стоит подождать и заменить артефакты, когда он вернётся?
Лена слегка нервничала: слухи об исчезновении Данилы уже поползли среди лордов-монополистов, которые были очень обижены последними реформами. В такие моменты только сила рода Вещих-Филиновых сдерживала от бунта. Любая пауза в работе Доспехов могла показаться им приглашением к мятежу. Конечно, у дроу ничего не выйдет — на них хватит Золотого Дракона, да «Буранов» с таврами и альвами, — но лучше, чтобы позиции королевского рода изначально виделись неприступными.
Гумалин, вытирая руки, разворачивается к королеве:
— Нет, госпожа, не переживай. Красный предложил решение, с которым доспехи не остановятся ни на миг. Мы их сейчас обкатаем — и они уже будут в строю. Хочешь — протестируй Прессорукого прямо сейчас.
— Хорошо, — с улыбкой отвечает Лена, достаёт из-за пояса красный управляющий камень и поднимает его. Камень вспыхивает мягким светом, и гигант оживает: прессорукий делает пробное движение, выдыхает паром из вентиля и послушно шевелит плечами.
Лена наблюдает за гигантом:
— Правда, слушается, — вдруг самая кроткая жена Данилы расцветает хитрой улыбкой. — Хм, надо бы тогда Железным доспехам пройтись по центральной площади Немы. Пускай лорды полюбуются на гвардию своего короля. Скажи, когда закончишь, Трезвенник.
Гумалин кивает, а когда королева уходит, толкает локтем Шипуна:
— Красный, такая милашка, а уже хитрющая, как шеф.
* * *
Мы с Красивой и Машей останавливаемся неподалёку, в тени старых деревьев. Пахнет мхом и луговыми цветами. Красивая ловко, почти беззвучно ловит зайца, одним движением когтей разделывает тушку и уже через несколько минут мясо потрескивает на костре, который разжег я щелчком пальцев. Пламя бросает отблески на её полосатые плечи, и тигриные глаза кажутся янтарными.
Рядом, на поляне, пасётся минотавр. Пыхтиш жует траву, как домашний бык, время от времени косо поглядывая на нас, будто не понимая почему мы предпочитаем такой сочной осоке какого-то жареного зайца.
Я, наевшись, усмехаюсь:
— Значит, Диана опять хочет переговоров? Опять с сюрпризом?
Красивая фыркает, отмахивается хвостом и отвечает без особого уважения:
— Я знаю свою прапрабабку. Она не рискнёт больше обманывать тебя, Данила. Слишком напугана за свой остров. Диана — большая трусиха и не станет снова рисковать Покровом Гестии. Только он может защитить Темискиру от дампиров.
Маша, задумчиво глядя на тлеющие угли, замечает:
— Красивая, раз ты потомок Дианы, то тоже владеешь Даром Одарения? Может, ты не слабее её? Просто не применяешь его всерьёз.
Красивая качает головой:
— Мне хватает когтей и клыков. В детстве я Одарила себя оборотничеством и больше ничего не хочу.
Привирает тигрица, привирает. Я-то вижу, что у неё как минимум ещё два Дара, но не хочет раскрывать карты — то и ладно. Красивая — верный союзник, и мне этого достаточно.
Я возвращаю разговор к зеленоволосой полубогине:
— Что Диана делала все эти тысячелетия на Темискире? Почему боится показывать остров?
Красивая хмурится, смотрит куда-то в сторону моря, где сквозь листву виднеется светлая полоска прибоя.
— Потому что слишком долго его создавала.
— Темискиру? — уточняю
— Не только остров, — говорит она. — Диана вырастила здесь второе Световое дерево. Первое, если помнишь, уничтожил Багровый Властелин своей Бездной. А второе она создала уже здесь и так им дорожит, что возненавидела всех мужчин и решила закрыться от мира. Амазонки ей нужны лишь, чтобы кто-то приглядывал за Деревом. Вот она им мозги и промыла своими мужененавистническими взглядами. Бедные девочки, — вздыхает тигрица.
Я киваю. Световое дерево — это еще одна интересная загадка. Стоило бы взглянуть на него лично. Все же это дерево Диана выращивала не одну сотню лет, а она действительно мастерица-садовод. Взять хотя бы Молодильный Сад, полный чудес. Интересно. Очень.
Но дворец Дианы пока далеко, а ближайшая цель куда ближе. На переговоры, конечно, я схожу — но прежде стоит разобраться, кто такие эти дампиры, что ломятся сюда. У их расы любопытная стихия тумана. Мне бы пригодилась в Легионе.
Ломтик все время следит за берегом одним глазом, поэтому от меня не утаивается как к безлюдному берегу пригоняет лодку, в которой сидят силуэты в туманных доспехах.
— К амазонкам пожаловали еще гости, — улыбаюсь я. — Надо бы с ними пообщаться.
Красивая вскидывает голову, тигриные уши дёргаются и, не дожидаясь приказа, вскакивает на все четыре лапы, готовая к марш-броску. Её хвост ритмично бьёт по траве. Оборотница никогда не избегает драки — наоборот, бежит к ней на всех порах. Я взбираюсь на минотавра. Пыхтиш хрипло фыркает, распрямляется, черные копыта гулко бьют по земле. Маша устраивается позади, держится за меня, активировав ледяной доспех.
Красивая бежит рядом. На солнце её полосы вспыхивают, как отполированный чёрный агат, и даже минотавр старается ненароком не притереться боком к этой когтистой молнии. Мы выходим из леса и спускаемся по склону к берегу. Солёный ветер бьёт в лицо. На песке уже выстроились дампиры. Серые доспехи сотканы из тумана, многие держат копья, и все они поворачивают головы в нашу сторону, когда я, спрыгнув с Пыхтиша, выхожу на открытое место.
Я шагаю расслабленно. Под ногами хрустит песок. Красивая мягко ступает рядом, её хвост скользит по земле, как змея. Маша спешивается следом, держится позади — не вмешивается, пока не поступило моего приказа.
Я останавливаюсь в десяти шагах от предводителя дампиров — широкоплечего воина в туманном доспехе. То, что он главный, видно сразу: остальные то и дело оборачиваются на него, ожидая приказа.
Улыбаюсь, сам не надевая доспех:
— Привет, судари.
Самый широкий из дампиров, в туманном доспехе, хмыкает. Шлем струится как плотная густая дымка, и голос раздаётся приглушённо, как будто через толстую ткань:
— Мужчина на бабской земле? Что еще за новости? Ты — раб Дианы?
Я пожимаю плечами:
— Я тоже тут гость, как и вы. И на меня уже охотились амазонки. Нам есть о чём переговорить.
Он хрипло усмехается, голос как скрежет металла:
— Поговорить хочешь⁈ Хах! Смертный, я — генерал короля Морвейна. И ты осмеливаешься говорить со мной как с равным, жалкий бидон крови?
Он резко оказывается рядом, переместившись с нечеловеческой скоростью. Конечно, я уловил перемещение, но не подал виду. Генерал оказывается выше меня почти на полголовы, хотя мой рост выше среднего. Туманный шлем словно тает, и передо мной появляется бледное, клыкастое лицо; дампир оскаливается:
— Я выпью тебя до дна за такую дерзость, кусок мяса!
Он резко рвётся вперёд, клыки направлены в моё плечо — нападение чистой, грязной ярости. Но в миллиметре от кожи он застывает: в его лоб вонзается пси-пуля размером с бабочку. Генерал даже не успевает выдохнуть, как пси-конструкт ныряет ему в голову.
Я говорю, покачав головой:
— Очень глупо — снимать стихийный доспех перед телепатом.
Внешне не видно сияющий псионический конструкт, но достается генералу крепко. Я уже в его голове. Взламываю ментальный щит, и тело дампира повинуется моей воле: рука останавливается, спина выпрямляется. Вокруг нас замыкается кольцо: другие дампиры почуяли неладно, увидев пустые глаза своего старшего.
— Верни нам нашего генерала! — рычит один из них, взмахивая копьем.
— Он самый сильный из вас, не так ли, — не спрашиваю, а констатирую. Удивительно, что они не побежали прочь. Ведь шансы у них нулевые.
— Смертный! Мы отпустим тебя и твоих женщин, если ты вернёшь нам генерала! — кричит другой, в голосе — растерянность. Молодой, видимо, и не понимает, что когда ты говоришь таким слабым, неуверенным голосом, то с тобой никто не будет договариваться — просто незачем. — Ты можешь идти!
Я удивляюсь:
— Зачем мне уходить, ведь вы мне все нужны?
Они переглядываются и готовятся сражаться. Я же не обращая внимание задаюсь вопросом:
— Зачем вам Темискира? Хотя… — я хмыкаю, как будто только что вспомнил важный факт. — Подождите, я ведь могу просто посмотреть у него в голове.
Я ныряю внутрь сознания генерала. Кадры вспыхивают быстро: цепи, трон, Диана в оковах — её нагой образ в кандалах. Король дампиров дал генералу подробные инструкции.
Я вслух констатирую то, что увидел:
— Дампирский король хочет видеть Диану в цепях.
Красивая рядом мурлычет:
— Я бы и сама посмотрела на неё в цепях, — и обиженно поясняет на удивленный взгляд Маши. — Она меня в клетке заперла. Прапрабабка, называется.
— Также король дампиров собирается сделать всех амазонок своими продуктами питания, — продолжаю.
Такая постановка вопроса меня не устраивает, ибо амазонки — конечно, совсем бестолковые бабенки, раз сидят здесь бобылями, да и нападали на меня, но дампиры — садюги чертовы, а садюг я не люблю. По моей воле генерал поднимает руку и бросает туманные клинки в сторону своих же. Клинки рвут доспехи и плоть, пронзают нескольких дампиров. Остальные уже не горят желанием сражаться и в ужасе рвутся к лодкам, спеша улизнуть.
Я бросаю коротко:
— Нападаем.
Красивая прыгает вперёд, тигриное тело сверкает и летит, как пуля; Маша и я следуем за ней. Бьём, но не добиваем до конца — Легион всегда ждёт пополнение. Дампиры разворачиваются у самой воды. Сражение короткое — несколько объёмных техник, и готово.
Через несколько минут побережье усеяно телами — полуживые, раненые дампиры стонут. Запах крови смешивается с солёной пеной; кто-то пытается встать и падает снова.
— Сейчас будем пополнять Легион, — говорю я, присев на прибрежный камень. Рядом встаёт Маша в ледяном доспехе и, вскинув Синий меч, внимательно смотрит по сторонам. Бережёт мужа. Правильно. На несколько секунд придётся отключиться — слишком уж дампиры непривычные для поглощения. Ну ничего, тем интереснее задача.
* * *
 Бастион (цитадель Легиона), подсознание Дани 
Генерал Дамп очнулся не сразу. Мир вокруг ошеломлял, и разум долго не мог уловить происходящее. Когда зрение наконец прояснилось, он понял, что стоит во дворе чудовищно огромной крепости. Башни уходили так высоко, что терялись в облаках, стены тянулись вдаль, будто уходили в саму вечность. Никакие люди, никакие нелюди не могли возвести нечто подобное — слишком грандиозно, слишком невозможно. Только магия могла породить такое чудо-строение.
Или же это ментальный мир? Да, и такое возможно! Тот смертный — могучий менталист!
Генерал схватился за голову, глядя вверх
— Эх, дурак я! Дурак! Не надо было мне подходить с клыками к смертному. Опять моя дурацкая привычка — сначала пытаться укусить, а потом думать.
Он тяжело выдохнул, провёл рукой по лицу и усмехнулся горько, без веселья:
— Мог ведь и сразу понять, что он Грандмастер ментала. У меня был один сканер в отряде… Но нет, я полез. И что в итоге? Эх, дурачье! — он покачал головой: — Дожил до генерала, а ума не прибавилось! Теперь вот прозябать мне в этом непонятном мире!
Шорох рядом заставил его обернуться. Из клубов тумана начали проступать бледные, узнаваемые лица его бойцов. Они смотрели на него растерянно, словно не веря, что живы.
— Генерал! Вы здесь, слава Проклятым богам! Но где мы? — спросил один, молодой, с глазами, в которых плескалась радость от встречи с любимым военачальником.
— Мы в плену, — ответил генерал смиренно. — И больше у нас нет выбора, кому служить. У нас появился новый господин. Так что слушайте внимательно и повторяйте за мной, если хотите остаться в живых!
Рядом пространство сжалось, появился портал, и из него вышел смертный и весело помахал дампирам. Генерал пошатнулся. Тот самый менталист! Тот, кто отныне держал их сознания на поводке!
— Добро пожаловать в Бастион, клыкастые, — произнёс менталист ровно, без угрозы, без гнева. Просто как факт.
Генерал опустился на одно колено, склонил голову. Голос его звучал спокойно, без вызова:
— О великий менталист! Мы готовы тебе служить и исполнять твою волю!
Следом за генералом повторили и его подчиненные. Он их хорошо вымуштровал. Дамп умел командовать, вот только котелок не всегда варил как надо.
Менталист усмехнулся, будто ему действительно понравилась эта быстрая капитуляция:
— Надо же — впервые всё прошло без сопротивления. Рад, что вы разумные. Хорошо. У вас будет своя когорта. А ты, клыкастый, — теперь главный. Твой титул — центурион.
Генерал Дамп — нет, центурион Дамп — кивнул, не споря. Он уже смирился: назад пути нет.
— Меня зовут Данила. Можете звать просто «шеф». Скоро придет легат Воронов и объяснит вам порядки. Дожидайтесь его. Ну всё, я пошел.
— Встать. Шеф Данила уходит! Славьте шефа Данилу! — гаркает центурион Дамп.
— Слава шефу Даниле! — в едином порыве выкрикивает строй коленопреклонных дампиров.
* * *
Я возвращаюсь в реальность — обрываю связь с Легионом, выхожу из ментального слоя. Перед глазами вновь пляшет прибой, серебристые брызги. Всё вокруг звучит громче, чем обычно, как всегда бывает после ментального погружения. Маша и Красивая стоят рядом — настороженные, сосредоточенные, обе не сводят глаз с окружающей местности. Обе знают, что когда я ухожу в Легион, пусть даже на пару секунд — это момент уязвимости. Относительной, конечно, но всё же уязвимости. Потому что моё основное внимание уходит вглубь себя. Частично я всё равно контролирую обстановку, но не столь ясно.
Я расправляю плечи, поднимаюсь с пригретого солнцем камня.
— Закончил, — говорю коротко. — В следующий раз дампиры пойдут легче. Настройки связи сознаний уже выстроены.
Маша облегчённо выдыхает.
— Куда теперь, Даня? На переговоры с Дианой? — спрашивает брюнетка, хотя по голосу слышно: она не сильно горит желанием снова договариваться с полубогиней, несмотря на убежденность Красивой, что ее прапрабабка — трусиха, которая второй раз не обманет.
— Да, — отвечаю. — Но слишком далеко идти, пешком смысла нет.
— Далеко? — переспрашивает Красивая. — Но мы же еще не назначили место встречи.
— И правда. Тогда назначь встречу на Плоской скале, — говорю я, прошерстив в голове всю прибрежную полосу острова, взятую из воспоминаний Алкмены. — И все равно пешком мы туда не пойдем.
Она кивает и обратившись в девушку принимается звонить прапрабабке. Я оборачиваюсь к минотавру, который пасется на границе прибрежной полосы с лесом. Он топчется, жуя траву, выдувая пар из ноздрей. Подхожу, кладу ладонь на его массивную морду, провожу пальцами вдоль рога.
— Спасибо, что покатал. А теперь иди к своему стаду, старина. Там поди твои буренки тебя заждались, Владыка минотавров.
Он довольно мычит, фыркает и получает от меня лёгкий шлепок по щеке — огромная башка даже не дернулась. Потом разворачивается и уходит, тяжело утопая копытами в песке.
Я же направляюсь к лодке. Маша и Красивая идут следом.
— Ты хочешь добраться до Дианы на лодке? — уточняет Красивая.
Я усмехаюсь, лёгко прыгая внутрь:
— Почти. В любом случае по морю.
Маша залезает внутрь и оглядывается в поисках весел:
— Грести не надо, да?
— Нет, — отвечаю. — Здесь магический двигатель. Такой же, как на каретах дроу.
Я кладу руку на рукоять рунического рычага, ощущаю, как под пальцами зреет мягкий импульс силы.
— Поехали! — произношу весело.
Лодка содрогается и, словно оживая, послушно рвётся вперёд. Скользит по воде гладко, как по зеркалу. Набираю скорость — и начинается настоящий движ. Волны разлетаются по сторонам, ветер ревёт, брызги ударяют в лицо, корма слегка дрожит от мощности привода.
— Ого! Как быстро несёмся! — кричит Маша. Её трясёт на каждой волне, и она прижимается ко мне.
— Сделать помедленнее? — спрашиваю я, когда очередной гребень бросает нас вверх.
— Нет! — отвечает она и прижимается ещё плотнее.
Рядом Красивая устроилась у моих ног, хвост мелькает.
— Мы уходим в море! — удивляется тигрица
— Еще немного, — киваю.
Лодка мчится всё быстрее, рвёт волны, и вдруг раздаётся низкий, гулкий рёв — тот самый, что иногда долетал до острова, пугая птиц. Теперь мы наконец увидим его источник. Ради этого мы и плыли.
Маша поднимает взгляд и застывает, пальцы сжимаются у неё на борту. Впереди, среди бушующих валов, начинает подниматься нечто огромное. Гигантский плоскоспинный кит — не просто живое существо, а настоящая плавучая крепость. На его спине понастроили небольшие укрепления, также виднеются ряды орудийных пушек. Между металлических конструкций движутся туманники — целый гарнизон, готовый к бою.
— Это что, жилой кит⁈ — ошеломленно восклицает Маша.
— Скорее, это военный крейсер-кит, Маш… — бросаю через плечо. — Его используют для переброски войск и нападений на корабли.
Заглянув в память центуриона Дампа, прикидываю оставшуюся численность экипажа с учетом выбывших на берегу.
Около сотни дампиров, выходит.
— Зачем мы здесь? — спрашивает Красивая.
— Это наш корабль, — произношу я с улыбкой. — На нем мы и поплывем на переговоры.
Я нажимаю на магический рычаг, горячий из-за перегрева. Лодка рывком подскакивает, борта скрипят, и нас бросает вперёд, прямо к гигантскому киту. Волны расходятся в стороны, магический привод ревёт, как и зверь.
Рядом со мной стоит новый легионер. Центурион Дамп покорно молчит. Я же активирую его Дар. Дело в том что дампиры-туманники имеют свои стихийные метки, уникальные знаки, которые понимают плоскоспиные киты. Вообще так этими животными и управляют — дрессируют подчиняться конкретному туманнику и опознавать его метку. А этот кит связан с меткой Дампа.
Маша кричит, пытаясь перекричать ветер. Видимо, из-за бурных эмоций позабыла про мыслеречь.
— Даня, он хочет напасть! Смотри, он поворачивается к нам!
Я держу курс и спокойно по мыслеречи обеим девушкам:
— Это он просто хочет поздороваться. Узнал лодку.
Я накрываюсь туманным доспехом — лёгкая, холодная ткань непривычной силы обволакивает тело. Но в целом, ничего удивительного в Даре Тумана нет, как мне кажется. Выпускаю вверх длинные воронки из тумана, и начинаю двигать руками, медленно, ритмично, передвигая воронки. Подаю знак, понятный киту.
Туман закручивается, собирается в кольца, затем поднимается вверх. Я специально сделал знак больше обычно, чтоб на расстоянии было видно «живому кораблю»
Кит замечает сигнал. Протяжно проревев, он начинает медленно двигаться. Вода вокруг закипает. Дампиры наверху машут мне, тоже приняв за своего генерала. Между тем, огромное тело переворачивается — и внезапно гигант валится на спину. Волны вздымаются стеной, накрывая всё поблизости.
Дампиров, стоявших на его бронеспине, стряхивают в пучину. Крики, удары, вспышки магии — кто-то пытается удержаться, но кит уже беснуется, подчиняясь моим сигналам. Туманный язык сработал. Китяра бьёт по воде плавниками, прибивая дампиров. А еще я подключаю акул, которые здесь прям огромные. Этих программирую уже с помощью телепатии. Велю зубастым рыбам не стесняться и поужинать дампирами.
Когда с ними покончено, велю киту обратно перевернуться. С прикрепленных укреплений стекают водопады воды.
Красивая смотрела на это все с опущенной нижней челюстью. Наконец тигрица роняет
— Он все еще подчиняется тебе?
Я киваю.
— Да. Теперь он часть команды. Сейчас подберемся ближе.
Лодка под моей рукой подплывает к затихшему киту. Между волн застыли акулы, которые провожают нас черными глазами-пуговками.
— Божечки! — восклицает Маша, когда гигант тяжело вздыхает, выпуская из дыхала столб воды, и снова замирает, будто огромный надувной круг.
Я усмехаюсь:
— Прошу на борт, сударыни.
Лодка застывает рядом с большущим плавников. Кит заранее изогнулся покорно, бок его мягко приподнялся над водой — ровно настолько, чтобы мы могли подняться. Тут даже лесенка спущена. Как удобно! Я первый поднимаюсь, цепляюсь за скользкие ступеньки. Мгновение — и я уже наверху. Маша следует за мной, осторожно, но ловко, а Красивая просто отталкивается и в несколько прыжков забрасывает себя следом, будто делает это не впервые. Хотя оборотница могла и путешествовать уже на таком транспорте.
На спине гиганта всё ещё валяются застрявшие обломки брошенного оружия — погнутые копья, треснувшие щиты… Несколько уцелевших мечей велю Ломтику перебросить нашим оружейникам в Багровом дворце, авось пригодится в хозяйстве. Да, теневые порталы малого здесь работают, жалко только нам с Машей нельзя через них пролезть.
Кит под ногами спокоен. Его дыхание размеренно.
Я поднимаю руку и создаю перед его глазами туманный узор — еще одни знак управления, составленный из нитей тумана. В принципе могу его и мысленно подчинить. Этим и займусь в дороге.
Огромная животина медленно разворачивается, слушаясь моей воли. Он двигается плавно, но быстро, будто скользит не по воде, а по воздуху.
— Курс на Плоскую скалу, — произношу я для Маши и Красивой.
Кит послушно выравнивает направление, начинает движение. Под ногами идёт дрожь, равномерная, спокойная — ощущение, будто стоишь на живом судне.
Красивая зевает, усаживаясь на задние лапы. Её хвост лениво качается, и оборотница с прищуром смотрит на волны:
— Именно вот этого мне и не хватало.
Маша, не понимая, поворачивается к ней:
— Чего этого? Побед над врагами?
Красивая усмехается, щурясь на горизонт, где солнце отражается в гребнях волн. Потом смотрит на меня:
— Побед тоже. Но еще больше — веселья.
Я усмехаюсь. Как раз веселья у меня навалом.
* * *
 Плоская скала, западный берег Темискиры 
Диана поднялась на вершину Плоской скалы. Эта скала, будто вдавленная в море, уходит под воду наполовину, и волны лениво омывают её края. Вокруг собралось несколько амазонок. Алкмена подходит ближе и, скинув некротический доспех, спрашивает:
— Госпожа, мы и правда будем играть по правилам грязного самца? Может, попробуем другой способ — переиграть его и схватить живым?
Диана медленно поворачивает голову к Алкмене; ветер играет её длинными зелёными волосами, и в этот миг она выглядит опасно прекрасной. Стройная злая полубогиня.
— Алкмена, пора уже понять: мужчина — самое коварное создание на свете. Если с ними играть, не стоит ждать ничего хорошего. С ними можно говорить только до первой лжи. Если Филинов нарушит сделку, ему придёт конец от моих рук — я лично сотру его.
Алкмена покорно кивает, не смея спорить с повелительницей. Ещё одна амазонка подходит, прикладывает руку к груди, кланяется и докладывает:
— Сёстры передали известие, госпожа. Владыка минотавров снова в храме. Он вернулся к стаду.
Диана прищуривает глаза.
— Если Филинов вернул нам минотавра, то на чём же он приедет к нам?.. — произносит она негромко, с вопросительной интонацией.
И тут раздаётся протяжный, низкий рёв. Амазонки вздрагивают, поворачивая головы в сторону моря. На горизонте медленно возникает нечто огромное — по волнам к ним несётся плоскоспинный кит. Колоссальный, с металлическим блеском на коже, будто его обтянули бронёй.
— Готовиться к бою! — мгновенно приказывает Алкмена, выпрямляясь во весь рост, копьё в её руках вспыхивает руническим светом. — Это дампиры!
Но Диана поднимает руку, жестом заставляя всех замереть.
— Неужели дампирам хватило ума плыть прямо на меня? — произносит она недовольно, больше раздражённой, чем удивлённой. — Ксанфа, сколько их?
Рядом стоящая телепатка Ксанфа вдруг бледнеет. Глаза её мутнеют, взгляд уходит в пустоту, голос дрожит:
— Господа, это не дампиры!
— Что⁈ Кто же это⁈ — недоумевает полубогиня.
— Кажется, Филинов.
— Что?!! — Диана застыла.
Алкмена скрипит зубами, сжимая рукоять копья так, что костяшки белеют:
— Госпожа, и правда, самые коварные — эти мужчины! А самый коварный из них — Филинов!
И в тот же миг в голове Дианы звучит спокойный мужской голос — холодный и уверенный, без следа страха:
— Здравствуй, Диана. Снова.
Диана поджимает пухлые губы, на мгновение прикрывает глаза, чтобы собраться с мыслями, потом открывает их и произносит:
— Король Данила, твои появления не перестают меня удивлять. Сначала ты угнал нашего Владыку минотавров, а теперь кита у дампиров.
— Разве это проблема? — весело спрашивает менталист.
Диана молчит. Внутри неё идёт борьба. Она хотела честных переговоров, без уловок, но теперь ясно: этот юный мужчина пришёл не просить, а диктовать. Полубогиню ему не победить даже с китом, но у кита достаточно мощи, чтобы разрушить Плоскую скалу и утопить ее свиту.
И снова звучит его мысленный голос — отчётливо, твёрдо, как приказ:
— Спускайтесь на спину. Тут места всем хватит.
— Что он хочет, госпожа? — топчется рядом нетерпеливая Алкмена.
— Чтобы мы спустились на кита, — задумчиво бросает Диана.
Алкмена почти взрывается, восклицает с возмущением:
— Он с ума сошёл! Мы не пойдём на его условия!
А в голове Дианы звучит новая фраза Филинова, уже с насмешкой:
— За вами штраф. Переговоры будут либо проходить на моих условиях, либо никак.
Диана переводит взгляд на приближающегося гиганта. На спине кита уже различима человеческая фигура — силуэт менталиста. Рядом тигрица и девушка в ледяной броне
Диана медленно выдыхает, приняв дипломатическое поражение.
— Спускаемся, сестры, — произносит она негромко, но так, что все слышат. — Переговоры пройдут на ките. Как того хочет Филинов.
Амазонки переглядываются, растерянные, но не смеют спорить.
* * *
Честно говоря, я ожидал, что Диана спустится на спину кита, но не думал, что согласится прихватить с собой отряд амазонок. С помощью гигантских лиан, выросших на скале, полубогиня спускает себя и свиту к нам с Красивой и Машей. Что ж, теперь нет сомнений — Покров Гестии очень нужен Диане, но ее ошибка очевидна: взяв с собой амазонок, она превратила их в моих заложниц. Стоит мне только приказать — и кит перевернётся. Диану он, конечно, не прибьет, но амазонок просто раздавит; она это понимает не хуже меня. И потому, если ей дорога гвардия, она не станет рисковать ради принципов. Значит, в этот раз можно рассчитывать на честность Дианы.
— Что ты хочешь, король Данила? — вздыхает полубогиня.
Я улыбаюсь:
— Итак, моё условие. Ты больше не трогаешь Молодильный сад. Не будешь мешать мне восстановить его.
Диана слушает, как будто взвешивает каждое слово. В её голосе слышна холодная расчётливость:
— Хорошо. Но в Молодильном саду есть одно растение — Омела. Её нельзя выращивать.
— Почему?
— Я не могу сказать, — вздыхает зеленоволосая. — По крайне мере, не сейчас.
Смотрю в ее большие чуть раскосые глаза, и она не отводит взгляда.
— Это мы можем обсудить, — отвечаю я и добавляю как будто между делом. — Кстати, сюда плывёт целая стая китов дампиров. Так что лучше нам ускориться.
— Что еще ты хочешь за Покров Гестии? — явно нервничает Диана. Наверно, не за себя, а за амазонок.
— Немного. Ты поможешь нам троим вернуться в Багровые Земли, — пожимаю плечами. — Красивая пойдет со мной. Больше ты не будешь претендовать на ее свободу.
Она хмурится, секунду молчит, посмотрев на тигрицу. Через паузу она произносит:
— Хорошо.
Я достаю из кармана Покров и протягиваю его Диане. Полубогиня буквально вцепляется в артефакт. Я разжимаю пальцы.
И вдруг Красивая делает резкий, стремительный прыжок. Всё происходит в одно мгновение: она выхватывает Покров из рук своей прапрабабки и с хищным рычанием разрывает его когтями.
— Ррр… нет больше Покррррова!
— Нет! Диана-младшая! Что ты наделала⁈ — Диана визжит, как обычная девушка, чьё любимое зеркальце разбили, забыв на миг о своём божественном достоинстве.
Красивая выпрямляется, в глазах — холодная сталь, голос ровный, как приговор:
— Больше никакой изоляции, Диана. Темискира свободна.
Я смотрю на гордую тигрицу, чувствую исходящее от неё спокойствие силы, и перевожу взгляд на остров — ослепительно красивый, полный тайн и чудес, среди которых сияет загадочное Световое дерево.
— Похоже, тебе теперь понадобится подмога, Диана, — произношу я задумчиво.
Поворачиваюсь к растерянной полубогине и добавляю с лёгкой усмешкой:
— Взамен я готов принять ваш остров в состав Багровых Земель.
Почему бы и нет? Мое королевство должно расти.



Глава 8

 Багровый дворец, Нема, Багровые Земли 
Багровый Властелин, шатаясь, входит в гостиную уже не месяц как не своего дворца. От него несет перегаром, глаза сильнейшего мага мироздания полны тоски. Мягкий свет ламп золотыми пятнами ложится на пол. На диване сидит Лакомка — ухоженная, собранная. Она поднимает взгляд на бухого Багрового и требовательно произносит:
— И по какому поводу вы напросились на встречу, Ваше Багровейшество? Да ещё в таком виде?
Багровый невольно морщится. Прекрасно. Будет теперь ещё какая-то альва его отчитывать, словно мальчишку. Данила, что у тебя за главная жена? Никакого уважения к тому, кто когда-то участвовал в сотворении мироздания! Он хмурится, проходит к столу, хватает графин с водой и делает несколько долгих глотков прямо из горла. Вода ледяная, но сушняк не уходит, будто внутри всё высохло до дна.
— Что с Дианой? — сипло спрашивает он, опуская графин. — Данила нашёл мою жену?
Лакомка не спешит с ответом. Рядом с ней на ковре сидит маленький Олежек, увлечённый игрой — собирает скастованные им самим пси-кубики. Талантливый ребенок.
Лакомка спокойно произносит:
— А вы не думали перестать пить?
Багровый Властелин отмахивается пустым графином:
— Я не спрашивал совета, альва!
Блондинка чуть приподнимает бровь — холодная ирония во взгляде:
— Да, но каждый день вы пьяные.
— Неважно, — бурчит он.
Лакомка кладёт локоть на подлокотник кресла, её голос все такой же нравоучительный:
— А вы не думали, что подумает Диана, если увидит вас шатающимся и с бутылкой? Это ли образ её великого мужа?
Багровый вскидывает голову:
— Я сильнейший в мироздании! Что она еще может подумать, кроме этого⁈
— Если вы — сильнейший, тогда почему вашу жену нашёл король Данила, а не вы? — отрезает Лакомка, глядя прямо, не мигая.
Багровый Властелин замирает, тень падает на лицо. Он нахмуривается, потом глухо говорит:
— Что ты несешь, альва? Откуда я мог знать, что Диана жива? Я видел как ее поглотило сиянием Светового дерева, в которое я Багровым шаром…кхм…в общем, мне казалось, что она погибла.
— Вот именно, — отвечает Лакомка колко. — Ваша жена спряталась от вас и тысячи лет даже не думала показываться вам на глаза. И теперь вы хотите встретить её в таком виде? Думаете, это поможет вернуть её доверие? Её сердце?
Багровый громко стонет. Эта блондинка, эта женушка менталиста режет его без ножа.
— А она точно вернётся? — спрашивает он с надеждой, глядя куда-то в сторону.
Лакомка пожимает плечами:
— Точно вернётся наш Даня, — уверенно произносит блондинка. — Он свою семью не бросит. А значит, и вы узнаете, где Диана, и как к ней попасть. Только приведите себя в порядок. Иначе если она увидит вас таким, вы рискуете потерять её снова.
В этот момент с пола раздаётся тонкий голосок:
— Фу… — Олежек морщит носик, глядя на Багрового. — Вонючка.
Багровый Властелин морщится, опускает пустой графин и выдыхает сквозь зубы. Вот теперь еще и ребенок нос воротить.
— Ладно. Буду ходить трезвый. Держите меня в курсе насчет Дианы.
Лакомка кивает, слегка склонив голову.
Она смотрит ему вслед, пока он уходит, и в её взгляде мелькает нечто похожее на жалость.
Когда дверь за ним закрывается, альва берёт Олежека на руки, прижимает к себе и мягко улыбается:
— Ох, уж эти никудышные властелины! Может, права Диана, и все взрослые мужчины — грязные самцы? Ну кроме нашего папы, конечно. Только он хороший.
* * *
Диана стоит напротив— злая, красивая, с этой своей гордыней, будто сама буря в теле женщины. Глаза сверкают, губы поджаты, голос режет, как нож.
— Что ты только что предложил⁈ Моя Темискира под пятой мужчины⁈ Ты обнаглел, самец!
Я устало смотрю на полубогиню.
— Диана, только давай без этого своего сектанского бреда.
Она будто не верит своим ушам. Лицо дёргается, губы дрожат.
— Без чего? — повторяет в шоке. Правительница Темискиры явно не привыкла чтобы с ней разговаривали в пренебрежительном тоне. Ничего, привыкнет.
— Без бреда — отвечаю спокойно. — Это ты своим бедным амазонкам промывала мозги насчет грязных мужчин, а сама-то замужем была. И не раз.
Удар попал точно в цель. Её губы дрогнули, глаза вспыхнули, щеки покрылись горячим румянцем. На секунду даже дыхание сбилось.
— Я хлебнула горького опыта и уберегла своих девочек! — оправдывается она. — И вообще ты не получишь мой остров! — выпаливает, вспомнив о чем речь.
В моей голове раздаётся голос Маши по мыслеречи:
— Какая упрямая стерва.
Я не отвлекаюсь, просто смотрю на Диану — спокойно, с той усталой уверенностью, которую она так не переносит.
— Ещё раз, Диана. Сюда плывут десять дампирских китов. Твои амазонки в опасности. Я — твой единственный возможный союзник.
Она хмыкает:
— Значит, они плывут сюда? Что ж, пускай.
Из-под складок белого платья появляется тонкая светящаяся веточка. Диана указывает веткой на своих амазонок. Вспышка — и пространство вокруг наполняется ярким сиянием. В следующую секунду амазонки просто исчезают. Я только успеваю ощутить, что воительниц перенесли с помощью необычной портальной магии.
Ветка в руке Дианы темнеет на глазах, сохнет моментально и рассыпается серой пылью.
— Теперь мои амазонки спасены, — произносит Диана с удовлетворением, как будто одержала победу.
Я скольжу взглядом по развеянному морским бризом древесному праху:
— Это Световое дерево, да? Его ветка?
Любопытно было бы увидеть, как именно работает древо, которое выращивала Диана столько веков.
Полубогиня надменно усмехается:
— Это уже неважно, король Данила. Теперь я сама решу, что с тобой делать. Может, позабавлюсь сама, — ее прекрасные глаза вспыхивают зеленым магическим огнем. — А может, посмотрю, как приплывшие дампиры разберутся с вами вместо меня.
Красивая тихо рычит рядом, уши прижаты, когти готовы к бою, да и Маша напряглась, что неудивительно — нам угрожает полубогиня, создавшая целый остров, — но я только усмехаюсь, глядя Диане прямо в глаза:
— А с чего ты взяла, что дампиры прибудут на Плоскую скалу?
Она на миг теряет самообладание, глаза округляются, губы дрожат от злости:
— Не играй со мной, Филинов! Ты сам сказал, что дампиры плывут сюда!
— Я сказал, что они плывут в Темискиру, — поправляю я спокойно, не повышая голоса. Обычно именно такой рассудительный тон выводит из себя взвинченного собеседника. А Диана еще как взвинчена, что неудивительно. Столько тысячелетий без мужа! Гормоны так и кипят. — Но вот куда именно — я не уточнял. Они плывут к твоему Женскому дворцу. Туда, куда ты только что перенесла свою свиту. Как понимаю, второй ветки с собой у тебя нет? Немедленно присоединиться к своим амазонкам ты не сможешь?
Её лицо бледнеет. В глазах мелькает растерянность, мгновенно сменяющаяся яростью. А я просто стою и смотрю, как рушится её уверенность, как гордая полубогиня внезапно осознаёт, что отправила ближайших любимых соратниц на верную смерть, потратив ветку Светового дерева. Она осталась посмотреть на мою расправу, а в итоге пропустит расправу своих воительниц.
— Ты меня обманул, Филинов! — гремит Диана.
— Вещий-Филинов, попрошу. Да и никого я не обманывал. Ты бы могла меня просто спросить, куда плывут дампиры, — я бы ответил, — пожимаю плечами.
Красивая рычит, как всегда — глухо, с раздражением, будто готова прыгнуть на Диану прямо сейчас:
— Прапрабабка, ты как всегда! Сначала делаешь, потом думаешь!
Диана молчит, высокомерно вскинув голову. Взгляд яростных зеленых глаз поднимается на меня, полный злости и стыда.
— Все равно это всё ты! — выплёвывает она. Звучит очень по-женски.
Я вздыхаю, устав от общения с этой взбалмошной полубогиней. Они с Багровым Властелином стоят друг друга. Прямо два сапога пара.
— А у тебя что, совсем не осталось аргументов? — произношу.
Она стискивает кулаки, упрямо задирает точеный подбородок да выпячивает достойную грудь, проступающую сквозь белую ткань платья, но ответить нечего. Только дышит прерывисто, будто сдерживает очередное: «Это всё ты Филинов». А я просто стою и жду — пусть осознает, что наделала.
— Может, у тебя с собой все же есть ещё одна ветка? — спрашиваю серьезным тоном, без насмешки.
Диана смотрит на меня свирепо, но вдруг вся как-то поникает:
— Нет. Я поспешила и потратил всё на своих девочек, — впервые признает она свой промах. — Мне нужно было уходить с ними, но я этого не сделала.
Я киваю.
— Пешим ходом до Женского дворца где-то три часа, — прикидываю путь через скалы. — Успеешь, думаю, к началу… ну или хотя бы к середине нападения.
— Я в платье! — возмущается она, хлопнув себя по выпуклым бёдрам, и ткань белого одеяния колышется, подчёркивая формы. — Как, по-твоему, я побегу в этом⁈
Красивая фыркает, мол, молодая прапрабабка опять за свое.
— Думаю, это не основная причина, — спокойно отвечаю. — Даже если побежишь, не спасёшь всех. Ты не сможешь остановить десять китов. Это тысяча дампиров, Диана. Даже если ты уничтожишь девять животных, последний ударами плавника всё равно достанет дворец. Да и как понимаю тебе нужно охранять Световое дерево, а значит на дальние вылазки ты не способна. Себя ты, конечно, защитишь, но своих амазонок — нет.
Она отводит взгляд. Губы дрожат от бессильной ярости и осознания вины, плечи напряжены. И впервые в её позе чувствуется не гордость, а сожаление.
— В общем, давай проясним все сначала, — говорю уже мягче, но без уступок. — Я тебе не враг. Я пришёл сюда на зов помощи.
Я подхожу ближе, кладу руку ей на изящное плечо. Она вздрагивает, но не отстраняется. Слишком извела сама себя, чтобы спорить.
— И хоть зов принадлежал не тебе, — добавляю спокойно, — моя помощь тебе всё равно нужна. Я могу помочь тебе отбиться от дампиров.
Пауза. Её дыхание чуть сбивается, глаза опускаются.
— А взамен… — продолжаю уже твёрдо, не отпуская её плечо, — Темискира откроет свои врата моим подданным. Я смогу использовать остров для изучения этого мира.
Диана вдруг поникла, словно вся её гордость и ярость осыпались пеплом. Я почувствовал, как под моей рукой её плечо слегка вздрагивает. Красивая, стоящая рядом, тихо фыркнула, хвост нервно дёрнулся, когти царапнули непробиваемую кожу кита под нами. Уж очень оборотнице не понравилось почему-то, что я коснулся полубогини — даже ревниво хлестнула себя хвостом по бокам. А вот Маша спокойная, умница.
Диана же не отстраняется. Только вздыхает коротко, почти беззвучно.
— Хорошо, — тихо говорит она, не поднимая глаз. — Если ты поможешь спасти мой народ, Темискира будет открыта для твоих людей, король Данила. Они смогут жить здесь.
Я киваю, позволив себе лёгкую улыбку.
— Отлично, полубогиня. Тогда поедем спасать твоих людей.
В следующий миг моё тело окутывает серый, плотный туманный доспех. Холодная дымка стелется по плечам, сплетаясь в причудливую броню, и кираса смыкается на груди с приглушённым гулом. Диана резко отшатывается, будто её ударило током. Глаза распахнуты, в них изумление и тревога:
— Стихия тумана⁈ Ты дампир⁈
Красивая тут же рычит, низко, угрожающе:
— Раскрой глаза уже, прапрабабка, — её голос сиплый, горячий. — Он телепат.
Я хмыкаю под маской тумана. Диана обладает огромными возможностями и может позволить себе любой Дар, но явно не прокачала внутри себя как сканера. Любопытно, почему она не Одарила саму себя столь полезным Даром?
Я поднимаю руку, создавая перед глазами нашего пассажирского кита клубы тумана —. Они закручиваются в спирали, сливаются в жгуты, образуя перед китом узор знаков управления. Гигантский зверь под нами начинает двигаться, повинуясь команде.
— Держитесь, — бросаю я коротко.
Кит с ревом рвётся вперёд. Вода вскипает вокруг, волны поднимаются, ветер бьёт по лицу, ревёт в ушах. Диана стоит рядом, держится за орудие, вкрученное прямо в каменную китовую кожу, зелёные волосы развеваются. Красивая вытягивается вперёд, настороженно глядя на горизонт.
Мы огибаем остров, за пятнадцать минут проносимся как ураган. Вдалеке уже виднеется Женский дворец Дианы — высокий, изящный, с золотыми куполами. В свете заходящего солнца он кажется призрачным городом, парящим над водой.
Я прикидываю по времени и бросаю по мыслеречи, ибо сквозь вездесущий китовый рев будет ничего не слышно:
— Ещё часа два до прибытия армии дампиров. Успеваем.
Красивая только роняет низкое «ррр».
Но когда мы приближаемся, дворец вдруг исторгает огонь. Из него гремят оглушительные залпы. Вода вокруг кита взрывается брызгами, небо прорезают вспышки молний. Амазонки тоже имеют тяжелые громобои.
— Маша! — бросаю по мыслеречи.
Бывшая княжна Морозова вскидывает Синий Меч. В небо взмывают гигантские льдины, сталкиваясь и отражая удары молний.
Диана, выругавшись, подносит к лицу связь-артефакт — тонкую цепочку с камнем на запястье:
— Алкмена! Что вы там творите⁈
— Разим дампирского кита, госпожа! — доносится приглушённый голос из камня.
— Немедленно прекратите огонь! — резко бросает Диана. — Это мы приплыли с королём Данилой! Открывайте морские ворота!
Атаки из дворца стихают. Над гаванью высится массивная каменная арка, в которую врезаны огромные створки морских ворот. Массивные ворота начинают расходиться со скрежетом. Створки медленно распахиваются, и наш кит плавно входит во внутреннюю гавань.
Остановившись, он тут же смолкает. С пристани бросают широкий трап, готовя путь для высадки.
— Вот и добрались, Диана, — говорю я, развеивая туманный доспех. — И твое платье не пострадало.
Полубогиня только хмуро зыркает в мою сторону. Мы спускаемся на пристань, где уже столпились амазонки. Алкмена, у которой фингал на лице уже пожелтел, смотрит на меня с неприкрытым удивлением:
— Госпожа, почему этот грязный самец ещё жив? Он пленник?
Я поворачиваюсь к ней, отвечаю спокойно:
— Нет, я ваш гость, сударыня.
— Что⁈ Да никогда наша госпожа не примет… — начинает она, но осекается, когда Диана мрачно кивает:
— Это так, Алкмена.
В толпе амазонок тут же поднимается ропот, шепот множится, будто по воде пошла волна:
— Мужчина — гость Дианы! Мужчина!
Я бросаю взгляд на Алкмену и усмехаюсь:
— И лучше залечи фингал, сударыня, он тебе не идёт.
Амазонка шипит, глаза вспыхивают злостью:
— Я сама знаю, что для меня лучше, грязный самец.
Амазонка осекается, когда Маша вдруг встаёт прямо перед ней. Голос моей жены холоден, резок, как лёд:
— Мне надоело слушать, как моего мужа оскорбляют. Ещё раз хоть слово, амазонка, — и я заморожу твой язык.
— Ррр, — подаёт голос и Красивая, приоткрыв пасть и демонстративно сверкнув клыками.
Алкмена, хоть и выше, крупнее и на вид куда грознее Маши, да к тому же некромаг, на этот раз сдаёт назад:
— Госпожа, приказывайте, — выдыхает она, отвернувшись.
Диана поворачивается к своим амазонкам, и в её голосе звенит командная сталь:
— Король Данила обещал помочь нам в битве с дампирами. Отныне он — наш союзник! Проявите к нему уважение! — Диана делает паузу. — Сюда на китах плывет около тысячи клыкастых туманников! Быстро готовьтесь к обороне!
Амазонки тут же забегали — отдают приказы, разбегаются по секторам крепости, снаряжаются. Я с любопытством смотрю за их подготовкой и сравниваю со своей гвардией. Вроде все правильно делают, но не хватает боевой слаженности. В изоляции у девушек не было возможности подтянуть этот параметр.
Диана обращается ко мне:
— Король Данила, чем ты нам поможешь?
Я отвечаю как есть:
— Пока не знаю. Сначала нужно осмотреться и понять какими возможностями мы располагаем.
Алкмена, оставшаяся с нами, не выдерживает и ядовито язвит:
— Тогда какой от тебя вообще толк?
Красивая сразу же рычит предупреждение:
— Осторрррожнее, Алкмена… — и принимает позу, будто готова съесть любую, кто осмелится меня тронуть. Алкмена хмыкает, но молчит.
Я же добавляю:
— И вообще, Диана, я ещё не дал согласие помогать тебе. Мы так и не договорились насчет Темискиры.
— Что тебе еще нужно? — тут же вскидывается полубогиня, тряхнув волосами и оголив лебединую шею. — Я же сказала: да, ты можешь привести сюда своих людей. Без Покрова Гестии невозможно перенести Темискиру в изолированное измерение.
— Рад, что ты согласна, — говорю я, — но одно дело — твоё формальное согласие, и совсем другое — логистика. Как мои подданные сюда переместятся без портальных коридоров? Твоё разрешение мало что значит, если сюда нет порталов.
Алкмена сдавленно фыркает, но молчит, когда Красивая и Маша зыркают в ее сторону.
Мы с Дианой стоим напротив друг друга, не сводя глаз. Ее красивые зеленые глаза горят злостью на саму себя. Полубогиня, сильная, опасная… и при этом отчаянно нуждающаяся в союзнике. Ирония в том, что эта властная социофобка, веками прятавшаяся на острове среди небольшой компании своих товарок, сейчас вынуждена искать опору именно во мне.
Диана резко кивает:
— Ты прав. Пойдём, но только вдвоем.
— Оставайся с Красивой, — предупреждаю Машу по мыслеречи.
Мы с полубогиней проходим за внутреннюю стену и выходим во двор. В самом центре возвышается Световое дерево — невозможно перепутать, оно само сияет мягким, ровным светом. Листья мерцают, и всё вокруг залито переливами магии. Красиво, да. Но любоваться я не спешу — слишком опасное творение. Мои перепончатые пальцы, возможно, эта штука вообще не должна существовать!
— Опасное изобретение, — произношу вполголоса. Дерево не просто берёт ману из воздуха — оно перерабатывает всё вокруг, как ядерный реактор, превращая мир в топливо для своей силы.
После того, что я пережил во время ядерной войны в прошлой жизни, такие ассоциации вызывают у меня не благоговение, а отвращение и тревогу.
— С чего ты взял? — прищуривается Диана.
— Оно жрет воздух и делает из него ману, — роняю. — Но может сожрать не только воздух, но например, нас с тобой. Или всю Темискиру.
— Ты это понял с одного взгляда? — удивляется Диана, приподнимая бровь. — Да, ты прав. Именно поэтому я и оградилась от мира, — говорит она уже спокойнее. В её голосе слышится оправдание, хотя она пытается скрыть его под холодной уверенностью. — Ни один мужчина не должен обладать такой силой.
Я лишь внутренне усмехаюсь. Доверить контроль над таким артефактом этой взбалмошной полубогине — чистое безумие. С её вспыльчивостью и перепадами настроения Световое Дерево может в один день превратиться в межмировую катастрофу. Мысленно перебираю варианты: передать охрану Организации или самому забрать дерево под контроль? Пока не решил. Придётся подумать.
— Какой с него толк? — спрашиваю я то, что важно именно сейчас. — Что оно умеет? Порталы создавать, полагаю?
— В том числе. Дерево может многое, но в части перемещения из другого мира может перенести только одного, — отвечает Диана ровно.
— Почему так?
— В другом мире нет противоположного выхода портала. Потому перемещение займёт всю энергию дерева на сегодня. Размер не имеет значения — хоть человек, хоть зверь.
Я обдумываю ограничения: один за раз, энергия расходуется полностью, обратного портала нет — по сути, это односторонний транзит. Значит, массовая переброска войска невозможна в принципе, если не найти альтернативу.
— Как мне переместить полки, Диана? — упрямо спрашиваю.
— Не знаю такого спососа, — качает она головой, и в её голосе слышится искреннее признание своей некомпетентности в этом. — Но у короля дампиров наверняка есть. Он очень хитер, и пускай этот мир заблокировала Организация, этот клыкастый мерзавец точно что-то придумал для обхода.
Сейчас я узнал две вещи. Первая, этот мир заблокирован по решению Организации. Второе, неплохо бы пообщаться с дампирским королем. Ведь на Темискиру мне как-то нужно перебросить людей. А по одному в день — вообще не вариант.
— Значит, позже переговорим с королем дампиров, — озвучиваю вслух свои мысли.
Диана прищуривается:
— Ты сейчас беспокоишь меня, король Данила.
— Всё, я занят, — отрезаю. — Жди, полубогиня.
По мыслеречи связываюсь со Светкой:
— Ольга Валерьевна еще занимается с Золотым?
— Нет, — отвечает она. — Оля отбыла в Москву. У неё скоро день рождения, готовится. Кстати, мы тоже с тобой приглашены, Даня. Так что бросал бы ты этот бабский остров, да возвращался бы к своим любимым верным женам, которые истомились по своему королю-супру…
Пока блондинка что-то еще тараторит, я прикидываю кого бы перекинуть. Скорее всего, Золотого. Размер ведь неважен, а желточешуйчатый стоит целого воздушного флота.
Я прерываю Свету:
— Мне срочно нужен Золотой Дракон. Готовь его к телепортации.
— Как готовить? Через портальный камень?
— Нет, по-другому. Это я сейчас уточню.
Действительно, непонятно. Поворачиваюсь к Диане:
— Как переместить сюда Дракона?
— Дракона? Большого? Вскидывает брови полубогиня.
— А это разве важно? Ты сказал, что размеры не имеют значения.
— Для переноса нет, но мне бы не хотелось чтобы мой сад топтало гигантское животное….– оглядывает она клумбы с розами.
— Диана, твои клумбы скоро будут топтать дампиры, если ты не включишь голову. Как мне переместить Дракона?
— Дай координаты его местоположения, — вздыхает зеленоволоска. — Световое дерево само принесёт его. Оно берёт цель по координатам и выталкивает её в точку приема.
— Хорошо, — киваю. — Координаты сейчас будут. Настраивай пока Дерево.
Диана кладет руку на кору, и листья подсвечиваются ярче.
— Свет, передай координаты, где сейчас Золотой, — говорю по мыслеречи блондинке. — И отойди от него подальше. Никого к нему не подпускай. Перенос возможен только для одного Золотого.
— А никого больше нельзя что ли прихватить? — сразу грустит Светка. — Давай хотя бы меня еще?
— Нет. Тут система порталов дурацкая, потому что мир закрытый. Можно только одного в день. А мне больше всех нужен желточешуйчатый.
— Окей, — доносится грустный вздох.
Вскоре блондинка сообщает координаты, я передаю их Диане, и она через друидский Дар сообщает их уже Световому дереву.
Затем этот магический аналог ядерного реактора взрывается светом так, будто на двор упало маленькое солнце. На правой половине прямо на клумбах с розами появляется Золотой Дракон. Чешуя переливается и искрится, пасть сжата.
— Мои цветы! — пищит Диана, в ужасе глядя на раздавленные клумбы.
— Вроде неплохо получилось, — замечаю, пересчитав Золотому крылья и лапы. Ничего не потерялось.
Полубогиня наконец обращает внимания на того, чье перемещение стоило жизни ее любимых клумб.
— Король Данила! Это же багровый Дракон⁈ — Хм, значит, как-то ранг она все же определяет, хоть Дара сканера нет. — Он слушается тебя⁈
Я не отвечаю, потому что только сейчас заметил странное в Золотом:
— Светка, ты что еще придумала? — спрашиваю недовольно. — Желточешуйчатый, пасть открой быстро!
Дракон послушно приоткрывает пасть, наклонив голову. И из пасти вываливается… Светка в огненном доспехе, облеплённая вся слюной. Приземлившись жена выпрямляет, сбрасывает броню и ворчит:
— Фу, слюни…
— Это твоя меньшая неприятность, — строго смотрю на жену.
Светка виновато улыбается и смотрит жалобно:
— Даня, ну прости! Но я не могла не попытаться! Я пригожусь тебе, ты же знаешь!
Я качаю головой:
— Вот же дуреха. Хорошо, что Световое дерево вообще тебя перенесло. Диана, как это вышло? Оно ведь может переносить только одного?
— Ну значит, не только, — бурчит полубогиня, которая все еще вздыхает по цветам. — Я же не пробовала перемещать огромных багровых зверей с кричащими блондинками внутри.
Мда, похоже, Диане вообще пофиг как работает ее магический ядерный реактор. Даже эксперименты не ставила, видимо, берегла розы вокруг.
Выходит, если внутри Золотого Дракона кто-то есть, перенос срабатывает и на пассажира.
Эх, если бы я знал раньше, можно было бы прихватить и Змейку, засунув ее в…
И вдруг из брюха Дракона раздаётся громкое, искажённое эхом:
— Фаааака!.. Мазака!..
Змееволосая хищница в бестелесном облике прорывается сквозь золотое брюхо и оказывается прямо передо мной. Желтые глаза радостно сверкают, голубые губы растягиваются в хищной улыбке:
— Мазака! — радостно скалится она, и в тот же миг её силуэт увеличивает.
Тело стремительно уплотняется, мышцы наливаются силой, кожа покрывается пластинчатой броней, а кожаные портупеи с треском лопаются, не выдержав.
Я строго смотрю на Светку, и она спешит оправдаться:
— Даня, я вообще не знала, что еще и Змейка со мной собралась!
— Я тоже не знал, — выдыхает озадаченный Золотой, разглядывая свое брюхо, откуда вышла хищница.
Теперь понятно, что «зайцев» может быть как минимум двое. Да и то вряд ли Световому дереву вообще есть разница сколько «матрешек» оно переносит.
— Ну и что мне теперь с вами делать? — вздыхаю.
Светка, осмелев от того что ее выпуклую задницу еще не отхлестали ремнем, отвечает, растягивая губы в лукавой улыбке:
— Как это — что с нами теперь делать? Мы же пришли бить кого-то. Так что давай бить! И вообще кто эта зеленоволосая⁈ — блондинка устремляет подозрительный взгляд на Диану, с большим неудовольствием оглядывает её стройную фигуру и красивое лицо. Полубогиня, ведь.
— Это Диана, жена Багрового Властелина, — отвечаю.
— Бывшая жена! — возмущается зеленоволосая.
— Как угодно, — пожимаю плечами. — Мы находимся в ее Женском дворце, который расположен на нашем острове Темискире.
Диана бросает в меня пылающий взгляд, но я даже не обращаю внимания. Пусть привыкает. Теперь это и наш остров. Мы будем сражаться за него — значит, имеем право владеть им и присматривать за Световым деревом.
— Какая-то она строптивая, — отмечает по мыслеречи Светка, и в её голосе слышится откровенное раздражение. Диана ей явно не по душе.
Жёны у меня в целом послушные, каждая знает меру, если не считать периодических выходок Светки — вроде сегодняшней. Но даже она, при всей своей дерзости, чтит мужа. Вот почему полубогиня с её гордостью и независимостью вызывает у неё такую неприязнь.
Я усмехаюсь:
— Что ж, пошли громить дампиров — за наш новый остров.
* * *
 Багровый дворец, Нема, Багровые Земли 
Сегодня Камила подошла к Лене. Брюнетка в деловом сером костюме, темные волосы убраны в пучок.
— Леночка, сопроводишь меня в магистрат Немы? Возьми Живые Доспехи, Настя тоже пойдёт с нами. Время выхода зависит от твоей готовности.
— Да, хорошо. Через полчаса можем выходить. Намечается что-то серьезное?
— Просто в магистрат требуется новый магистр, — спокойно ответила Камила, отмахнувшись. — Старого нужно сместить. Возможно, его стороны будет небольшое сопротивление, поэтому мне понадобится твоя помощь.
Лена удивлённо приподняла бровь, но, не задавая лишних вопросов, кивнула. Через полчаса Живые Доспехи уже чеканили шаг по площади перед зданием магистрата, окружая его и беря под контроль весь периметр. Никто не осмеливался пересечь кольцо стальных стражей — их безмолвие и ровная поступь внушали первобытный страх. Прохожие сбились вдалеке, перешёптывались, с опаской глядя на стальных слуг короля Данилы.
— Говорят, внутри них сидят тела великих магов! — прошептал кто-то.
— Для короля Данилы даже смерть не оправдание, чтобы не выполнять работу, — мрачно откликнулся другой.
Камила, Лена и Настя уже зашли внутрь магистрат. На лестнице их встретил сам бурмистр — полный дроу с позолоченной застёжкой на мантии. Вид у него был сонный и раздражённый, будто их появление прервало важное ничегонеделание.
Магистр поклонился трем прекрасным королевам и провел их в свой кабинет. Там он бросил взгляд в окно и испуганно застыл, увидев строй Живых доспехов.
— Что случилось, Ваше Величество Вице-Регент? — спросил он, глядя на Камилу, и выдавил натянутую улыбку. — Зачем столько охраны?
Камила скрестила руки на пышной груди и сказала спокойно:
— Случилось то, что я пришли уведомить вас, уважаемый лорд-бурмистр, что вы покидаете пост главы города Нема.
Он моргнул, не веря своим ушам:
— Пок… покидаю? По какой причине?
— По банальной, — ответила Камила холодно. — Вы слишком много берёте на себя. И слишком много берёте с других, — намекнула брюнетка на взятки и коррупцию бурмистра. — На Нему возложена обязанность представлять столицу Багровых Земель, и потому требуются перемены. Кроме того, вы не соответствуете новому формату местного самоуправления, утверждённому королём-регентом.
Бурмистр побледнел, пальцы судорожно сжали мантию, но он всё же попытался сохранить достоинство:
— И кого же вы намерены поставить вместо меня?
Камила перевела взгляд на Лену, затем вновь на него:
— Королеву Елену.
Лена удивлённо моргнула и передала по мыслеречи:
— Меня?..
— Ее Величество? — опешил бурмистр.
Камила обернулась и с лёгкой, почти будничной интонацией сказала:
— Верно. Король Данила назначил Её Величество Елену Викторовну новым главой магистрата Нема, — произнесла Камила твёрдо. — Королева Елена блестяще проявила себя в управлении Невинском, и теперь это решение официально утверждено. Она сможет избавить Нему от монопольных пережитков и позволить городу наконец расцвести.
Бурмистр застыл. Он происходил из старинного рода дроу и привык смотреть на смертных свысока — с холодной спесью и врождённой гордыней. За спиной у него были связи с лордами-монополистами, и ещё вчера он чувствовал себя неприкосновенным. Но сейчас не осмелился возразить — одного взгляда на выстроившихся у крыльца Живых Доспехов хватало, чтобы понять, что насколько верным является решение короля Данилы.
К тому же королева Анастасия как раз в этот момент обернулась в волчицу и, улёгшись на диване в уголке приёмной, наблюдала за бурмистром пристальным янтарным взглядом. Этого зрелища было достаточно, чтобы даже самый упрямый аристократ понял: король Данила поступил совершенно правильно.
— Очень правильный выбор, Ваше Величество, — проблеял бурмистр и кивнул Елене. — Поздравляю, Ваше Величество.
Камила продолжила:
— Сегодня вы передадите дела королеве, лорд. А Живые доспехи пока постоят на площади, для надежности и всеобщего спокойствия.
— Конечно, Ваше Величество! — поспешно воскликнул бывший бурмистр и тут же засуетился, торопливо перебирая бумаги. Было видно, что единственное его желание — как можно скорее закончить с формальностями и убраться прочь из оцепленного здания, пока Живые Доспехи не передумали его выпускать.



Глава 9

 Резиденция великокняжеского рода Гривовых, Москва 
Ольга Валерьевна сидела в своем домашнем кабинете и перечитывала список приглашенных гостей на свой предстоящий день рождения. День этот выпадал на конец делового сезона — когда назревают не только подарки и тосты, но и вопросы, которые решают судьбы. Род Гривовых входил в число ключевых для Царства: через них шли инвестиции, контракты с зарубежными родами, валютные потоки, от которых зависели десятки предприятий. Ошибок быть не могло — праздник должен стать демонстрацией силы рода.
Великая княжна пролистывает список с различными пометками. И всё же взгляд снова и снова возвращается к одной строчке: Данила Степанович Вещий-Филинов. Когда-то простолюдин из глубинки, ныне — король, властитель межмировой державы, формально вассал Царства, но фактически независимая сила. Его имя в списке значило больше, чем десятки других фамилий. И всё же напротив этого имени стоял короткий, раздражающе неопределённый знак вопроса.
— Ольга Валерьевна, — вошла помощница. — Николай Виллем тоже прибудет…
— По датскому принцу поговорим позже, — негромко произнесла Ольга, подняв взгляд от бумаг. — Что у нас с Данилой Степановичем? Он подтвердил участие?
Помощница, молодая и чересчур старательная, быстро пролистала записи в своём блокноте:
— Секретариат Его Сиятельства графа Данилы… — начала она, потом запнулась и поспешно поправилась, чувствуя, что формулировка устарела: — Вернее, Его Величества короля Данилы. Сейчас ведь все уже величают его королём… По Даниле Первому пока что ответа нет. Они не обещают его присутствие.
Ольга Валерьевна откинулась на спинку кресла, нахмурив гладкий лоб. Не обещают — значит, у Данилы Степановича могут быть срочные дела в это время. Конечно, Ольга хотела видеть молодого телепата на своём празднике, она даже купила шикарное платье.
Но тревожило её не столько это. Царь в последнее время всё чаще подталкивал её к личному шагу — к созданию «особого взаимопонимания» с королём Данилой. Об официальном союзе, конечно, пока речи не шло, но хотя бы о демонстративной близости. Если Данила появится — всё можно будет обыграть тонко, на уровне взглядов и намёков, дать понять, что именно он ближе всех к её руке и сердцу. Но если он не приедет, всё пойдёт иначе.
В таком случае появятся другие предложения. Принц датский, например, — амбициозен, не глуп, но навязчив. С ним потом придётся объясняться, искать предлог для отказа, лавировать, чтобы не обидеть иностранного вельможу. И чем дольше тянется неопределённость, тем больше вероятность, что кто-то решит использовать её день рождения как арену для политического сватовства.
Она провела пальцем по листку, остановившись на имени Данилы. В её мире личное давно стало продолжением государственного. Лучше, если все участники вечернего приёма заранее поймут, что у короля Данилы уже есть мандат на Ольгу, и пытаться соперничать с ним бессмысленно.
Она отложила список и тихо сказала помощнице:
— Хорошо, я сама поговорю насчёт Данилы Степановича.
Помощница кивнула. А Ольга Валерьевна, глядя в окно на заснеженные купола, вздохнула. Взяв связь-артефакт, великая княжна набрала первой Светлану Дмитриевну— как самую близкую из королев Вещих-Филиновых, с кем у неё сложились вполне доверительные отношения. Света помогала Ольге с Золотым Драконом, да и Светлана всегда говорила прямо, без лишних витиеватостей, и с ней можно было обсудить многое, что с другими считалось щекотливым.
Но звонок повис в эфире. Светлана явно была занята.
Тогда Ольга Валерьевна набрала Марию Юрьевну. Подружились с бывшей княжной Морозовой, когда та ещё томилась в статусе невесты, слишком затянувшемся. Тогда Ольга поддерживала её, советовала, помогала не потерять лицо перед двором. Их связывали и переписка, и доверительные разговоры.
Но теперь и Маша не ответила. Так же, как и в первом случае, связь-артефакт остался тёмным. Такое бывало только в одном случае — если второй прибор отключён от линий. И это странно, ведь связь-артефакты работают почти везде.
Она отложила прибор на край стола, задумалась на секунду, затем снова принялась звонить — уже королеве Елене. С ней Ольга уже общалась, но не успела подружиться. Просто Лена произошла из простолюдинов и отличалась от девушек, с кем привыкла общаться Ольга. Но она уважала Лену за деловую хватку. Ольга слышала, как девушка сумела навести порядок в Невинске на посту главы магистрата.
Ответ последовал почти сразу:
— Да, Оля, — раздался уверенный, немного усталый голос.
— Не отвлекаю сильно, Лена? — уточнила Ольга Валерьевна, переходя на мягкий, нейтральный тон.
— Я теперь бурмистр столицы Багровых Земель, — ответила Лена с лёгкой усмешкой. — Так что, боюсь, я всегда немного занята.
— Ого! Поздравляю, Леночка! Тем более не стану долго задерживать, — заметила Ольга. — Просто хотела уточнить: вы с Данилой будете на моём дне рождении?
— Даня попытается, конечно, прийти, — сказала Лена. — Но у него сейчас одна загвоздка: он не во дворце. Всё же обещает постараться побыстрее разобраться с делами. Тем более, у него появилась дополнительная причина — встреча с принцессой Чен, назначенная официально.
— Это рабочая встреча? — спросила Ольга Валерьевна чуть медленнее, чем обычно, будто взвешивая каждый слог.
— Да нет, по просьбе друга, — спокойно ответила Лена.
— Понятно, — коротко произнесла Ольга Валерьевна. — Тогда буду ждать вас с Даней и «сестрами», Лена.
— До скорого, Оля.
Завершив звонок, Ольга опустила связь-артефакт на стол и, выдержав паузу, повернулась к помощнице:
— Передай организаторам праздника, чтобы предусмотрели место для Данилы Степановича — рядом со мной. Даже если он не придёт, место должно остаться за ним. Пусть стул хоть остается пустым. Это будет отличный знак для остальных «женихов».
Помощница кивнула и уже сделала пометку в блокноте, когда Ольга сказала:
— И ещё, — добавила Ольга, чуть замедлив речь. — Сообщи в аппарат дяди, Владислава Владимировича. Пусть проверят по Хань, с какой целью их аристократка Чен собирается контактировать с королём Данилой в ближайшие дни.
Ольга неожиданно ощутила беспокойство — особенно после упоминания о встрече Данилы с принцессой Чен. Встреча ведь нерабочая, да ещё и по просьбе какого-то друга… Всякое, конечно, бывает, но что, если это подготовка к сватовству со стороны аристократии Хань?
* * *
Я велю Золотому Дракону подняться в воздух к западу от острова и наблюдаю за морем через его глаза. Под ним кипят волны, и на линии горизонта уже проступают тёмные силуэты вражеских китов, медленно надвигающихся.
— Держите морские ворота открытыми, — бросаю я Диане. — Все амазонки, кто хочет сражаться, могут плыть со мной.
Диана кивает:
— Я останусь здесь. Буду защищать Световое Дерево, если что-то пойдёт не так.
Ну, не будь это дерево по сути магическим «ядерным реактором», я бы, пожалуй, поспорил с ней — полубогиня в бою с численно превосходящим противником явно не помешала бы. Но сейчас она права: такую вещь нужно охранять внимательно и без права на ошибку.
— Как угодно, — отвечаю коротко.
Пока что оставлю Дерево на попечении Дианы, в будущем же подберём охрану без гормональных перепадов настроения.
— Вау! — восхищённо говорит Светка, когда мы по трапу всходим на плоскую спину кита. — На таком я ещё не каталась! Маш, привет! — обнимает она «сестру». — О, Красивая, и ты тут! А мы тебя обыскались! — приобнимает блондинка и шею тигрицы.
— Фа-ка, — Змейка неуверенно топчется на спине кита, хотя он настолько большой, что даже не качается. Но хищница и к кораблям, и к самолётам не сразу привыкла.
Мне любопытно, сколько воительниц Темискиры пойдёт с нами. Всё-таки предстоит бой — в первую очередь за их жизни и их дворец. Вон Диана уже тактично слилась, хоть и по уважительной причине, но всё же.
Амазонки почти не разочаровывают меня: на кита поднимается около сотни воительниц. Ведёт их Алкмена — мрачная, собранная, а мой фингал так и не залечила. Она избегает смотреть прямо мне в глаза, но в кои-то веки говорит правильную вещь:
— Король Данила, мы с сёстрами будем сражаться за Темискиру бок о бок с тобой.
Я киваю в ответ:
— Похвальное решение, сударыня. Тогда держись крепче.
Туманный доспех вмиг оплетает меня. Я кастую перед глазами кита управляющие фигуры из тумана, и он с ревом бросается в распахнутые морские ворота, оставив гавань позади.
Рёв кита едва не оглушает. Не завидую я дампирам — всё время плыть под этот грохот.
Так, себя-то я прикрыл доспехом, а что же моё женское войско? Амазонки стоят полуголые, бесстрашно выпятив грудь и выставив оружие.
— Сейчас накрою вас, не пугайтесь, — предупреждаю по мыслеречи всех воительниц разом.
И накрываю их туманным покрывалом, создавая издалека видимость, будто это дампирские доспехи.
— Мы притворяемся клыкастыми? — неодобрительно качает головой Алкмена. — Это не подобает воинам…
— Тихо, Алка, — рычит Красивая. — Нами командует король Данила. Слушайся его или прочь с корабля.
Некромагиня, конечно, предпочла остаться на спине кита, а не сигать с высоты во взбитые плавниками воды.
Мы идём прямо навстречу десяти огромным китам. Дампиры пока не понимают, что происходит. Наверное, удивились, чего это рота их десантников назад плывёт. Но пока они мешкают, наш кит, развернувшись, с ревом таранит ближайшего: сильный удар в бок — и вражеский гигант кренится, теряя равновесие. С его «борта» десятки дампиров ссыпаются в воду, как горох, и море наполняется всплесками и криками.
— Отлично! — кричит радостная Светка. — Не зря я залезла в драконью пасть!
Алкмена глянула на блондинку как на сумасшедшую, но той нет дела до амазонки.
«Разворачивайся!» — отдаю команду я через манипуляции туманом, и наш кит, меняя курс, уходит в сторону, оставляя за собой бурлящий след.
Пока другие киты пытаются нас обойти флангом, наш плоскоспинный таран со всей дури притирается бок о бок со следующим. Трясет обе «палубы», и мы вцепляемся во что можно.
Между тем над полем битвы парит Золотой Дракон, и в раскрытой пасти пляшет собирающееся пламя.
— Желточешуйчатый! Только Световым! — предупреждаю его по мыслеречи. Не хочется мне жечь китов. Не только потому, что животин жалко, но и потому, что если они от ожогов начнут свирепствовать и биться плавниками, нас тоже скинет в море.
Золотой рычит, и с его груди срываются Солнечные копья. Яркие световые стержни проносятся по дуге в чёрные спины дампирских китов, не пробивая их толстенную, как скалы, кожу, но разя самих дампиров, раскалывая их доспехи и скидывая в море.
— Вперёд! — бросаю я своей женской рати. — На абордаж!
Наш гигант продолжает тереться о соседа, и теперь легче лёгкого перепрыгнуть через небольшой разлом между двумя спинами.
Первая ломанулась, конечно, Светка, за ней — Змейка, Маша, Красивая. Ну и амазонки с криками перепрыгивают через волны, хватаются за сооружения и орудия на вражеском ките и принимаются за бой. Растерянные дампиры только и успевают, что вступить в одиночные схватки — собраться в строй уже не осталось времени.
Я тоже прыгаю на другого кита — хоть и не первым, и, если честно, незачем мне лезть туда первым. Дампиров тут и так на всех не хватает. На этом ките их, дай Бог, всего сотня. Да и моя первостепенная задача, как бы грустно это ни звучало, — не просто повеселиться в мясорубке, а выиграть сражение, то есть выбить из строя ещё восемь вражеских китов.
Рядом Змейка работает, как смертоносная мельница: её медные когти режут туманные доспехи, будто те сделаны из бумаги. Каждый взмах — и очередной дампир рассыпается. Вообще, дампирские доспехи по прочности не превосходят воздушные — самую хлипкую из стихий. Но воздушники другим берут — скоростью и резкостью. Да только туманники медлительнее воздушников, то есть обделены этим преимуществом. Зато у них другие приёмы: манипуляции туманом для управления китами, например.
Амазонки в целом хорошо держатся против дампиров. Особенно Алкмена. Конечно, у них вышли одиночные бои, и косяков много, но материал для обточки хороший.
Пока все заняты боем, я направляю нашего кита, с которого мы спрыгнули. Поворачиваю его туманными командами и приказываю снова идти на таран. Гигантское тело разворачивается, набирает ход и с гулом врезается в другую животину. Удар мощный, вода летит фонтаном, и со спины другого кита дампиры падают в море.
Тех, кто выжил после падения, сверху добивает Золотой Дракон. Он кроет волны объемным пламенем, не повреждая китов. Здесь, в воде, жечь уже можно.
Между тем, наша битва завершается быстро.
— Мы победили! Но как же остальные дампиры? — спрашивает Алкмена, тяжело дыша после боя.
— Я этим занимаюсь, — отвечаю спокойно, не отвлекаясь от управления китом и контроля за Золотым.
Амазонка смотрит округлившимися глазами, как мои две животины идут по той же схеме с оставшимися китами. Китяра таранит собратьев, а Золотой кипятит воду.
— То есть, — восклицает Алкмена, — ты разгромил остальных девять китов, используя своего Золотого Дракона и собственного кита! А мы взяли только одного? Мы тебе вообще не нужны были⁈
Я усмехаюсь, качнув головой:
— Как это не нужны? Вы получили боевой опыт — настоящий, в лобовом столкновении войск. Для многих из вас, возможно, это первый в жизни.
Алкмена уставилась на меня как на иноплантянина:
— Ты, мужчина, заботишься о нашей боеспособности?
— Теперь вы живете на моем острове, — пожимаю плечами. — И мне не помешают союзники, которые умеют не только позировать на плацу, а реально драться.
Киваю подошедшей Свете:
— Натаскай их. Разбери бой, укажи, где накосячили.
Светка фыркает, отбрасывая с лица прядь волос:
— Да полно косяков, разбирай — не переберёшь.
— Мы вообще-то победили! — возмущается Алкмена, обиженно вскинув подбородок.
— Победили только потому, что Даня застал противника врасплох своим абордажем с кита, — парирует Светка, не моргнув. — Они видимо впервые в жизни такое видели, вот и офигели. Удивительно, что у вас вообще получилось прижать этих туманников.
— Да что не так-то мы сделали? — не выдерживает Алкмена, уже с явным раздражением.
— Ты бросила огневиков с воздушниками вперёд, хотя у тебя есть каменщики, — спокойно объясняет Светка. — Надо было закрывать воздушников ими, это глупо. Единый залп по нам, и ты бы лишилась четверти людей.
Алкмена вытягивается лицом, осознавая промах, но не сдаётся:
— Понимаю свою ошибку. Учту.
Светка скрещивает руки на груди, чуть прищуривается:
— Это ещё далеко не всё. Могу целую лекцию прочитать про вашу хреноподобную тактику.
Пока Светка словесно макает Алкмену в собственные ошибки, я краем глаза замечаю странное движение в море. Один из сбитых дампиров, каким-то чудом уцелевший и не поджарившийся в пламени Золотого, вдруг взмывает вертикально вверх — словно выпущенная стрела.
— Да ну нафиг! — я возмущаюсь и удивляюсь одновременно. — А так можно, что ли?
Фигура в туманных доспехах, за спиной расправляются полупрозрачные крылья из серого же тумана.
Связываюсь мысленно с Дампом, моим ментальным дампиром:
— Эй, это что сейчас делается?
Центурион Когорты Тумана отвечает без удивления:
— Шеф, так это ж наш лорд. Он командовал операцией по захвату Темискиры.
— Хм, тобой тоже?
— Верно, шеф.
— А туманные крылья у него откуда? Почему у тебя нет? Ты ведь Мастер.
— Так умеют только лорды дампиров. Я не лорд, поэтому не могу. Это потомственная техника. Лорды настолько хорошо владеют туманной стихией, что превращают её в крылья и летают без опоры.
— Это не совсем потомственная техника, а мутация Дара, — качаю я головой, догадавшись об истинной причине. — Так же, как мой Легион — мутация стандартного телепатического Дара… Вернее, не так же: у меня изменения намного сильнее, и тут основная причина — многовековые селекции телепатов в роду Филиновых.
— Очень интересно, шеф, — видно, что Дамп не очень-то понял, но старается.
Я цокаю языком, наблюдая, как крылатый дампир уносится в облака. Его туманные крылья расправляются шире, и он взмывает выше. Золотой уже проморгал летуна, даже ухом не повел.
— Ну охренеть, — бурчу я. — Летающие дампиры. Этого мне ещё не хватало.
Конечно, его упускать никак нельзя. Он видел, как я управлял китом. Такой трюк, конечно, не вечный секрет, но пусть хотя бы ещё немного побудет тайной для дампиров.
— Что это за чучело? — уточняет Светка, вскинув голову.
— Лорды — высшая знать у дампиров. Обычный кровосос так летать не может, — объясняет Алкмена, не отрывая взгляда от исчезающей точки.
— Да-да, — киваю, с первого раза усвоив не внушительную матчасть. — Я за ним в погоню.
— Я с тобой! — сразу отзывается Светка.
— Тогда не тормози, — киваю. — Сейчас полетим на Золотом.
Поворачиваюсь к остальным:
— Метель, ты за главную. Красивая, на тебе амазонки. Проследите, чтобы все дампиры были добиты. И найдите себе занятие, пока нас нет.
— Хорошо, Филин! — откликается Маша.
— Золотой, спускайся, — мысленно отдаю команду.
Дракон откликается мгновенно: он плавно снижается и зависает рядом с нашим китом. Я вместе со Светкой и подоспевшей Змейкой отталкиваюсь от влажной спины зверя и прыгаю на желточешуйчатую спину другого чудовища.
Поднимаемся к облакам. Дампира нигде не видно, но щупами улавливаю его вдалеке, на краю доступного ментального поля. Даю направление Золотому и тот несется вдогонку.
— Даня, ты его в Легион хочешь добавить? — Светка спрашивает по мыслеречи. — Иначе зачем за ним гнаться еще!
— Было бы неплохо, — отвечаю, держась за желтые чешуйки. — Но вообще сейчас главное — чтобы летун никому не рассказал, что я управляю китом.
Золотой поднажал, и уже снизу виднеется остров, окутанный туманом — он растёт в размерах. Ментальными щупами сканирую небо.
— Давай налево, — бросаю команду Золотому, и когда из облаков возникает летун-кровосос, добавляю: — Поджарь, но не сильно. Постарайся не убивать, ясно? Я хочу его себе в Коллекцию.
— Опять ограничения, — жалуется желточешуйчатый.
Дракон выдыхает пламя, подстреливая дампира. Кровосос падает, но удачно — врезается в скалу и остаётся жив. Прежде чем я успеваю выдохнуть, из неприметной пещеры в скале выбегают странные звери: огромные, колючие, с мордами как у хищников — будто дикобразы с шакальими пастями. Они бегут к упавшему. Ну все приплыли.
— Фака, перррекусили, — замечает Змейка.
— Я же просил не убивать, — вздыхаю грустно.
— А это же не я, — отвечает Золотой с сожалением.– Хотя лучше бы ты дал мне поджарить.
— Ладно, — вздыхаю. — Раз уж мы на острове, будем осматриваться. Авось этот летун-кровосос окажется не последним в нашей коллекции.
Летим дальше. Скалы остаются позади, открываются долины — зелёные, глубокие, исполосованные туманом. Заметив внизу небольшое поселение, велю Золотому спуститься в лесу неподалёку, чтобы не пугать местных. Там приказываю ему не отлетать далеко и держаться в моем поле ментального зрения, а сам вместе со Светкой и хищницей шагаю в сторону деревни.
— А если там все кровососы? — спрашивает Светка, настороженно оглядываясь.
— Ну и что? — пожимаю плечами. — Не люди они, что ли? Ну, точнее, да, не люди, но какая разница. Поглядим — и уйдём. В деревнях воины не живут, только крестьяне.
Деревня типичная. Таких я видел сотни — и на Боевом материке, и на берегах Андуина. Только здесь улицы пусты, ставни на окнах наглухо заперты, и тихо очень.
— Безлюдно как-то, — хмыкает Светка.
Я останавливаюсь и говорю:
— Пойдём туда, где всегда полно народа — в таверну.
Найти её несложно — сознаний там кишмя кишит, словно на сходке. Я чувствую гул мыслей даже снаружи. Змейка по моему знаку остается снаружи, а мы со Светкой заходим — и, действительно, внутри людно. Люди, не дампиры, самые обычные люди, скучковались в тёплом свете очага: кто-то греет руки у камина, кто-то шепчется в углу, остальные просто сидят, напряжённо следя за входом. Ни одного дампира — только человеческие лица, усталые, настороженные, с застывшими глазами.
Я поднимаю руку в приветствии:
— Приветствую, местные.
В ответ — взгляды, острые, как ножи. Один бородатый мужик с мощными руками хмурится, делает шаг вперёд:
— Вы не кровососы.
Я улыбаюсь вежливо:
— Вы тоже.
Он фыркает:
— Ну а кем ещё нам быть? Дампиры бы чем питались, если бы все деревни состояли из кровососов? — спрашивает он с насмешкой
Пожимаю плечами:
— Вам виднее, уважаемый. Мне как-то не доводилось обдумывать социальное устройство дампиров. Мы не местные. Проездом.
Тот же бородатый мужчина морщит лоб и кивает:
— Не местные? Тогда прячьтесь за наши спины. Вы свежие, полные сил, явно хорошо питаетесь. Дампиры мигом захотят захапать вас.
Из-за стойки отвечает лысый мужик с красным лицом, будто ему не хватает воздуха:
— Димыч, так пусть их и забирают! Своих сбережём!
Димыч отмахивается от лысого:
— Сначала подумай — потом городи огород! Законы гостеприимства нельзя нарушать, — говорит он, глядя на меня. — Ради своей шкуры не станем сдавать гостей. Идите! Быстрее!
Я не сдвигаюсь с места. Во-первых, душно там, в глубине зала за спинами крестьян. Во-вторых, с громким хлопком двери пятеро дампиров уже вошли. Люди в таверне стихли мигом. Кто-то опустил голову, кто-то прикрыл ребёнка руками, кто-то просто замер, вцепившись в кружку, боясь даже дышать.
Дампиры оглядели толпу. Первый из них сделал шаг вперёд — высокий, жилистый, с торчащими клыками — бросает резко:
— Итак, как обычно. Раз в полгода мы приходим за жатвой. Как поступим, мясо? Добровольцы есть? Или опять бросать жребий?
Я демонстративно прохожу мимо дампира и опираюсь о стойку, словно просто наблюдаю за спектаклем.
— А какой приз в вашей лотерее? — произношу развязно глядя прямо в глаза жилистому кровососу, игнорируя предупреждающий взгляд Димыча.
Дампир медленно оборачивается ко мне. Его зрачки — узкие, змеиные, а губы растягиваются в ленивой ухмылке:
— Какой свежий парень, — протягивает он, с живым, почти хищным интересом разглядывая меня. — Мускулы на месте… видно, кровь густая. — Он переводит взгляд на Светку, задерживаясь на её груди и плавной линии бёдер. — А девка у тебя сочная, просто огонь. Из вас двоих выйдет неплохой пищеблок.
Светка даже не напрягается и не смотрит на дампиров.
— Неужели? — хмыкаю я. — А если в зубы дам?
— Чего⁈ — опешил дампир.
— Ты мою жену обозвал «девкой», — замечаю, все так же опираясь на стойку. — Получается, надо дать тебе в зубы как минимум.
Кровососы переглядываются.
— Полуумный какой-то, — крутит пальцем у виска один дампир.
— Ну на качество крови это никак не влияет. Парня заберут генералы. Девчонка же годится на пир самому лорду, когда тот вернется с военной кампании, — хищно усмехается дампир, даже не подозревая что их лорда сожрали шакаломордые дикобразы — Что ж, выходит, у нас есть победители конкурса. — Он направляется прямо ко мне. — Иди сюда, мясо.
Люди вокруг испуганно уступают дорогу дампиру. Димыч опускает глаза. Что ж, сложно винить мужика. Жить всем хочется. Разве что дампирам, похоже, не особо. Иначе догадались бы взять с собой сканера. Тогда бы уже знали, кто перед ними стоит. Грандмастер — не та цель, к которой стоит тянуть лапы. Но что ж, без сканера даже интереснее.
Ну что ж, иди сюда, клыкастый.
* * *
 Нема, Багровые Земли 
Грандбомж уже несколько дней бродит по городу Нема со своими странными, одному ему понятными намерениями: то сунет голову под колёса кареты, то влезет на столб с магическим стабилизатором и сгорает в облаке вибрации, будто ради забавы. Горожане сперва шарахались от него — мало ли какой безумец. Но потом привыкли. Замечено: когда этот чудаковатый рыцарь короля Данилы лез под карету, то вытаскивал оттуда белочку, застрявшую под колёсами, а когда карабкался на стабилизатор — спугивал сбежавшего попугая леди Фили. Да и сам, что удивительно, не помирал, а восстанавливался сразу, будто всё это для него не страдания, а зарядка.
Так что жители столицы Багровых Земель быстро перестали шарахаться от чудаковатого мага крови. Теперь он стал вроде местной диковинки — дети показывают на него пальцем, стражники переглядываются и хмыкают, а торговки, перешёптываясь, обсуждают, в каком именно переулке он сегодня «работает».
Вот Грандбомж заходит в мясную лавку — ту самую, где бывает почти каждый день. Мясник-ракхас уже привык к виду его растрёпанной бороды и только качает головой:
— Опять ты, сир. Что, на запах колбасы притянуло?
Грандбомж не отвечает. Он стоит и смотрит жалобными глазами прямо на мясорубку. Мясник качает головой:
— Нет, перемалывать твою голову не буду. Клиентов мне всех распугаешь!
Он хотел его погнать, чтобы отвязался, но тут дверь распахивается, и в лавку заходят трое дроу грязного вида с громобоями в руках.
— Толстяк! Деньги на стол! — рычит один, вскидывая пушку. — Быстро, старый! Не хочешь по-хорошему — будет по-плохому!
Мясник бледнеет, руки дрожат, но сказать ничего не успевает. Грандбомж медленно поднимает голову и сипло произносит:
— Убей.
— Что? — переспрашивает главарь, хмурясь. — Ты чё, старик, смерть ищешь?
— Убей, — повторяет Грандбомж, чуть громче, не моргая.
Бандиты переглядываются. Один фыркает:
— Да ну его, больной какой-то. Пришей, не трать время.
Главарь спускает курок и удивлённо застывает. Не обратив внимания на прожжённую дыру в животе, Грандбомж выпускает кровавые щупальца. Они извиваются, как живые, и за секунду пронзают насквозь троих бандитов. Раздаётся хруст, короткие вскрики — и всё стихает. Щупальца медленно втягиваются обратно под одежду Грандбомжa, а тела бандюг остаются лежать на полу.
Мясник стоит с раскрытым ртом, потом по-ракхаски перекрещивается и выдыхает:
— Сир, спасибо! Ты спас меня от разорения!
Он роется под прилавком, достаёт кусок свежей колбасы, аккуратно заворачивает в бумагу и протягивает:
— Возьми, герой, заслужил!
Грандбомж берёт колбасу, не говоря ни слова. Только бросает взгляд на мясорубку, тянет к ней руку, но мясник хлопает его по пальцам.
— Мясорубку все равно не дам, — строго говорит он. — Уж извини, сир.
И грустный Грандбомж потопал обратно на улицу искать карету.
* * *
 Море возле Темискиры 
Алкмена подняла голову к облакам, где растворился силуэт Золотого Дракона. Амазонка почувствовала себя неуютно. Как будто с этим грязным мужчиной действительно было спокойнее.
— И куда он улетел?
Маша промолчала. Она уже узнала по мыслеречи, куда направился Данила, потому что успела связаться со Светкой. Но не говорить же вслух: мыслеречь — это родовая тайна. Поэтому Маша просто спокойно сказала:
— Скоро вернётся.
Алкмена оглядела спину кита, которым управлять можно только туманом:
— Да, но как нам выбраться? — произнесла амазонка, оглядывая море, где еще плавали десять китов. — Мы на ките, которым может управлять только король Данила. Мы окружены девятью другими китами, от которых тоже немного толку.
Маша кивнула в сторону:
— Там вон шлюпка с магическими двигателями. Но рано вам думать о возвращении. Сначала отработаем тактику боя — как надо было устраивать абордаж. Пока мы находимся на месте боя. Тренироваться будем со всеми комментариями королевы Светланы. Красивая, ты поможешь.
Тигрица кивнула. Маша не переживала за тренировку. Да, она не эксперт тактики, но всегда можно спросить Светку. Блондинка ведь на связи.
Маша повысила голос, перекрикивая ветер и плеск волн:
— А ну-ка, стройтесь для абордажа!
Алкмена замерла на секунду, колеблясь, потом всё же кивнула своим амазонкам:
— Стройтесь!
Решение было принято. Алкмена выбрала слушаться короля Данилу и его жен, дабы ее сестры пережили следующие битвы.
* * *
— Мясо, ты меня слышал? — жилистый дампир уже подошел ко мне.
Димыч закашлялся и все же бросает:
— Они проездные! Не трожьте их, господин!
Дампир фыркает, презрительно:
— Какие ещё проездные? Вокруг только наши острова. Может, они беженцы из дампирских деревень? Тогда тем более — их надо тащить в замок и разбираться.
Один помоложе облизывается, глядя на Светку и бросает с жадной улыбкой:
— Блондинку бы попробовать. Такая сочная. А то вдруг она только на вид вкусная, а, старший?
Я киваю спокойно:
— Можете нас обоих попробовать.
Молодой дампир усмехается и по кивку старшего шагает к Светке, растягивая губы в мерзкой ухмылке.
— Иди сюда, сочненькая!
— Тебя за язык никто не тянул, — замечаю, и в тот момент Светка — как вихрь, без лишних подготовок — облачается в огненный доспех и врезает ногой молодому прямо по шарам. Удар такой, что у того внутри всё хрустит и расплющивается.
Старший дампир в это время хотел было укусить меня, но едва делает шаг — сразу застывает. В его лобешник торчит пси-игла. Треск ментальных щитов отдается эхом в моем сознании.
Я хмыкаю:
— Ну что попробовали? — качаю головой. — Опять двадцать пять. У вас это что, национальное — подставляться телепату?
Остальные дампиры пока еще топчутся, я приказываю марионетке действовать. Она выхватывает меч из ножен, развернувшись, делает взмах, и голова следующего дампира катится с плеч. Даже не крикнуть не успел. Светка и Змейка добивают остальных — одна лупит огненными кулаками, другая выскакивает из стены и полосует когтями по горлу. Всё происходит быстро.
Пока девчонки резвятся, я уже подключаюсь к памяти марионетки. Невидимой рукой вытягиваю нужные фрагменты — маршруты, имена, схему лордовского замка. Легион пополнять не собираюсь — не при свидетелях же это делать.
Димыч бледнеет и шепчет:
— Нам ведь прилетит за то, что ты их вот так…
Отвечаю спокойно:
— Не прилетит. Скажете, это сделал король Данила — с острова Темискира.
Он туго морщит лоб, путается в словах: — Легендарная Темискира? Так это ж вроде бабский остров, — удивляется Димыч.
Я усмехаюсь:
— Ну, теперь не только бабский. Всё меняется.
Вообще, надо бы посмотреть, что за замок у лорда дампира. Очень уж любопытно.



Глава 10

 Лунный Диск (штаб-квартира Организации, Та Сторона) 
Хоттабыч сидит на совещании и не показывает вида, как ему надоело слушать одни и те же отчёты. Рядом расположились Спутник, Размысл, Норомос.
— Хватит уже про всякую ерунду, — бросает бессменный Председатель Организации. — У нас есть задача поважнее.
В этот момент в комнату входит Масаса.
— Простите за опоздание, — склоняет голову магиня, качая шоколадными кудряшками.
Хоттабыч поправляет рукав.
— Садись, леди. У тебя была уважительная причина, и позже мы к ней вернёмся. Ну что в итоге с сигналами из мира дампиров? — в нетерпении обращается он к Спутнику.
Высший сканер поднимает глаза от своих таблиц:
— Темискира больше не исчезала. Среди её сигналов обнаружен ещё один. Мы проверили несколько раз, но сомнений нет — это магический синтез, Председатель.
Хоттабыч хмурится, да и остальные сразу забеспокоились.
— Этого ещё не хватало! Тяни меня за бороду! Неужели Диана создала второе Световое Дерево⁈
Масаса удивлённо поднимает брови, быстро переводит взгляд с Хоттабыча на Спутника, потом обратно:
— Второе? То есть первое и правда существовало? Это не просто легенда?
Хоттабыч неопределённо машет рукой:
— Кто ж его знает… Нас тогда ещё и в планах не было. Но по легенде Багровый Властелин уничтожил первое Световое Дерево, после чего Диана скоропостижно умерла. Оказывается — не умерла, а сбежала от мужа, пока все думали, что она пеплом обратилась.
Старик тяжело выдыхает и думает про себя, что лучше бы эта зеленоволосая прохвостка сгинула бы. А теперь ему придётся как-то разгребать это. Световое Дерево опасно и может погубить всё мироздание, которое он уже сотни лет пытается защитить от всяких напастей, как те же дампиры. Ладно, это всё лирика. Сейчас главное — составить всю картину целиком, а без Филинова она как-то не складывается.
Все за столом переглядываются, понимая, что начинается новый виток хаоса.
— Световое Дерево в закрытом мире дампиров⁈ — качает древесной головой Ясен. — Ничего хуже и представить нельзя!
Хоттабыч теребит бороду, потом щёлкает пальцами, привлекая внимание всех, и резко спрашивает:
— Так, а где Филинов? Масаса, ты с ним сегодня в итоге общалась?
Он смотрит прямо на тёмное лицо магини, ожидая полезной информации. Масаса качает головой, чуть раздражённо, будто сама не рада говорить это вслух:
— Нет. В Багровом дворце сказали, что конунг Данила ушёл куда-то по делам. Отлучился, если дословно.
Хоттабыч буркает:
— Его связь-артефакт тоже не работает. Я звонил — он вне зоны доступа.
Масаса кивает:
— Да я тоже пробовала безрезультатно.
Хоттабыч стучит по столу пальцами:
— А ведь в мир дампиров тоже невозможно дозвониться. Значит, без Филинова точно эта катавасия не обошлась.
Древеснолицый Ясен не выдерживает и бурчит:
— Я всегда говорил, что от Филинова одни проблемы. Он всегда встревал в дела Организации и вредил нашему делу.
Масаса резко поворачивается к друиду так, что ее шоколадные кудри взметаются вихрем:
— Конунг Данила избавил нас от Лича и Лорда Тени! Если бы не он, мы бы сейчас сидели по горло в проблемах!
Ясен хмыкает, потирая кору на лице:
— Может быть, но при этом Лич и Лорд Тень — члены Организации. У них был мандат неприкосновенности. Организаторов могут трогать только Организаторы. А Филинов учинил самоуправство и вышел сухим из воды.
Масаса прищуривается. Она выцеживает:
— К черту этот мандат, если его носят последние ублюдки.
Хоттабыч резко поднимает ладонь, сбивая тон обоих:
— Прекратить перебранку! Это совещание, а не базар. Тихо, оба. Решение по Филинову принимал я, Ясен. Если тебя что-то не устраивает — обсудим позже, без свидетелей. А сейчас речь не о Филинове… хотя, возможно, и о нём тоже. Но в первую очередь — о Темискире.
Председатель дожидается когда Ясен и Масаса виновато опустят глаза, на секунду задерживает взгляд на каждом, затем продолжает:
— Давным-давно мы заперли дампиров в их мире. Единственный путь туда сейчас — тот старый коридор, который мы когда-то оставили.
Размысл чуть дергает бровью, Спутник смотрит в бумаги и наконец произносит с ощутимым напряжением:
— Председатель, на той стороне туннель охраняют тысячи дампиров. Я перепроверял сигналы: там засела полноценная армия. При этом туннель законсервирован — при первом переходе смогут пройти не больше пятнадцати человек. А на той стороне наших соратников будет ждать западня из многотысячного противника.
Организаторы переглядываются неуверенно. Да, они все Грандмастеры и Высшие Грандмастеры, но король дампиров Морвейн жил еще в молодость Багрового Властелина и чертовски опасен. А ведь есть еще и другие лорды-дампиры, например, сыновья Морвейна — сильные Грандмастеры.
Хоттабыч, впрочем, никак не реагирует:
— Понятно-понятно, — произносит он равнодушно. — Масаса, ты отвечаешь за всю операцию. Выбери состав группы и расчехляйте проход к дампирам. Готовьтесь к вылазке.
Масаса застывает, потом кивает. Её голос жёсткий, уверенный:
— Принято, Председатель.
Совещание мгновенно превращается из разговора в подготовку к операции — той самой, которую никто не хотел, но все понимали, что от неё теперь не уйти.
* * *
Я вместе со Светкой и Змейкой иду в сторону замка лорда дампиров. Пешком тут недалеко, так что не напрягаемся. Деревенские, едва увидели, что мы уходим, будто возродились: перекрестились на свой манер, захлопнули двери, с порога даже послышалось что-то вроде вздоха облегчения. Приятно, когда твоё отсутствие вызывает национальный праздник.
Впрочем, я их не осуждаю. Мы завалили крово-отряд — тех, кто забирает людей на корм своему лорду, — так что у деревенских могут возникнуть неприятности. Ну… только если замок дампиров вообще встретит рассвет.
Усмехаюсь про себя, не сбиваясь с шага.
Эх, весело тут. Да только чересчур задержался я в мире дампиров и амазонок, а дома-то угроз не меньше. Бог Гора там дышит в затылок, Древний Кузнец до сих пор в бешенстве из-за потерянных Живых доспехов. Ну ничего, скоро вернусь. Как минимум я обязан зайти в старую усадьбу Филиновых. Ха. Ну и туда я точно зайду, если уж таково Провидение. Не уверен только, что мироздание исчезнет, как обещали Демоны, но посмотрим.
Пока идём, я сканирую местность на десятки километров. Вокруг, по дорогам, передвигаются несколько скоплений дампиров; крово-отряды буквально роятся по округе.
— Вокруг полно крово-отрядов, — уведомляю спутниц.
Светка фыркает:
— И чего ради они тут так массово нагрянули?
Отвечаю спокойно:
— Я прочитал в голове убитого дампира, что в замке лорда гостит сын короля дампиров. Очень может быть, что из-за него такая суета. Набирают побольше людей для его питания. Так что действуем просто. Ты со Змейкой берёшь ближайший крово-отряд на себя и избавляешь от него местные человеческие деревни. А я иду напрямую в замок.
Светка кивает почти автоматически — режим боевой блондинки включился:
— Хорошо. А ты как туда попадёшь?
Усмехаюсь.
— По воздуху. — Ну а как я ещё попаду? Зря что ли Золотой с нами тусуется?
Светка на прощание лезет обниматься по факанье Змейки и затем расходимся. Светка уходит со Змейкой влево, на перехват указанного мной крово-отряда, который отсвечивает на ментальном уровне как ёлочная гирлянда. А я сворачиваю в лес, чтобы выйти на точку посадки.
Вообще, Светку с хищницей я натравил на крово-отряд бедных несчастных упырей главным образом потому, что взять их с собой в замок сейчас не могу — без ментальной невидимости там никак. А так пусть девушки разомнутся, заодно и доброе дело сделают: избавят деревни от необходимости сдавать своих кровососам.
Золотой Дракон ждал меня недалеко за горой, что закрывала замок. Сажусь на животину, мы поднимаемся над кронами, потом выше, за облака. Ночное небо укрывает нас так, что ни один стражник на стене не заметит. Дракон нависает над замком. И в нужный момент я просто прыгаю со спины, раскрываю себе теневой парашют и мягко планирую вниз, приземляясь на плоскую крышу башни.
Развеиваю парашют и начинаю спуск по каменным переходам на нижние этажи. По пути отмечаю, как в замке неожиданно тепло. Причина проста: здесь проведена система труб, по которым гоняют воду, нагретую в котельне внизу.
Через минуту замечаю движущуюся группу — дампиры топают куда-то бряцая оружием. Спрятаться несложно: ментальная невидимость плюс Покров Тьмы — отличная стелс-комбинация.
Один из дампиров произносит раздражённо:
— И куда мы выдвигаемся так поздно.
— Крово-отряд убили в деревне Щука. Перед смертью связной успел передать, что это сделала огненная магиня и четырехрукая гидра. Надо их выкурить и поймать. Возможно, это ведьмы с Темискиры.
Я хмыкаю. Светка-то накосячила — задержалась с устранением радиста, который Горгону от гидры не отличает. Ну бывает, конечно. Не все идеальны. Но пожурить блондинку все равно надо в воспитательных целях.
Сразу же перекидываю услышанное Светке. Она отвечает по мыслеречи мгновенно, голос виноватый:
— Даня, прости.
— Чего уж теперь, — отвечаю спокойно. — Бывает.
Она после короткой паузы спрашивает:
— Что делать с этой подмогой? Пусть идут ко мне? Мы со Змейкой разберёмся, если надо.
Я качаю головой, хотя Светка этого не видит, но чувствует через канал.
— Да ладно. Я уж заодно с ними справлюсь. Вы займитесь другим крово-отрядом. Он как раз перемещается к северо-западу от вас. Перехватите их, только в этот раз не наследите.
— Принято, — откликается блондинка — всё ещё виновато, но уже ободрённо тем, что ей дали шанс исправиться.
И почти сразу следом от Змейки раздаётся довольное:
— Ррра-фака.
Что ж, пускай девушки развеваются. Деревни вокруг должны им благодарны.
Надеваю туманный доспех, вокруг меня собирается плотная дымная оболочка. Иду прямо на группу дампиров, которые все еще недовольно протирают глаза и решают куда им двинуться искать лазутчиц.
— Привет. Закурить не найдётся? — спрашиваю совершенно спокойно.
Они оборачиваются неприязненно:
— Ты охренел, что ли? И почему в доспехе… Ой, простите, генерал.
Надо же, узнали по туманной метке во мне Дампа. Не только плоскоспинные киты это могут, но и сами дампиры, а также другие звери в этом мире.
Я мягко киваю:
— Бог простит.
— А вы разве не отправились на Темискиру…
И в следующую секунду швыряю пси-иглы всем в головы. Ну а как не воспользоваться такой возможностью? Без доспехов же все стоят.
Ментальные щиты трескаются, как стекло, не выдерживают даже первого нажатия. Падение психобарьерных линий слышу только я. Тела застывают, взгляд стекленеет — теперь это мои марионетки.
Я бросаю команду:
— Идите-ка…
Хотел было отправить их к дикобразам с шакальями мордами, которые недавно с аппетитом сожрали лорда-летуна, но передумываю. Те дикобразы далековато, да и жалко тратить марионеток без толку. Можно найти им куда более практичное применение.
Тут мне на глаза попадается отопительная труба. А идея!
Показываю марионеткам:
— Идите в котельную. Найдёте там топку, резервуары и узел нагнетателей. Сорвёте фиксирующие клапаны, откроете давление до упора и бросите туда раскалённые камни.
Группа дампиров уходит исполнять команду. Я провожаю их взглядом. Когда последние скрываются за поворотом, продолжаю стоять посреди коридора.
Задумываюсь. Ментально уже пролистал важные воспоминание марионеток— знаю расположение патрулей, понимаю, какие части замка перекрыты, знаю, где сидят те, кого не стоит трогать пока что, а где наоборот — желательно. И, что самое неприятное, понимаю, что встал на перепутье.
С одной стороны — нечего думать, прямая дорога на господский этаж: идти к коменданту замка, потом к гостящему здесь принцу Комарину, сыну короля дампиров.
А с другой — есть темница. И бросить тех, кто там заточён, я просто не могу. Я ведь не просто телепат, не просто король — я отец. И когда мои сыновья узнают, какой выбор я сделал, они должны гордиться мной. Да и комендант с принцем никуда не денутся.
Разворачиваюсь и направляюсь вниз. Лестница приводит вниз, туда, где влажные коридоры темницы тянутся, как кишки чудовища.
На ходу слышу знакомый голос. Лакомка связывается по мыслеречи:
— Мелиндо, как дела?
Иду по коридору темницы, вода капает на камни, звук гулко разносится по проходу. Я отвечаю Лакомке:
— Знаешь, сейчас я сделал выбор не самый быстрый в плане достижения цели, но единственно правильный.
Лакомка сразу поняла о чем речь, хоть контекст ей я и не передавал. Просто альва очень мудрая. В её голосе сквозит привычная мягкая улыбка:
— Ты всегда делаешь выбор своим сердцем, мелиндо. Просто твой острый ум работает на твоё доброе сердце, вот и всё.
Я едва заметно усмехаюсь. Ну да, конечно. Красиво звучит, милая. Но всё куда проще: у меня есть принципы. И я слишком хорошо знаю, чем кончается садизм и неразумная жестокость. Я видел это в постапокалиптической пустоши. Видел долго, слишком долго.
Но разубеждать благоверную в моей «исключительной доброте» я не стану. Женщины — даже самые сильные, даже второранговые Мастера — хотят верить, что рядом с ними стоит мужчина с добрым сердцем. Пусть верит. Это важно для неё. А мне проще продолжать делать то, что я считаю необходимым.
Спускаюсь в темницу. Здесь давно не делали даже косметический ремонт: ржавые петли, заросшие мхом стены, влажные углы. Возле камер топчутся стражники, но почему-то без доспехов. Лентяи, что сказать. Пара пси-стрел, и их мозги стираются подчистую.
В первой камере кто-то шевелится, цепи звякают. Подхожу ближе, заглядываю через прутья клетки и бросаю сидящим там людям:
— Уважаемые, потерпите еще пару минут. Мне надо осмотреться, прежде чем примусь вас освобождать.
Один из них бросается к прутьям:
— Ты человек! Я вижу!
— Тише, — предупреждаю.
— Моя… моя дочка в соседней камере! Моя ласточка! Пожалуйста! Она там с кровососом!
Киваю.
— Сейчас загляну.
Переход — один шаг, вторая дверь. Открываю. И вот тут меня встречает сам «джекпот».
Внутри — сам комендант замка. Вот же сюрприз! А я планировал после освобождения пленных искать его покои. Уже незачем. Стоит рядом с дородной девушкой лет девятнадцати. Сальные глаза бегают по стокилограммовой «ласточке» вверх-вниз, он облизывает губы, будто перед ним не человек, а десерт из ресторанного меню. Голос у кровососа мерзко ласковый:
— Сначала я высосу кровь из твоего запястья, но если ты не будешь умолять меня быть с тобой нежным, тогда я примусь за твою гладкую шею…
Он кладёт ладонь ей на голову, медленно, с предвкушением, будто выбирает лучший угол, чтобы вонзить клыки. «Ласточка» дрожит всеми тремя подбородками, но даже пикнуть боится.
Я же тем временем закрываю дверь за собой на ключ, который торчит в двери. Щелчок замка почти неслышный. Комендант даже не обращает внимания. Он только начинает выдыхать следующий предвкушающий вздох:
— Ну же начинай умолять…
Я спокойно произношу:
— Давай лучше я тебя поумоляю.
И пси-клинок влетает ему в висок. Одно движение — чистое, без рывков. Я быстро вытягиваю кровососа в Легион. Сейчас риск минимален: дверь я запер, она прочная, и никто в ближайшие секунды прорваться не сможет. А девушка в шоке застыла столбом, как статуя, и даже дышать, похоже, забыла.
Закончив с комендантом, я не задерживаюсь ни на секунду. Память коменданта в моем распоряжении, как и его сознание целиком. В голове у него хватало мусора, но и полезное тоже найдется. Самое нужное сейчас — схема потайных ходов крепости, о которых знал только он.
Что ж, удобно. Через эти секретные коридоры я и выйду на принца дампиров врасплох.
И заодно эвакуирую пленников.
Привожу в чувства «ласточку». Ментально обрабатываю ее, она вздрагивает и отходит от столбняка. Я беру её за локоть и веду обратно к остальным пленникам. Камеру где сидит десяток человек открываю с помощью магнетизма, и в следующую секунду родители со всхлипами бросаются обнимать свою пышную дочурку. Другие заточенные уже начинают рассыпаться в благодарностях передо мной, но я останавливаю их поднятой рукой.
— Забейте. И вообще вы еще не вышли. Пойдемте быстрее. Меня еще дела ждут.
— Как⁈ Ты не пойдешь с нами из этого гиблого места? — удивляются пленники.
— Нет. Скоро меня здесь очень хорошо примут, — усмехаюсь. — А вы тоже хотите здесь остаться?
Пленники дружно мотают головами и дальше помалкивают, поняв, что лучше не задавать лишних вопросов, а то вдруг, правда, оставлю с собой здесь. Я веду их дальше по коридору, туда, где по воспоминаниям коменданта скрыта одна из старых эвакуационных точек. Нащупываю нужный камень в кладке, нажимаю — и стеновая плита уходит в глубину с едва слышным шорохом. Открыватеся узкий проход, в лицо бьет холодный сквозняк. Из потолка исходит тусклое сияние магических камней.
— Вперед. Идите, — киваю на проход.
Спасенные люди нерешительно заходят, оглядываясь на меня как испуганные дети. Семья «ласточки» нерешительно переступает через порог самой последней.
Бросаю вслед:
— Там куча развилок, но вы не пропадёте.
Один из мужчин — отец девушки — обеспокоенно переспрашивает, сглатывая:
— Почему… почему мы не пропадём? Как нам выйти на свободу?
— Просто идите за моей Правой лапой.
Он моргает, опуская непонимающий взгляд на мою правую руку:
— За какой лапой?
Я уже тянусь к механизму закрытия, поэтому только отмахиваюсь:
— Там разберётесь. Пока.
Нажимаю камень, и стена плавно становится на место. Сам поднимаюсь обратно, но параллельно по мыслеречи наблюдаю, как бывшие пленники доходят до первой развилки, где туннель расширяется.
И там, в темноте впереди, раздаётся уверенное, тихое:
— Тяф-тяф!
Сияние редких магических камней и биолюминесцентных грибов мягко подсвечивает Ломтика. Малой стоит на развилке, смотрит на людей, наклоняет голову, будто оценивает их, затем поворачивается боком и снова коротко «тявкает», показывая нужный туннель.
Пленники переглядываются — испуганно, но с надеждой — и спешат за щенком, ведь он единственный проводник во всём этом подземелье.
Ну всё, на Ломтя в этом вопросе можно положиться. Он доведёт их куда нужно. Пленники выйдут в лесу и смогут вернуться в свои деревни или заняться чем-то ещё. Это уже их дело.
Иду по крепости, постепенно поднимаясь всё выше, заодно по пути отключаю глушилки одну за другой. Их тут много, как грибов после дождя, все однотипные и настроены вылавливать постороннего. Не меня, конечно — кишка тонка, а вот моих спутниц поймает. Но сейчас, когда я знаю схему из памяти коменданта, найти все легко. Обесточиваю, подкармливая Жору-жабуна.
Выходя на очередную лестницу, проверяю канал и говорю:
— Змейка, я жду тебя. Светка, а ты оставайся пока там.
Ответ блондинки явно недовольный:
— Блин, опять без меня всё веселье.
— Если научишься за пять минут проходить сквозь стены или десантироваться без парашюта — ладно, иди тоже.
— Ладно, поняла-поняла.
Усмехнувшись про себя, иду в покои принца дампиров. Тайный проход, который комендант так любовно берег, выводит меня прямо за гобелен в его покоях. Небольшое помешение, узкая щель в ткани — удобно, можно смотреть, не выдавая присутствия.
Всматриваюсь в щель.
Принц Комарин сидит у низкого стола, пьёт тёмное вино. А принц-то Грандмастер, оказывается. Хм, прикольно.
Миловидная служанка подходит, но принц раздражённо отмахивается, даже не повернув головы:
— Иди прочь.
Она исчезает так быстро, будто её ветром сдуло. Комарин остаётся один и смотрит на камень на тумбочке — тот светится багровым цветом, пульсирует, словно сердце. Странная магическая штука. И похоже, она меня сдала…
В подтвереждение моей догадки, Комарин вдруг говорит вслух:
— Может, выйдешь из своего укрытия? Попьём вина.
Ну надо же. Вежливый. Надо ценить такую редкость.
Без разговоров разрезаю гобелен теневым клинком, один шаг — и я уже в покоях. Комарин кивает на кресло напротив:
— Садись.
Я не вижу смысла отказываться. Сажусь спокойно, расслабленно. Комарин украдкой поглядывает на меня, стараясь держать лицо, но едва заметное удивление всё равно проскальзывает — телепату такие мелочи видны сразу. Он делает вид, что ничего не произошло, и просто наливает вино.
— Значит, смертный… Мы, дампиры, понимаем в вине так же, как в крови, — произносит он почти лениво, протягивая мне полный бокал.
— Спасибо за гостеприимство, — отвечаю, принимая бокал и пригубливая. Вино, правда, офигенное.
Он поднимает взгляд на светящийся камень:
— Ты — Грандмастер. Ведь так? Камень светится багровым только если рядом Грандмастер.
— Обычно меня сложно заметить, — вставляю, попивая вино.
— Не бери на свой счет. Эта штука уникальна в своем роде. Она досталась моему отцу во времена, когда мироздание еще было молодым и не таким порочным.
Киваю.
— Да. Я Грандмастер телепатии или ментала, по-вашему.
Комарин слегка улыбается. Вино в бокале дрожит под его пальцами — он явно что-то обдумывает.
— Менталисты обычно не проникают в чужие замки, а прячутся в своих защищенных норах. Видимо, мне повезло встретить уникального смертного.
Я смотрю на него поверх бокала:
— Ты самый вежливый мерзавец, которого мне доводилось видеть.
Он слегка растягивает губы, но глаза остаются холодными, пустыми, как куски мокрого камня:
— Какая твоя цель?
— У меня договор с Дианой, — отвечаю честно. — По ее просьбе я защищаю наш остров.
Комарин поднимает правую бровь, удивлённный:
— «Наш»? Разве Темискира — не женский остров?
— Уже нет, — говорю.
Он ставит бокал, наклоняется вперёд, и голос становится чуть жёстче:
— Смертный, ты ведь понимаешь во что-то ввязался? Раз ты менталист, то значит должен хорошо соображать. У нас тысячи дампиров. Что может сделать кучка женщин против бесчисленной армии?
— Ну, у нас есть не только амазонки, — продолжаю пить вино.
Принц Комарин понимает меня по-своему:
— Да, у вас есть Диана. Но и мой король-отец помнит времена первого Светового Дерева. Уверяю тебя, он не слабее зеленоволосой полубогини. Будь разумен и уступи Темискиру со всеми крепостями и новым Деревом.
Делаю глоток, не торопясь.
— Значит, королю дампиров нужно Световое Дерево? Интересно… Что ж. Вот тебе мой ответ, принц: ни один кровосос его не получит.
Комарин резко меняется в лице. Сдержанность исчезает. На мгновение проступает истинная ярость:
— Подумай еще раз, смертный! Нас боится сама Организация! У нас тысячи дампиров!
Отвечаю ровно, с тем же спокойствием, что и прежде:
— И вся их мощь держится на китах, подчиняющихся туманным меткам. А на твоём королевском роду метка, которая управляет всеми китами.
И сразу Комарин бледнеет, правый глаз дёргается. Он схватывает суть молниеносно. Он понимает, что он и есть моя цель.
Комарин фыркает, будто ему в бокальчик уксус подлили:
— И чем тебе это поможет? Никто, кроме дампиров, не владеет туманной магией.
Я в ответ просто включаю туманный доспех — серебристый пар окутывает меня, собираясь в плотный, узнаваемый облачный панцирь. Мягкое сияние, знакомые изгибы — типичная дампирская магия.
— Неужели? — произношу с удивлением.
У Комарина глаза становятся круглыми как блюдца. И не успевает среагировать, как я первый бью псионикой.
Мощным телепатическим ударом Комарина встряхивает и вышибает из кресла, он летит на пол, переворачивается, разбив бокал, но, как и положено Грандмастеру, сходу не становится моей марионеткой. Сразу вскакивает мгновенно — уже в туманной броне, плотной серо-алой, как свежее железо. И одновременно с этим его руки выпускают длинные туманные щупы, которые рвутся вперёд, пытаясь прошить меня насквозь.
Я уже на ногах. Теневыми клинками разрубаю туманные отростки — те разлетаются в стороны, ударяются о стены, режут мебель, оставляют царапины даже на камне камина.
Комарин орёт яростно, надрываясь:
— Тьма⁈ Откуда у тебя Тьма⁈ Ты же менталист!
Я сухо бросаю в ответ:
— Я телепат. А это — моя Горгона.
И в тот же миг, словно по сигналу, за его спиной раздаётся рычащее:
— Фааааака!!!
Вынырнувшая из стены Змейка прошивает Комарина сзади кольцами-осколками Красного меча. Осколки Херувимского клинка едва не пробивают его туманный доспех — проходит впритык.
Принц дампиров вскрикивает, и в следующую секунду комната превращается в настоящую мельницу смерти. Повсюду хлещут лезвия тумана, заполняющего помещение, режут воздух, мебель, стены.
Но Змейка уже нырнула обратно в стену — и бурлящий туман её больше не достанет.
Я же кидаю в принца Каменный град. Гранитные снаряды всей массой бьют в подставившегося Комарина. Удар получается таким сильным, что его выбрасывает в окно. Разбитое стекло брызгами осыпается во двор.
За спиной Комарина вырастают туманные крылья, но я не даю ему улететь. Выпускаю лианы, и отростки охватив Комарина за голову и шею, одним рывком тяну его обратно в покои. Он влетает навстречу, ударяясь челюстью о мое колено, и я встречаю его ещё хуком сверху.
— Ты никакой не менталист, — хрипит принц на полу.
— Ты прав, — отвечаю я спокойно и выпускаю демонские когти. — Знаешь, нельзя забывать, кто ты есть. Я не менталист. Я телепат.
И когти вонзаются в грудь Комарина. Туманный доспех не спасает — лишь трескается, словно стекло под ударом. В следующую секунду его сознание втягивается в Легион. Чисто сработано. Его знания, его умения, его память о дампирской империи, её механизмах и слабостях — всё становится частью моей коллекции.
В этот момент внизу раздаётся взрыв — такой силы, что вся башня дрожит, будто её схватили и потрясли. Марионетки подорвали котельню. Вовремя.
— Змейка, уходим, — бросаю по мыслеречи, и хищница сразу выглядывает из стены, вся в азартном предвкушении.
Я подхожу к проёму разбитого окна и встаю на край.
— Золотой, подлетай, — отдаю команду своему желточешуйчатому великану.
С небес Золотой начинает спускаться. Я прыгаю на огромную чешуйчатую спину. Змейка, не отставая, делает длинный хищный прыжок следом.
Мы мягко приземляемся между золотых крыльев — и сразу взмываем вверх, в ночное небо.
Крепость остаётся позади.
* * *
 Море возле Темискиры 
Алкмена стоит на спине кита после долгой тренировки с отрядом амазонок. За последние часы они уже успели опробовать разные тактические наступления под командованием королевы Марии и Дианы-младшей, которую все в роду Вещих-Филиновых зовут Красивой.
Мария оказалась строгой учительницей — строгой до невозможности. И откуда в этой молодой девушке столько тактических знаний? Наверняка муж-менталист вкачал ей в голову. Хотя всё равно, это же надо ещё освоить…
Одиннадцать китов застыли неподвижно и молча посреди океана, не обращая внимания на возню мелких человечков на спине двух из них.
Вдруг в небе появляется огромная крылатая фигура. Сначала кажется, что это солнце вспыхнуло ещё раз, но затем очертания становятся понятнее.
Это Золотой Дракон. Король Данила вернулся.
Чешуя зверя сияет так ярко, что отражающиеся блики прыгают по волнам. На его спине парит, развалившись с женой и Горгоной, менталист — как будто это самое естественное положение для него, словно Дракон — не яростное чудовище, а личная колесница.
Алкмена поднимает голову и видит, как Данила накрывается туманным доспехом с алыми проблесками.
И в тот же миг перед глазами у одиннадцати китов начинают клубиться туманные метки — по одной перед каждым гигантом, словно кто-то зажёг в воздухе невидимые маяки.
У всех китов одновременно просыпаются глаза. Они взрывают тишину оглушительным рёвом — так мощно, что сердце Алкмены подпрыгивает в груди.
Метки клубятся, и киты, будто единый организм, резко поднимают головы, выбрасывают из жабр воду и синхронно разворачиваются. И затем рвутся вперёд с бешеной, неправдоподобной скоростью.
Одиннадцать гигантов несутся к Темискере как единая лавина. Поднимаются такие водяные столбы, что брызги окатывают Алкмену и амазонок с ног до головы.
И над этим хаосом, над этим безумным разлётом силы — летит Данила на Золотом Драконе, как дирижёр огромного оркестра.
Алкмена смотрит на него, не мигая, с невольным восхищением. И потрясённо шепчет, даже не замечая, что говорит вслух:
— Этот мужчина вообще человек? Он точно не полубог? Как он управляет китами!..
И впервые Алкмена понимает, что Темискире сильно повезло с союзником.
* * *
 Неподалеку от Лунного Диска, Та Сторона 
Масаса стоит у входа в портальный туннель, ведущий в мир дампиров. Арка возвышается над ней, словно каменный зев какого-то древнего зверя. Гладкая, переливающаяся поверхность портала напоминает жидкое серебро — густое, текучее, будто постоянно перетекающее из одной формы в другую. Внутри клубится энергия, искажая пространство.
Она бросает короткий взгляд на отряд Организаторов. Все уже стоят в полной готовности — напряжённые, сосредоточенные, готовые к тому, что впереди может ждать смерть.
Масаса облачается в теневой доспех и формирует в руке чёрный клинок.
— Приготовиться к вхождению, — спокойно произносит она.
Несколько мгновений — и Организаторы входят в портал один за другим, исчезая в сиянии. Масаса переступает порог и оглядывается. Их встречает тишина.
Все ожидали, что едва они перейдут на ту сторону, их встретят тысячи дампиров сразу — будет китовый рёв, туман, вонь крови, ряды туманных воинов. Она сама была уверена, что столкновение произойдёт мгновенно.
Она готова к этому, собрана, но всё равно чувствует, как палец правой руки едва заметно дрожит. Только один палец — остальные движения остаются абсолютно спокойными. Но ничего не происходит. Нет рёва дампирских китов. Вообще ничего. Противоестественная пустота висит вокруг.
Масаса хмурится, поворачивая голову, прислушиваясь:
— Где дампиры?..
Организаторы тоже замирают, пытаясь понять, куда исчезла армия, которую они ждали. Никто не двигается лишний раз. Тишина давит.
И тут — прямо в голове Масасы — раздаётся спокойный, знакомый голос:
«Привет, господа и леди Организаторы.»
Сердце Масасы делает неприятный, короткий скачок, ударившись о рёбра. Она узнаёт говорящего. Этот человек умеет появляться там, где его никто не ждёт.
— Неужели это голос Филинова? — спрашивает Ясен.
— Нет, — качает головой Масаса. — Это голос Вещего-Филинова.



Глава 11

 Багровый дворец, Нема, Багровые Земли 
 За несколько часов до того, как Организаторы придут в мир дампиров. 
Лакомка осматривает клумбу за клумбой в саду Багрового Дворца, машинально отщипывая завядшие лепестки и проверяя, всё ли растёт так, как она посадила. Сад долгое время был заброшен — Багровый Властелин за ним совершенно не следил, — и только после того как они с Данилой начали здесь жить, наконец сад привели в норму.
Альва завершает очередной обход, замечает, что ещё придётся пересадить пару упрямых кустов, и вспоминает, что должна сообщить мужу одно важное наблюдение.
По мыслеречи она обращается к далёкому супругу:
— Мелиндо, ты не занят?
Ответ приходит с секундной задержкой, характерной для мира дампиров:
— Относительно свободен.
Лакомка улыбается. Это означает, что у него одновременно идёт несколько процессов и минимум один из них потенциально опасный. Впрочем, Даня всегда держит все под контролем, и главная королева не позволит себе тревожиться за своего короля-телепата — он из тех, кто решит любую ситуацию.
Лакомка сразу продолжает, не желая долго отвлекать супруга:
— Я хотела сказать, что леди Масаса приходила и хотела встречи с тобой. Леди много спрашивала о тебе. Она явно что-то подозревает.
Даня хмыкает:
— Вот, значит, как? Возьми мой связь-артефакт.
Через Ломтика артефакт возникает из ниоткуда у неё в ладонях, и Лакомка ловит его аккуратно.
Даня деловито добавляет:
— Глянь пропущенные. В мире дампиров он не ловил. Сейчас магическая сеть должна восстановиться и указывать в том числе пропущенные вызовы.
Альва прокручивает на экране кристалла список вызовов и зачитывает:
— Масаса раз пятнадцать звонила. А Председатель Хоттабыч звонил три раза.
Даня присвистывает:
— Ха, даже Председатель звонил? И не один раз. Похоже, на редкий случай. Это значит, в Организации беспокоятся о чем-то важном.
Лакомка уточняет:
— Например?
Даня отвечает так, будто вывод лежит на поверхности:
— Например, Темискирой, которая внезапно появилась.
— Они могли как-то это понять?
— Думаю, Спутник как высший сканер имеет очень много возможностей в плане отслеживания сигналов по всему мирозданию. Тем более что Световое Дерево — слон, который в комнате не спрячешь. Оно испускает характерное магическое сияние. Сияние магического синтеза.
На последнем слове голос Данилы становится резковатым, и Лакомка мягко спрашивает:
— Магический синтез — это что-то плохое?
— Плохими бывают только люди и нелюди. Какое-то время я жил в мире, где открыли атомную энергию. С ее помощью можно было творить как плохое, так и хорошее. В итоге выбрали второе и сожгли весь мир.
Лакомка замирает. Она никогда раньше не слышала от своего мелиндо такой истории. Альва давно понимала, что он человек необычный, но сейчас Даня приоткрыл ещё один пласт своей тайны.
— Магический синтез похож на эту атомную энергию? — спрашивает она обеспокоенно.
— Только концептуально, — отвечает Даня. — Он тоже может стать благом или злом. Но о Световом Дереве будем думать позже.
Она кивает, полностью доверившись своему мелиндо:
— Что будем делать с Организацией?
Даня усмехается коротко, уверенно:
— Ничего. В мир дампиров ведёт только один портальный коридор. И если Организаторы придут именно через него — нам же лучше. Будут моими союзниками и помогут разобраться с дампирами.
Лакомка кивает, но вдруг резко замирает. С улицы доносится детский крик.
— Ой, волшебные лотосы… — роняет альва.
Она быстро подходит к окну, отодвигает занавеску и закатывает глаза. На дворе Олежек, сияющий как маленькое солнце, уже успел вскарабкаться на Пса и теперь гордо сидит на его спине. Огромный Пёс же равнодушно ходит кругами по двору, иногда приостанавливаясь, чтобы оглядеться.
Лакомка выдыхает с усталой нежностью, уже не удивляясь происходящему:
— Наш Олежек пытается приручить Багрового Зверя. Ну прямо весь в отца.
* * *
 За несколько часов до того, как Организаторы придут в мир дампиров. 
Я веду китов, сидя на Золотом Драконе, и направляю их туманными метками. Сзади меня на Золотом сидят Светка и Змейка.
Метки из серых клубов меняются, переливаясь и сгущаясь, и одиннадцать китов послушно идут по траектории, которую я им задаю. Их огромные туши пересекают море синхронно, и стая движется к Темискире почти как армейский строй. Разумеется, все киты не поместятся в маленькую гавань Женского Дворца. Внутрь плывёт только тот, на котором сидят амазонки, Маша и Красивая. Остальных я оставляю ждать снаружи, придерживая их в заливе.
Я даю знак, и десять китов остаются в заливе, перестав реветь.
Сам я направляю Золотого к пристани Женского Дворца. Мы снижаемся, чешуя дракона переливается. Я всё ещё в туманном доспехе, который слегка переливается кровавым отливом, и спускаюсь с Дракона, используя туманные крылья — быстрый прыжок вниз, мягкое приземление.
Диана стоит на пристани. На ней белая одежда, напоминающая сочетание топа и длинной юбки до пола — наряд подчёркивает её идеальную фигуру. Полубогиня встречает меня хмурым взглядом, вся напряженная, настороженная:
— Надеюсь, ты не дампирский принц.
Я скидываю туманный доспех, позволяю ему раствориться в воздухе, и говорю равнодушно:
— Нет, всего лишь телепат.
Диана качает головой, будто всё ещё не отошла от увиденного, и отвечает настороженно:
— Ты точно не принадлежишь королевскому роду дампиров? А то я уже не знаю, что и думать о тебе.
Я пожимаю плечами спокойно:
— У меня есть свой род и своё королевство. И чужого мне не нужно.
Диана продолжает смотреть на меня так, будто перед ней стоит не человек, а редкий артефакт, о свойствах которого она не уверена.
Тем временем Светка, спустившаяся с Золотого, тихо бросает Маше по мыслеречи:
— Только этой кикиморы нам не хватало!
Маша отвечает ей в тот же канал, стараясь быть сдержанной:
— Свет, Диана — жена Багрового Властелина. Даня точно не будет с ней связываться.
Светка хмыкает, с плохо скрытым раздражением:
— Ты это ей скажи. Вон как пялится на Даню.
Маша фыркает:
— Да они все пялятся, — и я вижу, как мысленно она указывает на окружающих нас амазонок. Действительно, эти грозные воительницы, многие достигшие искусного мастерства в своей стихии, по сути всего лишь девушки, которые долго сидели взаперти на острове под надзором зеленоволосой полубогини. А теперь им открылся огромный мир, да и я внёс свою лепту — казалось бы, в нарушение всякой логики манипулирую разными стихиями, управляю дампирскими китами да летаю на Золотом Драконе. Неудивительно, что амазонки до сих пор нижние челюсти не могут подобрать, хоть та же суровая Алкмена, чья пышная грудь так бурно вздымается.
Но жены мои что-то заболтались ни о чем, да еще и меня почему-то заставляют это слушать. Я недовольно вмешиваюсь в клубок сплетен, раскручивающийся прямо в моей голове:
— Девушки, вы бы хоть без меня это обсуждали.
Светка ойкает, явно неспециально меня подключили к каналу, — но тут же спохватывается и, сделав уверенный вид, заявляет:
— А вдруг тебе интересно?
Я просто отрубаю мысленный канал. Потом уже бывшая Соколова получит нагоняй за то, что до сих
пор косячит с настройкой мыслеречи.
Диана, конечно, не зная о всей этой внутренней перепалке, хмурит лоб и переводит взгляд на море:
— Десять китов остались в заливе?
Я киваю:
— Да им нечего тут делать. Гавань маленькая. Там покормятся рыбой, тем более что, скорее всего, мы недолго задержимся на острове.
Вопросительный взгляд Дианы я игнорирую. Пусть думает, что хочет. Хоть полубогиня, хоть нет, но искусство манипуляции действует и на неё. А мне надо получить карт-бланш, чтобы спасти её народ «сильных независимых женщин».
Неожиданно к нам подходит Красивая. Она хлещет себя по бокам тигриным хвостом — нервно, но при этом с полной убеждённостью в янтарных глазах, явно что-то решив для себя. Через мгновение я чувствую резкий всплеск магии — и она превращается в красноволосую девушку. Переход настолько стремительный, что даже воздух вокруг её тела чуть дрожит.
Я уже успел позабыть, насколько Красивая — шикарная красотка. Она берёт меня под руку спокойно и уверенно, как дама на балу, при этом бросает яростный взгляд на свою прапрабабку. И красноволосая тут же громко и решительно произносит, обернувшись на амазонок, которые всё ещё окружают нас:
— Король Данила, спасибо тебе!
Диана прищуривается, явно заподозрив праправнучку в подготовке провокации.
Мне и самому интересно. Я смотрю с ожиданием на девушку, взявшую меня под руку. Диана язвит ей:
— Ты наконец-то приняла человеческий облик. Что случилось?
Красивая отвечает уверенно, с какой-то завораживающей твердостью в голосе:
— С хорошими людьми и самой хочется быть человеком.
Диана хмыкает, но Красивая не даёт ей развить тему и, снова разворачиваясь к своим сёстрам, заявляет громко:
— Сёстры! Король Данила избавил нас от плена моей прапрабабки. Больше нет Покрова Гестии! Диана больше не управляет полновластно Темискирой и не может нас спрятать от глаз всего мироздания!
Диана хмурится. Красивая же продолжает:
— Король Данила скоро заселит остров своими людьми. И тут будут мужчины. Не грязные самцы, а именно мужчины — подданные короля Данилы. Вы будете вправе выбирать свою судьбу.
Амазонки переглядываются — в их глазах смесь смущения, недоверия и скрытого любопытства. Даже Алкмена, которая меня так и не перенесла — возможно, из-за того самого фингала, что я ей поставил, — теперь замирает в задумчивости.
Красивая поднимает голос:
— Но перед этим мы должны довериться королю Даниле и сразиться с дампирами.
Ещё несколько амазонок кивают, потом остальные.
Безупречно красивое лицо Дианы фарфоровой маской:
— Всё сказала, Диана-младшая?
— Почти. И я не Диана-младшая. Я — Красивая, — упрямо отвечает красноволосая девушка. — Вот теперь всё.
Диана переводит недовольный взгляд на меня:
— Король Данила, пойдём поговорим наедине.
Она разворачивается и стремительно уходит с пристани, сердито покачивая широкими бедрами, и я, дождавшись когда Красивая меня отпустит, иду за полубогиней во внутренний двор, прямо к Световому Дереву. Дерево светится ярко, каждый лист пульсирует сочащимся изнутри белым сиянием.
— Наверное, это как раз то место, где ты чувствуешь себя наиболее уверенно, — отмечаю, понимая, почему она привела меня именно сюда.
Диана фыркает, словно не желая признавать, что я попал в точку:
— Мужчины как были самоуверенны, так и остались. Световое Дерево — моё главное творение.
Я подхожу ближе к этому чуду, что может вызвать аналог ядерной катастрофы только масштабах всего мироздания, смотрю на один из листков, который светится особенно ярко, и тяну к нему руку.
Диана сразу предупреждает, в голосе заметно раздражение:
— Не советую. Убьёт.
Я хмыкаю, даже не притормаживая:
— Неужели?
— Только я могу его коснуться…
И всё-таки срываю листок. Кожи касается источник магического синтеза. Это похоже на удар чистой энергии. Но после того, что я в своей жизни пережил, эта пакость меня не возьмёт. Меня касалась радиационная отрава, и я выжил, пускай и получил перепончатые пальцы.
Дар Пустоты нейтрализует весь вред, заодно укрепляясь.
Диана смотрит на меня уже иначе — в глазах у неё читается искреннее удивление. Опять.
— Ты полон сюрпризов.
Я хмыкаю:
— Сюрпризы — это моё хобби. В основное время я спасаю остров девиц в беде.
Диана возмущённо вскидывает точёный подбородок:
— Я тебе не девица, мужчина. Я полубогиня, как и мои воительницы.
Я улыбаюсь:
— Отлично, воительницы мне не помешают. Значит, вы готовы сразиться за свои жизни.
Диана сужает глаза:
— Ты собираешься идти на дампиров нашими силами?
— Верно, — киваю
Она отвечает с требовательной интонацией:
— Ты обещал подмогу.
Мои перепончатые пальцы! Ну такая простая! Как будто она не знает, что мы закинуты в закрытый мир. Или это из оперы «Ты — мужчина. Делай». Хотя они же тут все сильные и независимые. Впрочем, как раз женщины легко лавируют в парадоксах.
— Чтобы подмога пришла, мы должны захватить портальный коридор из этого мира, — терпеливо объясняю очевидные вещи. — Я покопался в памяти принца Комарина — коридор находится на острове Мискин, совсем рядом. Добраться сможем за полтора часа на китах.
Диана хмурится и оглаживает рукой длинные зеленые пряди:
— Это большой риск. Портал охраняют тысячи дампиров.
Хмыкаю:
— Еще больший риск — ничего не делать и сидеть на Темискире. Дампиры провалили лишь одну атаку, новые не заставят себя ждать. Если мы не получим доступ в коридор — я не смогу дать тебе подмогу.
Она прикусывает нижнюю губу, потом вздыхает тяжело:
— Сама я не могу покинуть Темискиру. Мне нужно охранять Световое дерево.
Ожидаемый ответ. Честно, я и не планировал, что она палец об палец ударит. Да-да, причина уважительная — Световое Дерево нельзя оставлять без присмотра. Но — мои перепончатые пальцы! — кто её вообще просил создавать это чёртово дерево! Сама его придумала и сделала, и теперь никакого толку от могучей полубогини.
— Я поведу твоих амазонок. Но надо торопиться. Я убил принца Комарина и захватил одиннадцать китов. Скоро король дампиров об этом узнает. И тогда нам придётся уйти в оборону, а не захватывать портал. И да, Диана, в этот раз мне понадобятся все амазонки, что способны держать оружие.
Диана смотрит на меня долго и растерянно, как будто внутри неё что-то спорит само с собой. Потом она поднимает к лицу связь-артефакт — небольшой камушек на цепочке, закреплённый на тонком запястье. Камушек начинает светиться.
Диана произносит:
— Алкмена, срочно собрать всех воительниц на площади Вызова. Естественно, всех, кто не на постах. И пускай принесут венок.
Опустив руку, она уже совершенно другим тоном говорит:
— Пойдём, король Данила.
Мы заходим во дворец и поднимаемся вдвоём на балкон с видом на небольшую площадь с фонтаном.
Внизу уже собрались амазонки — не меньше трёхсот воительниц. Мастеров среди них примерно половина. Диана хорошо прокачала своих подопечных.
Мои жёны тоже заглянули. Светка стоит рядом с Машей. Красивая снова приняла комфортный ей тигриный облик, а Змейка уселась на барьер фонтана и плескается ногами в воде.
Диана произносит негромко, но подвластная ей магия воздуха разносит её голос по всей площади:
— Сёстры! Все вы знаете об угрозе дампиров! Темискира больше не может уйти под Покров Гестии! А потому перед нами стоит задача — отбить портальный коридор, чтобы с Той Стороны пришла подмога!
Полубогиня делает широкий жест в мою сторону:
— Вас поведёт король Данила. Я назначаю его нашим Воителем.
Подходит амазонка с подносом, на котором лежит венок из металлических листьев, похожий на те, что носили римские полководцы. Диана выгружает мне на голову венок. Холодные металлические листья холодят кожу. Традиция есть традиция. Что ж, пускай.
Диана протягивает мне руку пальчиками вниз, ожидая, что я наклонюсь и поцелую её в знак принятия титула. Ну да, красиво, торжественно, всё такое.
Я просто пожимаю её руку без всяких поцелуев.
— Так её! — прорывается одобрительная мыслеречь Светки.
Диана, выпрямившись, хмурится, смотрит так, будто я только что нарушил трёхтысячелетний ритуал. А я спокойно игнорирую её реакцию. Для меня это всё театр, а главное, что мне нужно, это реальный мандат на командование.
Воитель, значит? Прям как старый титул Феанора. Вот уж кому это точно не понравится, когда узнает. Ещё начнёт завидовать. Впрочем, какая разница — титул не греет. Главное, что теперь моё слово для амазонок — приказ.
Я произношу тоже негромко, а легионер-воздушник заботится, чтобы меня слышал каждый на площади:
— Амазонки Темискиры! Загружаемся на кита! Мы плывём на Мискин!
Как по команде триста амазонок разворачиваются и, разлившись на цепочки, покидают площадь и поднимаются по десятку трапов на огромного морского зверя. Слаженно, организованно, но при этом быстро.
— Теперь вернёмся ненадолго к Световому дереву, — оборачиваюсь к Диане.
— Хм, хорошо, — подозрительно смотрит на меня полубогиня.
Спустившись к дереву, я бросаю:
— С твоего позволения, полубогиня, — и срываю светящуюся ветку.
— Что ты делаешь! — восклицает Диана, длинные волосы взметаются от сильного порыва, который она на эмоциях вызывает.
— Нас ждут тысячи дампиров, Диана, — бросаю неоспоримый аргумент. — И раз ты остаёшься сидеть в тылу, я возьму часть Светового дерева.
Полубогиня молчит, поджав губы, потом обеспокоенно смотрит на меня.
— А ты выдержишь?
Вопрос по существу: Дар Пустоты едва справляется с импульсами магического синтеза. Я оторвал ветку небольшую, трезво оценив свои возможности. Если бы срезал, например, вон тот крупный сук, то с трудом бы стоял на ногах. И нельзя же скинуть эту ветку в теневой портал — Ломтик такое точно не переживёт.
— Нормально, — отмахиваюсь. — Главное, успеть разобраться в дороге, как им пользоваться… Кстати, давай призовём кое-кого ещё. Я смотрю, Световое дерево уже восстановилось.
— Эм, хорошо, — Диана, похоже, не устаёт удивляться мне. Ну ментальный жабун-сканер — это даже не секрет. Он, как отвёртка, всегда под рукой.
Быстро налаживаю координацию с Леной, и она подготавливает к переброске Пса. Вскоре огромный мохнатый танк возникает, придавив под собой десяток пион…
— Мои камелии! — Диана в ужасе хватается за волосы.
А ну значит, это не пионы. Похожи просто.
— И опять багровый зверь! — полубогиня смотрит на меня. — Сколько их у тебя вообще⁈ Целый зоопарк, что ли⁈
— Достаточно, — уклоняюсь от ответа.
А полубогиня только качает головой. Но в то же время она как-то приободрилась, и неудивительно: два багровых зверя, одиннадцать китов, ветка Светового дерева… Есть очень неплохие шансы, что её амазонки вернутся живыми.
В общем, Пса отправляю присоседиться к амазонкам, чем те были несказанно поражены. Ничего, он пёсик мирный… иногда. Привыкнут.
Я же поднимаюсь на Золотого Дракона. Света уже устроилась у острого гребня, Маша заняла левую сторону. Красивая поедет вместе со своими сёстрами.
Отряд выдвигается. Накрывшись туманным доспехом, я снова формирую туманные метки управления. Кит, гружённый амазонками, пересекает морские ворота, остальные плоскоспинные громады движутся за ним, а я на Золотом Драконе постоянно контролирую направление.
Полтора часа проносятся мигом. По пути разбираюсь со Световой веткой. В принципе с магическим синтезом можно сделать все что угодно, но времени у меня мало, поэтому пускай будет просто большой «бум». Только главное, чтобы не сдетонировала пока она у меня в руках.
Остров Мискин уже на горизонте. Спасибо принцу Комарину, вступившему в ряды доблестного Легиона, я знаю, как устроена здесь охрана. Первая линия — в море. Её держат тринадцать китов с дампирами, которые постоянно патрулируют пещеру у острова. Эти киты охраняют не от тех, кто хочет попасть внутрь, таких ещё не было, а от тех, кто может выйти из портала с Той Стороны.
Портал расположен на самом острове Мискин. Это арка в прибрежной пещере, наполовину затопленной водой. И если оттуда появляется кто-то «не тот», киты выстраиваются полукругом перед скальным гротом. Их плавники — широкие, массивные — создают ударные волны, как от гигантских вёсел. Волны накатывают на пещеру. Вход узкий, потому эффект усиливается: вода проходит как ударный таран. После нескольких циклов пещеру начинает заполнять вода. А если внутри пришельцы — вспенивающиеся волны просто сметают их вглубь. Масса воды опрокинет пришельцев, а затем за них возьмутся дампиры.
Дампирский гарнизон, кстати, стоит отдельно — на крепости, которая торчит прямо из прибрежной скалы, соединённая с маяком. Сверху она выглядит как зубчатый навес на камне. Скалу с островом соединяет небольшой перешеек, по которому отряды дампиров могут передвигаться к пещере.
Золотой уже почти подлетел к крепости. Я окутываюсь туманными доспехами, а красный отблеск на их поверхности делает меня похожим на высшего дампира из королевского рода. Я раскрываю туманные крылья и, спрыгнув с Золотого, лечу в одиночку к гарнизону, чтобы меня точно увидели.
И меня видят. Дампиры на патрульных китах реагируют мгновенно — они поворачивают головы, приветственно машут руками. Для них это выглядит так, будто принц Комарин внезапно прилетел проведать гарнизон.
И я этим пользуюсь.
Я беру управление тринадцатью патрульными китами — создаю туманные клубы меток перед их глазами. Отдаю им чёткую ментальную команду. И киты начинают переворачиваться. Все дампиры на огромных спинах с воплями летят в воду.
Там их моментально рвут акулы, которых я уже подчинил ментально, и через секунду море вокруг перевернувшихся китов превращается в бурлящую бело-красную пену.
Следующую команду я отдаю патрульным китам — надвигаться на крепость. К ним присоединяются наши одиннадцать китов с Темискиры.
Но киты нужны скорее для запугивания гарнизона. Дампиры видят из крепостных окон и бойниц хаос вокруг и надвигающихся на крепость огромных китов-изменников — и, конечно же, в панике бегут по перешейку на остров. Цепь кровососов выстраивается на узком скалистом плато и движется в сторону берега.
— Я пойду, человек? — спрашивает по мыслеречи Золотой, уже готовый разрядиться Солнечными копьями по подставившимся дампирам.
— Сначала я кое-что сделаю, — отвечаю. — Потом ты.
— После тебя же никого не останется! — ворчит животина, и тут спорить, честно говоря, сложно.
Взмахивая туманными крыльями, я беспрепятственно нависаю над узким скалистым перешейком. Ряды стрелков, прикрывающих отступление гарнизона, вскидывают на меня громобои, но никто так и не решается выстрелить. И правильно: кто рискнёт пальнуть в «принца Комарина», увидев серо-красные доспехи и туманные крылья? Никто. Ни один не захочет оказаться на плахе за измену.
Тем более что вокруг творится настоящая чертовщина, патрульные киты вдруг мочат свои же экипажи — и ни один дампир пока не успел придумать логическое объяснение происходящему.
— Даня, — прямо посреди всего этого Светка стучится в ментальный канал. — Ты же сейчас их всех замочишь, да ведь? И нам никого не оставишь.
— Ох, Искра, успокойся, — вздыхаю, подкидывая в руке Световую ветвь. — Лучше летите на остров. Там возле пещеры есть ещё небольшой гарнизон из полтысячи кровососов. Наших амазонок кит доставит именно туда. Но к крепости и перешейку не суйтесь, поняла? Огибайте их за километр!
— Хорошо, Филин! — радостно откликается Светка, и Золотой, получив её инструкцию, делает широкий крюк в сторону песчаного берега острова.
Я же, не обращая внимания на стрелков, бросаю Световую ветвь прямо в середину цепи дампиров. Магический синтез уже активировался, и я разворачиваюсь, отталкиваюсь и что есть сил машу туманными крыльями.
БУМ!
Воплощённый в свободную энергию магический синтез просто сносит перешеек, а дампиров накрывает огненный гриб. Меня подхватывает ударной волной и швыряет вдаль. Я, кувыркнувшись в воздухе через себя, всё же успеваю обернуться.
От увиденного зависаю на месте. Прошлое отзывается зудом в фантомных перепончатых пальцах. Я никогда не думал, что снова увижу этот «гриб». Но сам только что устроил. Ну да, пускай, одна ветка ничего бы не учудила. Но Световое дерево я всё же отберу у Дианы. И, возможно, даже подумаю, как его уничтожить. Хотя уничтожить уже не получится. Надо осваивать и применять.
Сколько тут было тысяч дампиров? Три? Пять? Уже неважно.
Золотой уже высадил девчонок на берег, и я его мысленно зову назад — покружить над самой крепостью да повыпускать Солнечные копья в тех, кто не успел вступить на перешеек.
Сам же я прилетаю на побережье острова — прямо к самому входу в пещеру. В этот момент к берегу подплывают лодки с амазонками одна за другой. Между шлюпок плывёт Пёс, болтая чёрными лапами.
А где же мои благоверные? А вот они. Светка подбегает и выпаливает:
— Зачистили пока двадцать дозорных! Ещё полтысячи там за скалой! Надо брать!
— Только дождёмся остальных, — кивает Маша на шлюпки.
— Ага, рулите, — киваю. — Метель, главная.
— А ты чем вдарил по дампирам, Филин⁈ Такой взрыв огро-о-омный! — Светку все же прорвало, но быстро образумилась. — Потом расскажешь.
— Ага, пойду разведаю пока что, — отворачиваюсь, полностью положившись на своих женщин.
Сам ухожу в сторону и, заменив туманный доспех на теневой, обхожу скалы. Про Покров Тьмы и ментальную невидимость тоже не забываю. Выбираю точку обзора поудобнее, чтобы наблюдать за столкновением двух больших отрядов. Между тем амазонки собираются под окрики Алкмена. Некромагиня оборачивается к Маше со Светой, и Маша даёт команды.
Вскоре они нападают на лагерь, где примерно триста дампиров. У многих кровососов туманные доспехи, у некоторых — ранг Мастеров. Сильные бойцы. Амазонки накрывают дампиров залпом из громобоев и артефактных луков. По скалам разносятся яркие вспышки, мощные разряды, треск молнии. Туманные доспехи дампиров начинают лопаться, расслаиваться, расползаться, а тут ещё и Пёс накинулся с другого фланга и давай разить ударным туманом.
Я понаблюдал за битвой и решил подсобить. Благо возможность есть. Я «чувствую» вибрацию скалы под ногами дампиров. Камень ненадёжный. Разъедены минералы, связывающие кристаллы гранита. Видимо, это старые прибои подточили скалу: вода задерживалась в микротрещинах, и как результат опора не очень крепкая.
Ну что ж, попробуем использовать Дар вибрации.
Создаю резкий, мощный резонанс. Скала под дампирами не выдерживает и начинает расходиться. Часть кровососов просто проваливается в огромный разлом.
Пёс бросается к ним «играться». Он хватает, трясёт, грызёт, бросает о стену.
Оставшиеся наверху дампиры пытаются отступить, но амазонки теснят их слаженно, ровно, уже научившись действовать сообща. Через минуту всё заканчивается. Победа полностью за нашими девушками.
Скинув стелс-режим, возвращаюсь к благоверным.
— Мазака! — Змейка показывает трофейные головы — по одной в каждой из четырёх рук.
— Милое ожерелье получится, — киваю хищнице.
— А мы уже всех уделали, — подбоченилась Светка в огненном доспехе.
— Быстро вы, — удивляюсь. — Я только на разведку сходил, а тут уже финиш.
— Король, — Алкмена тяжело дышит, одна из завязок её кожаного топа порвалась, и ткань приспустилась, приоткрыв внушительные выпуклости. — Ты один уничтожил тысячи кровососов в крепости! Ты можешь себе позволить отдохнуть!
— Благодарю, воительница, — киваю, и некромагиня слегка розовеет лицом. Похоже, у нас с ней наступило взаимопонимание.
— Мазака! — Змейка показывает уже новые головы. Сколько же она их нарубила?
— Потрясающий срез, хм, — ну а что тут ещё скажешь? Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы медные когти точила.
— Какие распоряжения, король? — Красивая словно заново облита краской: вся её тигриная шкура залита вражеской кровью.
— Больше на острове нет дампиров, — я смотрю на зев пещеры у берега. — Пора глянуть, сможем ли мы отпереть портал. Все там не поместимся. Со мной пойдут жены, Красивая и Змейка.
Пещерка действительно оказывается небольшой. Арка портала, маленькая площадка, узкий каменный проход, который только усиливает напор воды при затоплении.
— Настоящая ловушка, — Маша передёргивает плечами, явно представив, как здесь можно утонуть за секунды.
— Дампиры очень хорошо подготовились к приходу незваных гостей, — киваю.
— Недостаточно хорошо для тебя, — триумфально фыркает Светка.
— Кровососы допустили один просчёт — их киты. Пускай эти громадины и плохо поддаются ментальному управлению, но я нашёл лазейку через Легион.
И вдруг портал начинает светиться серебряным огнём. Я окутываю проход Покрывалом Тьмы, пещера погружается в полутьму. Накидываем на себя доспехи, отходим за уступ.
Вспышка — и из портала выходит Масаса, а за ней и другие Организаторы: Норомос, Ясен… один за другим. Боевые стойки, оружие наготове, могучие Грандмастеры и Высшие Грандмастеры готовы к смертельной схватке.
— Ну и клоуны, — фыркает Светка.
Действительно, драться-то не с кем. Они крутятся, оценивают обстановку — и замирают.
Вокруг тишина. Пустая пещера. И ни одного живого дампира.
Я говорю по мыслеречи каждому:
— Привет, господа и леди Организаторы.
Ясен что-то бурчит. Масаса моргает, и узнавание проходит по её тёмному лицу:
— Это голос Вещего-Филинова?
Убрав Покрывало Тьмы и впустив солнечный свет, я выхожу к магам:
— Вы что-то припозднились.
Йети Норомос чешет шерсть на шее и недоумённо спрашивает:
— А где тысячи дампиров, которых нам обещал Спутник?
— Говорю же, вы припозднились, — усмехаюсь. — Дампиры уже покинули этот мир.
— Что ты несёшь? Портал из этого мира всего один… — Ясен оглядывается на светящуюся арку за спиной. — И к нам никто не приходил.
— У тебя не только деревянная морда, но и мозги тоже? — удивляется Светка.
Друид зло посмотрел на блондинку, а Норомос громко смеётся:
— Ай да конунг Данила! Неужели расчистил нам путь⁈
— Ну не вам, — усмехаюсь. — Но вы уже воспользовались моими трудами.
Масаса всё это время смотрит на меня, приоткрыв свои шикарные пухлые губки. Я спрашиваю:
— Леди, а вы здесь какими судьбами?
Масаса берёт себя в руки:
— Мы знаем о Темискире, конунг Данила.
Я говорю, не изменившись в лице:
— Что конкретно знаете? На моём острове всё спокойно.
Ясен переспрашивает:
— На твоём острове?
Я снова киваю:
— Да. Остров передан мне Дианой.
Норомос снова смеётся:
— И Темискиру прихапал! Ну жук!
Масаса вздыхает, смотрит на меня внимательно:
— Позже обсудим. Ты можешь дать нам корабль, чтобы уйти отсюда?
Я отвечаю, слегка улыбнувшись:
— Лучше. Я дам вам кита. Но сначала — вы дайте доступ к портальному коридору.



Глава 12

 Хрустальный дворец, Хань 
Принцесса Ай Чен стояла у своего зеркала и с сосредоточенным выражением лица перебирала платья. Её служанки уже давно перестали понимать, что именно она ищет. Принцесса смотрела на одно, затем на второе, морщилась, отбрасывала в сторону.
— Нет… не это… и не это…
В конце концов она остановилась на особенном платье — строгом, изящном, но в то же время достаточно смелом. Совсем не в стиле её двора. Скорее — в стиле тех земель, откуда пришёл ОН.
Принцесса прикасалась пальцами к хлопковой и думала:
«Пускай будет ближе к культуре короля Данилы. Если я хочу произвести впечатление — нужно играть по его правилам. Хоть немного» — улыбнулась она своим мыслям.
Платье ей шло. Даже слишком. Служанки ахнули, но Ай только кивнула себе в зеркало, будто утверждала: «Да, так и надо».
Пока она поправляла волосы и критично оглядывала свою стройную фигуру, в голове всплывали воспоминания, когда впервые увидела Данилу.
Мальчик в военном камуфляже… хотя нет. Уже тогда он вовсе не был мальчиком. Он был полководцем. Тем самым дерзким чужаком, которому она сама открыла ворота вглубь ханьских земель, позволяя пройти до самого Тибета — лишь бы он добрался до Странника и смог сразить его.
Она помнила его взгляд — прямой, непреклонный, странно взрослый для юных лет. Ай Чен не устояла и вручила ему родовый дао. И не прогадала. Она никогда о том не пожалела.
И вот сейчас этот «юный полководец» стал иномирским королём. Причём не просто правителем какого-то замшелого поселения — королём целой межмировой империи, которая в одночасье могла бы захватить Хань, если бы ее новый повелитель только бы захотел. Потому Ци-ван сейчас и сидит ниже травы, тише воды, как говорят на родине Данилы. Даже скудных разведданных о Багровых Землях хватало, чтобы понять, насколько велики силы дроу-лордов. Грандмастеров среди них — как пыли на дороге. Что уж говорить о Мастерах, которых бесчисленное множество.
«Интересно, как он изменился? Какие цели ставит перед собой?» — думала ханьская принцесса, рассматривая себя в зеркале, примеряя на лицо лёгкую улыбку, которую считала наиболее подходящей.
Она провела рукой по вороту платья и вдруг тихо произнесла:
— Главное, чтобы мое предложение его заинтересовало, — прошептала она, ещё раз критично оглядывая себя. Взгляд скользнул по плавным изгибам тела, по выпуклостям, которые платье подчёркивало. — Надеюсь, наша встреча состоится, Ваше Величество.
* * *
Древесномордный Ясен подаётся вперёд, весь хмурый, словно ожившая коряга внезапно решила выразить гражданский протест:
— Менталист, что ты себе позволяешь? Ещё немного — и мы подумаем, что ты торгуешься с Организацией!
Я без малейших эмоций подтверждаю очевидное:
— Верно. Я предлагаю сделку, друид.
Пока у Ясена перехватывает дыхание, йети Норомос, покачивая своей мохнатой головой, задумчиво гудит, как старый улей:
— Но на китах я ещё не катался. На вивернах, на василисках, на дымных змеях — да. На грифонах — частенько. Даже на саламандре как-то раз пришлось. Но вот на китах — нет.
Я смотрю на этого йети с выражением «ты сейчас серьёзно?»
— Неужели?
Маша осторожно включает свой мягкий голосок:
— Они плоскопильные, очень большие. На них удобно.
Светка мотает головой, усмехаясь:
— И звуковое сопровождение обеспечено.
Змейка подтверждает, оскалившись:
— Фака…
Ну да, ревут киты знатно. Обычного человека без берушей можно моментально оглушить — мембраны лупнут, как дешёвый целлофан. Но йети, конечно, ничего не понял, только ещё больше загорелся. Видимо, отвязлый наездник, любит на всяких чудо-юдах прокатиться. Можно будет потом зазвать его в Примололье и прокатить на каком-нибудь спринте из табуана. Спринты — лучшие звери для верховой езды. Авось и правда заимею ещё одного лояльного Организатора. Хуже точно не станет.
Норомос одобрительно хмыкает:
— Заманчиво.
А вот Ясен снова дергается, словно у него под корой термиты скребутся:
— Да что вы несёте! За нашей спиной портал! Позовём грифонов — и полетим куда надо! Не придется доверять королю Багровых Земель!
Масаса задумывается, поджав пухлые губы. Под мантией заметно вздымается большая, тяжёлая грудь — двигается в такт дыханию, выдавая напряжение, которое магиня старается скрыть.
— Мы знаем, куда нам надо? — Масаса будто бы с трудом отрывает взгляд от меня и переводит его на Спутника.
Тот сипло протягивает:
— До Темискиры мы долетим. Световое дерево выдаёт однозначное энергетическое свечение. Очень характерное.
Я усмехаюсь про себя. В возможностях высшего сканера я и не сомневался — Спутник выцепит след даже с Той стороны. Да только Организаторы упорно не видят главного. Ну что ж, просветим:
— Ну давайте вперёд. Диана вам так обрадуется, что быстрый спуск с грифонов вам обеспечен.
Масаса покачивает головой, её голос становится твёрже, чем прежде:
— Конунг Данила, как бы Диана нас ни встретила, Световое дерево ей нельзя оставлять.
Я хмыкаю, не скрывая иронии:
— Думаете, сможете одолеть полубогиню? Серьёзно? Сможете отобрать Дерево силой?
Пауза — короткая, но идеально напряжённая.
— А если она применит магический синтез? — продолжаю. — Диана может переборщить и устроить ядерную зиму.
Йети Норомос моргает:
— Какую зиму?
Мда. Термин моего прошлого мира тут звучит как «абракадабра».
Светка выручает меня:
— Жопу она вам устроит, короче.
— Оу… — йети тут же приуныл, плечи опустились, будто его только что лишили любимого мёда.
— Теперь, думаю, всем понятно, — спокойно киваю и добавляю, уже глядя прямо на Масасу: — Я видел, как одна ветка устранила тысячи дампиров, леди.
Она замирает. Видно, как магиня погружается в мысли, пытаясь сопоставить угрозы и перспективы выполнения задание. Слабенькое движение пухлых губ — признак того, что её мозг всерьёз пересчитывает риски.
И тут в голове звучит ехидное, растянутое Светкино:
— Ты преуменьшаешь, дорогой. Это ты сам взорвал кровососов.
— Организации это знать не нужно, — отвечаю я блондинке тем же каналом. — И уж точно им не нужно знать, что я могу касаться Дерева.
— Хорошо, молчу, — соглашается блондинка, сверкнув глазами. Маша же, тоже подключенная к каналу, просто кивает.
Тем временем Масаса продолжает:
— Конечно, мы бы не хотели драться с Дианой. Но Световое дерево нельзя оставлять в её власти.
— Понимаю, — вздыхаю я. — Но вам точно не удастся забрать у неё Дерево. Это даже не обсуждается. А у меня с Дианой договор. И если кто-то вообще может вести с ней разговор — так это я. Лучше довериться мне. Вы же прекрасно понимаете, что вам с ней не договориться. Она вас даже слушать не станет — вы для неё посторонние. У меня с ней уже возникло понимание. Хотите вы того или нет — это наш единственный рабочий вариант.
Магиня молчит.
— Масаса, серьёзно? — вскидывается Ясен, раздражённый заминкой своего командира.— Ты веришь регенту Багрового Властелина?
Красивая, стоявшая сбоку в своём тигрином величии, спокойно бросает:
— Это правда.
— Ты вообще кто, киска? — хмыкает друид
В ответ Красивая без всякого предупреждения вспыхивает ослепительным сиянием. Тигриная форма слетает с неё, как шелк, и перед всеми возникает девушка — в кожаных амазонских переплётках, стягивающих грудь и талию, подчёркивая каждый изгиб её тела. Грациозная, сильная, уверенная в себе до последней клетки, с холодным, безжалостным взглядом принцессы.
И произносит, чеканя каждое слово, будто каблуком отбивает ритм по деревянному лбу Ясена:
— Я — принцесса Диана-младшая. И прикуси язык, древеснолицый, если не хочешь войны с Темискирой за неподобающий тон в обращении к потомку Дианы Первой.
— О-о-о да! — торжествующе взрывается по мыслеречи Светка. — Красивая молодца!
— Светик, тише, — просит Маша.
— Да-да, извини, «сестренка».
Масаса спешно вскидывает руку:
— Ясен, пойди разведай окружение. Спутник, Глыба — идите с ним.
Троица отделяется от отряда Организаторов и уходит из пещеры, шлёпая по лужам, занесённым прибоем. Хоть Ясен что-то и ворчит себе под нос, уходя, но громко брякнуть ничего не смеет.
Я сразу же посылаю мысленный сигнал Алкмене:
«Алкмена, сейчас из пещеры вылезут трое Организаторов. Их не трогаем. Даже если кто-то из них деревянную морду кривит».
Амазонка отвечает сурово:
«Это мужчины?»
«Да, а что?» — уточняю я.
«Я лично буду следить за ними», — заявляет пышногрудая некромагиня.
Следить, конечно, не помешает, но явно не из-за их половой принадлежности. Эх… сексизм у темискирийских воительниц ещё долго будем выветривать, но ладно, не сейчас.
«Хорошо», — отправляю я и возвращаю внимание к Масасе.
Темнокожая леди тем временем поворачивается к Красивой:
— Принцесса, я извиняюсь за своего подчинённого друида. Он сказал, не подумав.
Красивая никак не реагирует, только лишь поправляет кожаные переплётки на плече и спокойно, почти лениво произносит:
— Король Данила взял право жить на острове Темискире для себя и своих людей.
У Масасы округляются глаза.
— «Взял право»?
Красивая кивает:
— Именно. Вы не ослышались, леди. Терминология верная.
В целом — да. Не «получил», а именно взял. Своими руками. Завладев Покровом Гестии и вырвав из Дианы соглашение, поставив её перед фактом.
Организаторы все дружно пялятся на меня, йети уважительно скалится, и самое время мне продолжать:
— Я могу договориться с Дианой о разделённом контроле над Световым деревом. Я согласен с вами: источник магического синтеза не должен принадлежать только ей. Но и Организация не может владеть им единолично. Полагaю, Председатель это примет — иначе нас ждёт война. И не забывайте: Диана —любимая жена Багрового Властелина, и Организации куда выгоднее, чтобы он не решил применить Бездну.
Норомос хмурит косматые брови, проводя рукой по своему мохнатому плечу:
— Не хочется драться с полубогиней, — протягивает йети. — Либо нужно подкрепление. Хорошее такое подкрепление.
Один из Организаторов — тот, у кого вихрь непрерывно кружит вокруг головы — замечает:
— И не нужно забывать о дампирах, леди. Кровососы здесь повсюду, весь этот мир ими забит.
Масаса кивает коротко, резко:
— Да. Дампиры — серьёзная угроза для Мироздания. В прошлом было принято решение о закрытии дампирского мира, и мы не вправе пересматривать это решение.
Мои догадки подтвердились. Организаторы закрыли мир с дампирами. При этом великие маги пожертвовали людьми, что здесь обитали, и отдали их в рабство дампирам.
— Думайте быстрее, леди, — смело тороплю Масасу. — Потому что дампиры тоже хотят получить Световое дерево. И они уже делали шаги в этом направлении.
Масаса резко вскидывает на меня взгляд:
— Что⁈
— Король Морвейн не дурак, — произношу я очевидное. — Он помнит времена первого Светового дерева. И прекрасно понимает, что второе может дать ему безграничные возможности. Со Световым деревом в руках он сможет уничтожить даже Организацию.
Тут я, конечно, просто навожу страху. Сам этого Морвейна я не видел и понятия не имею, хватит ли ему ума разобраться с Деревом. Но отрицать такую возможность было бы глупо.
Светка складывает руки на груди и издает победное:
— У вас нет выбора. Вот вообще ни капли.
Красивая добавляет холодным бархатным голосом:
— Диана будет договариваться только с королём Данилой.
Масаса некоторое время молчит. Наконец она выдыхает:
— Хорошо. Я звоню Председателю. Это не мне решать.
И достаёт свой связь-артефакт, сразу набирает канал.
Отлично. Организация должна меня послушаться — и тогда я смогу, балансируя между ней и Дианой, подавить дампиров и взять под контроль Световое Дерево. А уж с магическим синтезом от меня прикурит даже бог Гора.
* * *
 Остров Мискин, Дампирский мир 
Троица Грандмастеров выходит из пещеры и бродит по берегу, оглядываясь по сторонам. Ясен чувствует себя нервозно из-за шагающей следом Алкмены, не спускающей с них взгляда. Пышногрудая амазонка казалась бы друиду настоящей красавицей, если бы не свирепые глаза и сжатые в линию губы.
Ясен наконец не выдерживает и спрашивает:
— Почему ты рядом держишься, воительница? Нам не нужен твой контроль. Мы — Организация и пришли делать великие дела во благо Мироздания, и не нуждаемся в слежке. Если нужна будешь — я позову тебя.
Алкмена отвечает мгновенно:
— Ты, пестик подсолнуха, относишься к мужчинам вроде как. А мужчин нужно контролировать.
Ясен фыркает, даже не пытаясь скрыть раздражение:
— Король Данила — ваш союзник. И он тоже мужчина. За ним по пятам вы что-то не ходите, аборигенки Темискиры.
Алкмена без паузы чётко бросает:
— Не сравнивайте себя с королём Данилой, пестик подсолнуха. Он другой. Ты и он разительно отличаетесь.
Слова попадают Ясену прямо в самооценку.
«Этот Филинов умудрился и здесь заполучить влияние… — думает друид зло. — Всех девок Темискиры в себя повлюблял. Да что в нём такого? Он же всего лиш смертный! Смертный с примитивного мира!»
Спутники Ясена в перебранке не участвуют. Глыбе в его гранитном доспехе вообще на всё пофиг, а Спутник крутит головой по сторонам, будто ощутил всплеск энергии. Вот высший сканер смотрит в одну точку, не отрываясь. Ясен прослеживает за взглядом напарника и резко замирает.
Между островом и грядой скал, где вздымается разбитая крепость, раньше тянулось скалистое плато. Сплошная каменная перемычка. Теперь же на его месте зияет гигантская разверстая воронка. Чёрные осколки скал ещё дымятся, словно остывают после удара гигантского повоевать молота. Волнами к берегу прибивает сгоревшие остатки дампиров — обугленные кости, клочья амуниции, изломанные фрагменты громобоев и мечей.
Спутник произносит глухо, будто звук проходит через камень:
— Здесь был огромный магический выброс. Масштабный энергетический всплеск.
— Какого свойства⁈ — вскидывается Ясен.
— Не могу определить. Остаточные эманации не дают ни одной зацепки по источнику.
Ясен смотрит на обугленные кости, которые волной прибило прямо к его ногам.
— А крепость?
Спутник отвечает так же ровно:
— Пустая. Сейчас там никого. Только мертвецы.
Друида обжигает первобытный, холодный страх. Сколько здесь было дампиров? Тысячи. Воины и Мастера в туманных доспехах. И все они — мертвы? Сметены одним единственным, чудовищным ударом?
— Как вы убрали тысячи дампиров⁈ — Ясен резко оборачивается к амазонке. В голосе — паника, злость, потрясение. — Кто это сделал⁈
Алкмена отвечает спокойно, почти лениво, словно говорит о чём-то само собой разумеющемся:
— Понятно кто. Король Данила.
Она даже усмехается, глядя в вытянувшееся древесное лицо высшего друида:
— Теперь ты чувствуешь разницу между собой и настоящим мужчиной, пестик подсолнуха?



Глава 13

Пока Масаса звонит Хоттабычу и рассказывает ему о моем предложении, я через Ломтика наблюдаю за тремя Организаторами на берегу. Отлично видно, что именно сейчас Спутник там исследует — ту самую воронку, оставшуюся от Световой ветви. Высший сканер изучает остаточные энергоследы; его мозг сейчас, должно быть, работает как перегруженный компьютер, пытаясь свести данные, разложить всё по полочкам и вывести хоть какую-то формулу происходящего. Но я абсолютно спокоен. Спутник не догадается, что стало источником недавнего «гриба». Он может делать любые расчёты, крутить модели, подбирать параметры — магический синтез всё равно не оставляет следов. Я проверил это лично: ноль. Ни одного энергетического хвоста — всё преобразовано в хаотичную стихийную энергию.
Конечно, теоретически у Спутника могли бы быть какие-нибудь особые сенсоры, древние техники или суперартефакты под подмышкой. Но даже если бы и не обошлось, максимум — Организация бы узнала, что я способен прикасаться к Световому дереву. Ну и что? Успеют ещё удивиться и не такому.
Между тем Масаса заканчивает доклад Хоттабычу и включает связь-артефакт на громкую.
И голос Председателя разносится на всю небольшую пещеру:
— Значит, портальный коридор теперь под нашим контролем с двух сторон, а король Данила контактировал с Дианой со Световым деревом, а также имеет к полубогине особый подход?
— Да, всё так, Председатель, — кивает Масаса. — Без конунга Данилы мы вряд ли договоримся с Темискирой.
— Срочно все ко мне. Будем обсуждать. Король Данила тоже.
Масаса поднимает на меня виноватый взгляд, как будто это она сейчас нарушила всякий протокол взаимодействия с королем Багровых Земель.
Светка фыркает громко, возмущённо:
— Да как он смеет приказывать нам!
Я подхожу к Масасе почти вплотную. Она дышит глубоко, от нее пахнет яблоками, под мантией пышная грудь заметно вздымается, поднимая тяжёлые складки ткани. Видно, что она нервничает, хоть и пытается держать лицо.
— Позвольте, леди, — говорю я тихо.
И просто беру связь-артефакт прямо у неё из рук. Её тёмные пальцы даже не пытаются удержать устройство — то ли доверяет, то ли боится сделать лишнее движение.
Я произношу в канал спокойно и чётко:
— Председатель, это король Данила. Я не вхожу в Организацию, или вы забыли? И «срочно ко мне» ко мне как раз не может относиться.
На той стороне слышится тяжёлый, старческий вздох.
— Король Данила, — говорит Хоттабыч ровно, уже без прежней резкости, — я ничего не забываю. Но Световое дерево — тебе не шутки.
— Верно. Вопрос важный. Но чем раньше вы перейдёте на правильный протокол, тем лучше пойдёт наш контакт. Иначе разговора у нас с вами не получится.
Повисает тишина. Конечно, я рискую. Организация — это не какая-нибудь мелочёвка, а самые сильные маги с Высшими Грандмастерами в верхушке, которые могут расплющить половину Мироздания. И сейчас рядом их целая группа. Группа, которая сильнее любой обычной команды, даже моей. Это факт, и я его прекрасно осознаю. Но и назад тоже дороги нет — Хоттабыча явно повело куда-то не в ту сторону, и если сейчас не продавить, не поставить его на место, потом меня попытаются дёргать, как мальчика на побегушках. Меня, короля Багровых Земель!
В этот момент в пещеру залетает Спутник, всполошенный и бледный после недолгой разведки и чуть ли не с порога заявляет:
— Леди, король Данила уничтожил не меньше тысячи дампиров. Там огромная воронка от взрыва!
— Не меньше тысячи? — переспрашивает магиня и окидывает меня удивленным взглядом.
На той стороне артефактного канала Хоттабыч делает кашляющий звук:
— Кхм-кхм. Оу… правда? Вы уже и повоеваеть успели знатно.
— Успел только король Данила, Председатель, — отвечает Масаса. — Мы вышли на готовенькое как говорится.
— Что ж, король Данила, прошу простить за чрезмерную фамильярность. Сам понимаешь, ситуация напряжённая.
Я ровно отвечаю:
— Очень напряжённая, тут не поспоришь.
Хоттабыч сглаживает голос и старается не звучать резким:
— Я рад что ты понимаешь. Но мне надо с тобой обсудить твой план насчет Дианы. Мог бы ты ко мне заглянуть?
— Хорошо, Председатель, — отвечаю, подумав. — Я зайду в Лунный Диск ненадолго.
Разворачиваюсь к своим девушкам и обращаюсь в первую очередь к Красивой:
— Охраняйте пока портал. Я ненадолго.
Потом — Маше:
— Маша, ты останешься тут.
Брюнетка кивает:
— Хорошо, дорогой.
Красивая же превращается в тигрицу. Привычный боевой облик для девушки, которую родная прапрабабка так извела своим мужененавистнечеством, что она сбежала во внешний мир и провела сотни лет в наемничестве, пока я не спас на ее глазах парочку тигрят и чем возможно внушил ей в веру в сильный пол.
— Да, корроль, — промурчала оборотница.
Я беру с собой в Лунный Диск только Светку и Змейку. Масаса распоряжается: пятерых Организаторов она оставляет здесь охранять арку, остальные идут с нами. Я не против дополнительной охраны из Грандмастеров — если дампиры вдруг решат вернуться за островом, их быстро заставят прикурить.
Портал выводит нас на чёрную площадь под звёздным небом. Портальная арка за спиной гаснет. Масаса достаёт свой портальный артефакт и просит меня взять её за руку; я, в свою очередь, беру Светку и Змейку так же. Остальные Организаторы делятся на тройки, и в каждой кто-то достаёт портальный камень.
Портал активируется. Пространство дёргается — и нас втягивает в портальный зал Лунного Диска.
Я этот замок знаю уже как свои пять перепончатых пальцев. Спасибо Грандбомжу за то, что поделился со мной схемой своего старого орлиного гнезда. Но вот чего я не ожидал — это того, что по соседству возникнет леди Гвиневра. Блондинка в синем плотном костюме, сидящем на ней как вторая кожа и подчёркивающем всё возможное, выходит из соседнего портала. Похоже, она только что вернулась с какого-то задания.
Высшая Целительница, заметив меня, мгновенно расправляет плечи, ещё сильнее выставляет грудь и лучезарно улыбается:
— Ой, король Данила! Здравствуй!
— Хай, сударыня, — отвечаю я ей в тон.
Гвиневра подходит ближе, наклоняет голову, её глаза расширяются:
— Ой, у вас что-то… это… рана?
— Нет, — спокойно говорю я, глянув на тёмное пятно на плече. — Это всего лишь кровь дампира. Ничего особенного.
Змейка вдруг тихо порыкивает:
— Фака! — и выпускает медные когти, чем изрядно пугает пышногрудую блондинку.
— Мать выводка, леди Гвиневра не опасна, — говорю я своей хищнице.
Светка тут же заявляет:
— А по-моему, очень опасно.
И внезапно Масаса добавляет:
— Тут соглашусь.
Гвиневра только фыркает. А я реально удивляюсь. Смотрю на Масасу, ожидая какого-то объяснения. Она ловит мой взгляд и, задрав подбородок, говорит:
— Идёмте, конунг Данила. Председатель вас ждёт.
И проходит мимо Гвиневры, покачивая тазом, разве что блондинку бедром не толкнув.
Мы идём дальше. Часть Организаторов идёт с нами, в том числе Ясен. Коридор длинный, широкий. Масаса равняется со мной, чуть наклоняет голову и указывает глазами на свой висок — приглашающий жест.
Я подключаюсь к мыслеречи.
Магиня говорит с волнением в мыслях:
— Я хотела попросить о нашем братстве. Могли бы вы не говорить о нём Хоттабычу?
А ну понятно. Конечно, она волнуется о своей секте, цель которой — уничтожить Багрового Властелина.
Я отвечаю мысленно:
— А интересы вашего братства не касаются Дианы?
Масаса в ответ:
— Здесь мы с Организацией одного мнения.
— Иначе вы затащили бы меня в ловушку, — усмехаюсь.
— Как вы могли так думать? — почти обиженно произносит она.
— Действительно, почему? — хмыкаю. — Вы уже забыли, как пытались устроить резню между лордами-дроу в Багровом дворце?
— Я не знала, что вы там будете! — идёт в контратаку магиня. — А если бы знала, клянусь, я десять раз подумала бы, стоит ли исполнять мой план.
Что-то мне не верится, что магиня передумала бы. Впрочем, тут она права — она не знала.
Моё внимание привлекает одна из плиток в стене. Притормаживаю. И Ясен сразу бурчит сзади:
— Чего там плетёшься, менталист?
Я вслух говорю:
— Да тут увидел одну плитку интересную.
И нажимаю на кладку. Из стены вылетает булавка-ловушка, ударяет Ясена в плечо, и друида сносит.
— Что это такое? — хлопает глазами Масаса.
Ясен поднимается — невредимый, весь в пыли.
— Какого кактуса!!!
— Вы не в курсе этой ловушки? Значит, реликт старого хозяина, — произношу я, имея в виду Грандбомжа. — Видимо, не все защитные механизмы ещё деактивированы. Ладно, пойдёмте. Председатель заждался.
И вот я стою перед дверями Хоттабыча.
И вхожу.
* * *
 Крыло Смерти (цитадель короля дампиров), Мир дампиров 
Король Сангерн Морвейн пьёт вино медленно, почти задумчиво. Он давно не позволял себе такой слабости. Слишком древний, слишком дисциплинированный, слишком много веков держал себя в узде, чтобы туман алкоголя не касался его мозга. Но случившееся пошатнуло даже его железный контроль.
Он подносит кубок к губам снова. Глоток — второй, третий. Он чувствует, как терпкая жидкость согревает старую кровь. Но ни капли расслабления это не приносит. Только острое осознание: всё изменилось.
Остров Мискин захвачен. Морвейн потерял контроль над единственным порталом в этот мир. И кроме того, замок, где находился его сын Комарин, разрушен, а сам Комарин мёртв.
Также нет вестей о продвижении дампирских сил и экспансии вглубь Темискиры. Скорее всего, та тысяча дампиров на одиннадцати китах тоже ликвидирована.
Морвейн не был неопытным мальчишкой. Он пожил достаточно, чтобы понимать: против него действует умный игрок. Очень хитрый и изворотливый. Даже назовем его Игрок. Неизвестный достоин этого названия.
И, что особенно примечательно — это точно не Диана. Здесь у Морвейна не было ни тени сомнения. Она — задротка, исследователь, учёный ум, но не военачальник. Стратег из неё никакой.
Морвейн — очень древний дампир. Старше Хоттабыча, старше большинства долгожителей в этой мерзкой Организации. Конечно, он не ровесник Багровому Властелину, Диане или Древнему Кузнецу, но по возрасту стоит недалеко — где-то на той же линии вечности. Он помнит первое Световое Дерево. Помнит, как оно росло, горело, пульсировало силой.
И Морвейн прекрасно знал: будучи в изоляции, Диана не могла не работать над вторым Деревом. Это в её характере — создавать то, что способно изменить мир.
Темискира же, внезапно объявившаяся в мире дампиров, была подарком судьбы. Но за такие подарки всегда приходится платить.
«Кто же ты, Игрок?» — думает Морвейн, покачивая бокалом и наблюдая, как красная жидкость лениво стекает по стенкам.
Игрок, который действует хитро и скрытно, не оставляя свидетелей. Хоттабыч? Нет. Это совсем не его почерк. Может, кто-то из его шавок-Организаторов?
Морвейн чувствует, как по жилам течёт огонь — не от вина, а от ярости, перемешанной с холодным, жадным интересом. Он поднимается, открывает стол и достаёт оттуда артефакт: кристалл, в котором заключено сияние первого Светового Дерева, некогда добытое им самим и смешанное с его собственной кровью. Реликт. Запечатанная мощь, которую он хранил тысячелетиями — на самый крайний случай.
Он смотрит на кристалл — и понимает: случай настал.
Ну что ж… вот уж Игрок удивится.
Через связь-артефакт Морвейн вызывает одного из сыновей — Мошкару. Когда тот появляется, Морвейн покачивает кристалл в руке и произносит:
— Ты поведёшь армаду на Темискиру.
Мошкара кивает:
— Конечно, отец. Войска готовы, только китов ещё не запрягли, потребуется часа три…
— Никаких китов, — резко отвечает Морвейн. — Похоже, Игрок умеет с ними справляться. Я подозреваю, что он научился перехватывать контроль над ними.
— Глупости! Никакие менталисты не смогли бы…
— Закрой рот, Мошкара. Ты всего лишь мой инструмент, а не советник, — обрывает его Морвейн.
Мошкара замолкает, понурив голову:
— Тогда как мы переместимся, отец?
Морвейн поднимает артефакт, и кристалл вспыхивает кровавым светом:
— Я держал это для последнего случая. Свет первого Светового Дерева. Его хватит на одно применение. Ты сокрушишь Темискиру, Мошкара. А если удастся захватить Игрока в плен — приведите его ко мне живым. Такой противник достоин смерти от руки короля дампиров.
* * *
С телепатами общаться легко. Не нужны слова — хватает мыслей. Я сажусь напротив Хоттабыча и передаю ему ментальную картину. Разумеется, обрезанную: сжимаю, упрощаю, показываю только то, что ему действительно нужно увидеть. Без деталей, которые могли бы меня скомпрометировать или выдать мои козыри. Например, моих легионеров-дампиров — или использование Световой ветви.
Хоттабыч какое-то время молчит, теребя длинную бороду. Даже для него это слишком долго.
Наконец старик произносит:
— Согласен, король Данила. Уговоришь Диану на разделение контроля над Световым деревом — и мы дадим тебе портал для перекидывания твоих людей на Темискиру.
— Только порядок наоборот, — поправляю. — Сначала перекидываю людей, а потом уже я буду договариваться с Дианой. Мои люди на Темискире дадут мне больше веса в разговоре с ней.
— Хорошо, — кивает Хоттабыч, подумав.
Отлично. Продавили.
В приёмной ждут Светка и Змейка, а также Масаса. Магиня уходит в кабинет своего шефа, а я достаю связь-артефакт и звоню Студню, Зеле и Аусту. Приказываю своим генералам готовить перекидку войск.
Ауст, как всегда, первым удивляется, что с него вообще требуют:
— Какие такие войска⁈
— Тысячи дроу хватит пока. Ещё десять тысяч держи в резерве, — отвечаю спокойно.
— Да где я возьму столько⁈ Синих плащей всего сотня!
— Ты забыл, что ты капитан дворцовой стражи густонаселенных Багровых Земель? — удивляюсь. — Не хватает людей — призови моим именем гвардейцев у лордов. Кандидатуры сам выберешь.
— Хм… попробую, — бурчит сильнейший лорд-дроу.
Да, придётся ему постараться. А как он хотел? Вообще давно пора вводить рекрутскую армию из гвардейских корпусов лордов, а не держать всё на отдельных отрядах. Бардак в стране — неприличный для королевства масштаба Багровых Земель.
Тут Светка бросает:
— Даня, а ты домой вообще собираешься? Тебя там твоя принцесса уже ждёт.
— Какая принцесса? — смотрю на блондинку.
— Фака⁈ — Змейка снова выпускает когти. Да что с ней такое? И почему она всё ещё в боевом облике? Пластичночатая броня и широкобёдрое телосложение ей идут, но… она же тогда голая останется. Ладно, пусть пока в боевом ходит.
— Ханьская фифа, — фыркает блондинка.
— А, Ай Чен уже прибыла? — смотрю на настенные часы. Мои перепончатые пальцы! С этой сменой поясов разных миров сплошная путаница.
Ладно, загляну на переговоры — а потом уже разберёмся с дампирами и Световым Деревом.
* * *
 Золотой дворец, Оранжевые горы, Багровые Земли 
Багровый Властелин приходит к себе в Золотой Дворец, всё ещё угрюмый, встревоженный и раздражённый похмельем. Он только переступает порог — а Распутные Девы уже выстраиваются перед ним стройными рядами, виляют голыми бёдрами, ещё и полные бокалы тянут, чертовки:
— Господин, мы налили вам вина!
Багровый Властелин смотрит на них с таким выражением лица, будто они только что предложили ему прыгнуть в вулкан.
— Вылей себе в сиськи, — резко отрубает.
Он подходит к зеркалу, видит своё заросшее лицо, щурится, поворачивает голову то влево, то вправо и шипит:
— Что это за безобразие? Я похож на огра, которого месяц таскали по болотам! Бритву мне! А лучше приведите цирюльника! Готовьте ванну! И вообще…
Он резко разворачивается к распутным:
— Выкиньте всё вино отсюда! Всё! До последней капли!
Девы в ужасе переглядываются, будто он приказал снести весь дворец.
Багровый продолжает, всё более раздражаясь:
— Надо готовиться к тому, что Диана может вернуться! А я не собираюсь встречать жену с перепитой рожей да с кучей баб в обнимку! Идите сюда!
Все девы синхронно подбегают, и он смотрит на них недовольно:
— Вы же не только мои наложницы, но ещё и воины вроде как.
— Таково предназначение нашего Ордена… — кивает Распутная дева в одной набедренной повязке, качая оголенными грудями.
— Вот и отлично, — говорит Багровый. — А теперь слушайте. Организация наверняка уже просекла, где находится Темискира. Если так — выясните всё. Проследите за этими недоразвитыми магами.
Он делает паузу, вспоминая:
— Я помню, что там был потайной портал. Один-единственный, который остался в мире дампиров. Вот его и надо найти. Исполняйте… И ещё — оденьтесь. И жене моей ни-ни про то, чем мы с вами тут, кхм, занимались… ну вы поняли.



Глава 14

 Где-то на Той Стороне 
Феанор сидел уставший в одной из захваченных королевских крепостей на берегу океана. Он развалился на тронном кресле, которое забрал у местного короля, положил голову на рубиновую клешню и размышлял. Да, он расширил своё королевство максимально далеко, вытянул из Морской Впадины на берег. Захваченные земли тянулись теперь прибрежной полосой, и вряд ли какое королевство, кроме Багровых Земель, может сравниться по величине, но Феанор сидел мрачный. Потому что в голове у него крутилась настойчивая мысль:
«Филинов всё равно меня обходит.»
Даже если он сейчас захватил земель больше, чем кто-либо, у Данилы всё всегда получалось масштабнее, громче и наглее. И Феанор не мог позволить этому повториться. Он не хотел быть вторым. Он ненавидел быть вторым.
Ещё в бытность Воителем он был вторым — тогда пришлось уступить трон старшему брату, отцу Лакомки и Ненеи. Феанор пытался компенсировать эту ущербную гордость, стал Воителем, великим полководцем, но червячок в сердце так и остался.
За его спиной стоял десяток громаров — молчаливых многоруких чудовищ. Первая пара рук — клешни, способные прокусить железную броню. Кожа — мраморная, непробиваемая. Дышат они и под водой, и над водой. И ведь у него таких — тысячи! Можно бросить в бой и захватить что угодно.
Да только что ещё взять? Какую землю?
Зазвенел связь-артефакт, что болтался на поясе на цепочке. Феанор устало взял кристалл в левую руку. Звонила доставучая племянница. Опять нотации будет читать.
— Чего тебе, Люми? — буркает Феанор.
— Хотела узнать, как дела у моего дорогого дяди, — мурлычет блондинка. — Я слышала, что ты захватил десяток прибрежных королевств. Настоящий подвиг! Очень горжусь силой своего дяди!
— Да конечно! — не верит Феанор. — Давай признавайся, чего нужно?
— Ничего не нужно, дядя, — грустный вздох. — Меня просто беспокоит, что ты там всё пытаешься моего мужа обогнать…
Феанор хмыкает:
— Ну а что? Я почти догнал его в размерах королевства.
Лакомка вздыхает:
— И сколько ты будешь продолжать мародёрствовать на берегу? Ведь ты не создаёшь единое королевство, как Данила. Ты разрушаешь чужие государства и ничего не строишь взамен. Не проводишь реформы, не создаешь производство и торговые пути…
— Буду делать что хочу, — Феанор стискивает связь-артефакт. — Я — король.
— Ты знаешь, что есть другой вариант, чем захватывать кучу маленьких, ни в чём не повинных королевств? Поглобальнее.
— Что ещё за вариант? — король Морской Впадины уже приготовился, что племянница будет втирать какую-то чушь.
— Захватить не одно королевство… а целый мир.
Феанор выпрямляется.
— И что это значит?
Лакомка продолжает уверенно:
— Есть один закрытый Мир дампиров. И скоро туда откроется портал. Данила как раз там сейчас — будет сражаться с королём дампиров. Но ты можешь вмешаться. Даниле весь мир не нужен, ему нужен лишь один остров. А тебе достаточно снять корону с одного короля дампиров — и весь мир станет твоим.
Феанор задумывается. Он переваривает услышанное. Медленно встаёт с трона.
— Моим будет мир? Не просто королевство, а целый мир?
Лакомка подтверждает:
— Да, дядя. И если ты это сделаешь — ты точно обгонишь моего мужа по размеру земель, раз тебе это так сильно нужно. И оставишь в покое бедные прибрежные королевства.
Феанор смотрит на могучих громаров, застывших словно статуи, потом снова на связь-артефакт:
— Где этот портал, Люми?
* * *
Я переношусь, наконец, в Багровый Дворец. С Хоттабычем договорились, теперь нужно по-быстрому сделать дела в Багровых Землях и снова бегом на Темискиру. Хотелось бы первым делом проведать жён да сыновей, но я и так уже немного опаздываю на встречу с принцессой Ай. Поэтому сразу в деловое крыло, где находятся различные кабинеты и переговорные с залами для совещаний. Светка же со Змейкой ушли как раз проведать горгонышей и Славика, ну и Светка ещё вдобавок — посплетничать с «сестрами».
В гардеробной накидываю на себя деловой костюм, забив на галстук, и спешным шагом — в приёмную, где Алиса с Василисой встречают меня в пиджачках и юбках, с лучезарными улыбками.
— Ваше Величество, здравствуйте! — воркуют красавицы, сегодня, понятно, без херувимских крыльев. Но вообще летают они каждые выходные — дай только волю. — Её Высочество Ай Чен уже в переговорной.
— Конечно, она там, — киваю, нисколько не чувствуя себя виноватым. — В отличие от меня, Её Высочество не опоздала. А Киры не будет?
— Она на Острове Некромантии, совещается с королём Бриксом.
— Понятно, — Значит, наш главный топ-менеджер устроила себе свидание в рабочее время. Впрочем, может себе позволить: и так пашет за десятерых, а сегодняшняя встреча не так важна в деловом плане. Просто я в своём новом королевском статусе ещё не встречался с Ай.
Захожу в зал совещаний, дуэт блондинки и брюнетки — за мной.
Ай стоит у окна и любуется видами на Нема. Обернувшись на звук открываемой двери, принцесса расцветает улыбкой:
— Ваше Величество Данила, наконец мы увиделись!
Я же невольно любуюсь принцессой. Наряд она выбрала нестандартный: сшитое из дорогой ткани белое платье с красными славянскими орнаментами. В контрасте с восточной внешностью принцессы платье привносит экзотической пикантности. Особенно благодаря тому, что принцесса сплела косу из чёрных, как смоль, волос и положила её себе на пышную грудь.
— Ваше Высочество Ай, восхитительно выглядите! — подхожу к принцессе и отодвигаю ей кресло за большим переговорным столом. — Это платье вам к лицу! Присаживайтесь.
Ай одаривает меня улыбкой и садится:
— Спасибо, Ваше Величество. А платье — всего лишь дань вашей родине за то, что она подарила нам столь великого мага и правителя.
Ну сейчас прямо весь расцвету, как мак.
— Вы мне льстите, принцесса.
С улыбкой я обхожу стол и сажусь напротив. По бокам от меня устраиваются Алиса и Василиса с блокнотиками.
— Вы без помощников? — замечаю.
— Они мне не нужны, на встрече с вами я сама знаю, что говорить, — мило улыбается Ай. — Мне подсказывает сердце.
Алиса с Василисой переглядываются удивлённо и растерянно, а я, поняв, что переговоры с принцессой у нас пройдут в приватном ключе — главным образом с подачи самой Ай, — прошу дуэт управляющих оставить нас вдвоём.
— Буду честен, Ваше Высочество Ай, — смотрю на черноволосую девушку в славянском платье. — Я бы с радостью развлёк вас беседой и экскурсией по дворцу и столице, но меня ждут неотложные вопросы. Не примите за грубость мою просьбу сегодня говорить лишь о деле.
Принцесса кивает, не отрывая от меня взгляда огромных, чуть раскосых глаз.
— Конечно, Ваше Величество. Мы обсуждали с родом Калыйр возможную торговлю. Но потом наша родовая разведка сообщила, что, возможно, весь Старший Жуз войдёт в ваш Доминион.
— В нашем мире всё возможно, — отвечаю уклончиво. — Даже магия.
— Я хочу, чтобы все договоры с родами, которые в будущем войдут в ваш Доминион, заключались с вами напрямую. А вы уже через субдоговоры будете перенаправлять сделки на самих исполнителей — на тех же Калыйр, к примеру. Потому что я понимаю, что когда Доминион уже будет существовать, сами рода не будут властны полностью над своими старыми решениями, и мне хотелось бы договариваться обо всём сразу с вами.
Я задумываюсь.
— Это интересная схема. Думаю, она реализуема в том или ином виде. Но замечу, что этим предложением вы помогаете мне уже получить фактическую власть над моими будущими подданными.
Ай Чен смотрит прямо мне в глаза и, вдруг потянувшись через стол, берёт меня за руку.
— Я знаю, Данила Степанович, — неожиданно произносит она по-русски. — И я верю, что вы — новый Золотой Дракон. Вы поведёте нас — Россию, Хань, другие страны — на Ту сторону, на объединение с остальным мирозданием.
При упоминании «Золотого Дракона» я сразу представил желточешуйчатого, который сейчас на острове Мискине, наверняка, высматривает в горах козу. Но, конечно, принцесса имела в виду только образ, несущий процветание, силу и власть.
Мы с Ай долго смотрим друг другу в глаза. Это несложно: глаза у неё красивые, как и всё остальное.
— Принцесса Ай, повести-то я вас поведу. Даже прокачу с ветерком, — улыбаюсь. — Только пристегнитесь покрепче.
* * *
 Остров Мискин (где портал), Мир дампиров 
Норомос стоит на краю гигантской черной воронки в скалистом перешейке и долго молчит. Йети качает мохнатой головой:
— Надо же…Сильный же «бум».
Огромный йети спускается в сердце воронки, переступая через обломки. Тяжёлые шаги, задумчивые, медленные. Норомос наклоняется, щупает то место, где сгорела куча дампиров. Скрыть удивление он даже не пытается — мохнатые брови ползут вверх, глаза сузились, как будто он пытается «прочитать» энергию на уровне инстинктов.
Йети ходит кругами, шаркая ногами. Потянул носом, снова хмыкнул.
Маша решает проведать Организатора, который слишком пристально увлёкся разглядыванием воронки, оставленной Даней.
— Лорд, а чего вы тут забыли? Да вроде же ничего особенного здесь нет, — бросает брюнетка нарочито равнодушно.
Норомос оглядывается на девушку и улыбается:
— Ничего особенного? Супруги короля Данила, похоже, уже и привыкли к его финтам.
— Здесь же просто был взрыв…
Йети задумчиво замирает. Мех по всему телу встаёт дыбом, здоровые уши шевелятся, ноздри расширяются.
— Ощущаю, как запах смерти вьётся… — бурчит он, будто пытаясь поймать ускользающую ноту вина. — Вроде бы всё обычно… а вроде бы и нет.
Он делает несколько шагов туда-сюда, наклоняется, вытягивает руку, будто ловит энергетический поток когтями. Точнее, пробует на вкус — по-звериному.
Маша смотрит на йети обеспокоенно. Мало ли что этот лохматый может учуять своими сверхчуткими инстинктами. Сканер Организации провалился, но вдруг у йети есть другой способ? Кто их знает! Может, он загривком способен ощутить работу магического синтеза.
Брюнетка решает бросить затравку:
— Лорд Норомос, а как насчёт посмотреть на плоскоспинных китов?
Норомос тут же оборачивается. На мохнатом лице разгорается интерес.
— У! Пожалуйста, Ваше Величество! Буду рад! А можно на китярах покататься? —спрашивает он, уже вылезая из воронки.
Маша фыркает, но с добродушием:
— Ну, управлять ими может только Даня. Но вы можете на одном походить.
Брюнетка показывает ему на шлюпку на берегу, на которой им и предстоит добраться до далеких, замерших в море китов. Неподалёку на песке разместились остальные амазонки, а рядом маячили ещё несколько Организаторов.
— Да-да, давайте! — в басе йети остался один только предвосхищающий восторг.
Маша про себя выдыхает. Похоже, Норомос действительно забыл про воронку. Вот бы Даня поскорее вернулся, и Организаторы отправились бы куда-нибудь подальше, хоть на ту же Темискиру. Маше совершенно не хотелось, чтобы именно в её смену Организация узнала ещё один козырь Данилы.
* * *
После плодотворной встречи с принцессой Чен я перехожу в соседний зал, где уже ждут Лена, Камила и Гюрза. Три девушки сидят вокруг длинного стола, и по их серьёзным личикам видно — у всех дела важные. Камила протягивает мне листок бумаги и почти торжественно говорит:
— Вот новые кандидатуры бурмистров двадцати крупнейших городов Багровых Земель.
Я беру лист, бегло просматриваю фамилии дроу, альвов и наших подданных из Царства. Несколько знакомы, несколько — явно из тех, кто давно маячил на горизонте.
— Отлично, — киваю. — Я бы ещё и лордов-губернаторов поменял… Но с этим надо осторожнее. Мы и так сильно лордов обронили своими реформами, потому надо постепенно.
Гюрза, сидящая чуть поодаль, потягивается:
— Это хорошее решение, Ваше Величество. Правильнее аккуратно, чем резко.
Я киваю. Леди-губернатор Гюрза — исключение из правил. Я назначил её на руководящую регионом должность потому, что место было вакантно, да и нужно было остудить головы враждующим Лорду Угля и Лорду Хлопка.
— Лена, как дела на посту бурмистра столицы? — спрашиваю, переводя взгляд на шатенку.
Лена тоже протягивает мне лист:
— Неплохо, Даня, — скромно роняет моя первая жена. — Мы посчитали скрытые доходы, которые отныне будем получать в казну Немы.
Я читаю — и реально округляю глаза.
— Ого. Отлично. Прям отлично. Если другие города окажутся такими же богатыми на коррупционеров в магистрате, то, когда мы их выведем на чистую воду, окажемся в огромном плюсе.
Лена гордо улыбается. Камила тоже кивает — мол, наконец-то система начнёт работать.
Жаль, Киры нет. Она бы сейчас прыгала радуясь новым денежным потокам. Вот кто действительно переживает за каждую дыру в бюджет. Так что день и правда важный. Междуречье, Багровый материк, Сковородщина требуют вложений, а Багровые Земли тоже нельзя обделять. Я планирую объединить все это в одно королевство, одну общую систему. И если лорды-губернаторы и магистраты тут до нас воровали золото целыми мешками, то это хорошая новость. Мы ведь эти мешки вытрясем обратно, и вот тогда наша межмировая империя заживет.
Гюрза тем временем произносит:
— Даня, я слышала, что сейчас мой отец на совещании с Аустом?
— Да, вместе с другими лордами, — киваю. — Им необходимо выделить войска в Темискиру, без этого никак.
Я прикрываю глаза и через мыслеречь с Аустом заглядываю на совещание с лордами, что проходит направо по коридору. Ауст усевшись во главе стола грозным тоном раздаёт распоряжения
— Королю немедленно нужна тысяча клинков и десять тысяч в резерве. Выделить дроу он поручил вам, лорды.
Дроу переглядыются, явно не обрадовавшись требованию.
— Целая тысяча? Зачем столько? — недовольно спрашивает бывший Лорд Пшеницы.
— Король не оправдывается, он приказывает, — обрубает Ауст в своей манере. Хотя мог бы и объяснить, но да ладно, ему виднее как разговаривать с остроухими сородичами.
Пока лорды угрюмо надувают щеки, Питон улыбается:
— Мы предоставим королю Даниле все, что ему нужно.
Следом подключается другой лорд, бывший Лорд Скота, тот ещё хитрец, но сейчас странно покладистый:
— Да, конечно! Предоставим все что нужно!
Я отключаюсь от Ауста и возвращаюсь к девушкам.
— Похоже, — говорю, — войска будут без всяких проволочек. Лорды, как ни странно, сегодня послушные. Видимо, боятся, что я снова загляну в антимонопольное законодательство и что-то подправлю.
Гюрза не удивляется.
— Поведение лордов логично, Даня, — кивает леди-дроу. — Ты — король, а задача твоих подданных — угождать тебе.
— Я не против, Гюрза, — усмехаюсь, оглядев девушку внимательно. — Угождайте мне.
Остроухая брюнетка сразу зарделась и опустила смущенный взгляд.
— Мы будем стараться.
Ленка едва не прыснула в ладошку, но удерживается, понимает что может обидеть чувства леди-дроу, которая искренняя в своем высокопарном стиле. Камила же элегантно кивает, брюнетка умеет держать лицо как заправский телепат.
Точнее, вызов проходит по мыслеречи через Машу, которая держит связь-артефакт, и голос полубогини выходит уже через него. В мире дампиров по связь-артефактам можно переговариваться только внутри мира — наружу сигнал не проходит. Потому Маша ментально передаёт мне каждое слово Дианы через мыслеречь без искажений.
Серьёзный голос Дианы звучит жёстко, без драматизации:
— Король Данила, на Темискиру напали.
Я отвечаю Маше, а она озвучивает по связь-артефакту:
— Это король Данила, я говорю устами своей жены. Сколько дампиров оказалось на берегу и где именно?
— Около ста тысяч кровососов возникли за храмом Гестии.
Сто тысяч⁈ Мои перепончатые пальцы! Сильный ход, Морвейн. Но теперь ты рискуешь потерять всю сотню.
— Значит, король Морвейн имеет способ перемещать войска не только на китах, — задумчиво бросаю. — Что ж, Диана, я тебя услышал и буду немедленно принимать меры. Твоя задача — укрыть у себя всех амазонок с острова и защищать Женский дворец, пока не прибудет подмога. Я успею. Дампиры прибудут к вашим стенам не меньше чем через пять часов.
— Идти от Храма Гестии чуть ли не полчаса… — вставляет Диана.
— Это нескольким путникам. Чем больше войско, тем больше времени занимает перемещение. Местность пересечённая, полна скал и ущелий, и много где дампирам придётся разбиваться на группы. Сто тысяч — это гигантское число. Дампиры явно слегка промахнулись с точкой старта, и это нам на руку.
Диана молчит, а потом вдруг произносит тихо и мягко, с непривычными интонациями:
— Король Данила, я буду ждать тебя. Я зареклась больше недоверять мужчинам, но буду ждать тебя.
— Я не подведу нашу договорённость, Диана, — киваю.
— Данила, тот зов, — вдруг признаётся зеленоволосая полубогиня. — Тот зов, что привёл тебя на Темискиру… это я его оставила в Багровых Землях.
— Да ладно! — не выдерживает Маша по мыслеречи.
— Вот оно как, — отвечаю Диане, и Маша послушно транслирует.
— Да, Данила, — печально говорит Диана. — Все эти века я, вопреки своей воле, хотела, чтобы Багровый Властелин меня нашёл. Чтобы он разгадал мой ребус. Но он не разгадал. Это сделал ты. И я рада, что именно король Данила пришёл на Темискиру.
В этот момент я ощущаю, как по ментальному каналу от Маши ударяет еле сдержанный шок:
«Она рада ТЕБЕ, Даня⁈»
«Только ничего не придумывай», — остужаю жену, а то знаю я этих женщин.
— Диана, я тоже рад. Подмога скоро будет. Жди и борись, полубогиня, — напоследок бросаю и отключаюсь от органов чувств Маши.
— Пойдёмте, — говорю я вслух, ничего не объясняя.
Больше никаких «потом». Никаких «обсудим». Дампиры пришли за Световым Деревом, чтобы разнести мой новый мир на атомную пыль. Они получат по клыкам.
Девушки вскакивают почти одновременно. Камила, Лена и Гюрза следуют за мной по коридору. И тут же из стены выныривает Змейка с кофе в руках:
— Мазака!
Я беру кружку, киваю хищнице и на ходу выпиваю всё одним глотком. Горячее, обжигающее, но сейчас это то, что надо. Отдаю кружку назад — Змейка довольно шипит, будто получает очко опыта.
Я без стука вхожу в зал совещаний.
Ауст всё ещё что-то вещает лордам. Как только я переступаю порог — будто холодным ветром по залу пронесло. Все встают и выпрямляются, Питон чуть ли не кланяется мне, украдкой бросив недовольный взгляд на Гюрзу.
— Какая честь вас видеть, Ваше Величество! — выдаёт он, делая лицо максимально приветливым. — Мы только что согласились предоставить короне наши войска. Мы рады выделить тысячу дроу к вашим услугам!
Я киваю:
— Отлично. Но теперь нам нужно двадцать четыре тысячи копий.
Питон едва не поперхнулся воздухом. Да и остальные лорды резко присели от услышанного, но опомнились и вскочили обратно.
— Но… но говорили же о тысяче немедленно и десяти тысячах в резерве, — бормочет бывший Лорд Селитры
— Враг оказался многочисленный, — поясняю. — Ваши гвардии нужны в мире дампиров чтобы отбить Световое дерево, которое очень ценно для Багровых Земель.
Бывший Лорда Пшеницы прорывает:
— Это невыполнимо! Это слишком много!
Потрясающе. Каждый раз одно и то же.
Я поворачиваюсь к нему и спрашиваю вежливо — настолько вежливо, что это автоматически звучит угрожающе:
— Слишком много для вашего короля?
Лорд Пшеницы пытается что-то сказать, но слова прилипли к языку. Гюрза тут же вступает, не моргнув:
— Лорд Бенериус, вы можете перестать тратить свои войска на стычки с соседями. Напоминаю: междоусобицы запрещены королём Данилой.
Лорд Пшеницы вскрикивает, будто его прилюдно ущипнули:
— Я не воюю с подданными Багровых Земель, леди. Мои гвардейцы всего лишь отбирают у лучковых дикарей луговые площади для посевов.
Лучковые дикари — это что-то вроде степных племен многоруких, которые присягнули мне в верности.
— Лучковые дикари — тоже мои подданные, лорд Бенериус. Просто они об этом пока не знают, — обрываю я. — И преследовать их я вам запрещаю. Еще какие-то проблемы с исполнением моего приказа? — спрашиваю оглядывая лордов-дроу.
Так тихо, что в зале слышно, как у Ауста щёлкнула магическая защита, активируясь. Он окутался некротическим доспехом.
А справа Змейка демонстративно выпускает медные когти. И этого хватает, чтобы половина лордов одновременно втянула воздух в грудь и задержала дыхание, дабы не пискнуть.
Лорд Пшеницы открывает рот, закрывает, снова открывает и наконец выдавливает:
— Нет… проблем нет, Ваше Величество…
— Прекрасно, — говорю я.
Питон, ещё бледный после моего требования, пытается прийти в себя, хмурится и заявляет:
— Ваше Величество, мы соберём войска в равных пропорциях. Сколько у нас времени?
Я без колебаний отвечаю:
— Три часа.
Питон вскидывается так резко, будто его ткнули вилкой.
— Три часа⁈ Это нереально! Это физически невозможно!
— Лорд Питон, я вполне допускаю, — говорю максимально спокойно. — Что это нереально и, может быть даже, что физически невозможно. Но вы это сделаете.
У Питона нижняя челюсть отвисает, несколько лордов в шоке моргают.
— Время пошло, лорды, — я выхожу из зала, и жены с Гюрзой и Змейкой следуют за мной. В зале остается Ауст, дабы проследить, чтобы лорды приступили исполнять королевский приказ. И судя по слабым энергетическим вспышкам, характерным для активации связь-артефактов, они приступили.
Камила, Лена и Гюрза уходят выполнять рабочие задачи, Змейка ныряет в стену. А меня в моём кабинете застаёт Лакомка. Как раз стою у окна, глядя на горгонышей во дворе. Альва подходит бесшумно и кладёт руку мне на плечо, пока я перебираю в голове карту Темискиры и прикидываю, как поведёт себя войско Морвейна.
— Мелиндо, Феанор спрашивает, когда мы дадим координаты для перемещения его громаров, — произносит альва спокойным голосом.
Я моргаю. Феанор? Вот уж кто сейчас был последним на моей доске планирования.
— А он с чего вдруг проснулся? — спрашиваю удивлённо.
Лакомка лукаво улыбается и не нужно быть телепатом, чтобы догадаться — моя главная жена что-то устроила.
— Дядя хочет захватить мир дампиров, — отвечает она невинно.
Я смотрю на альву:
— Твоя работа?
Она поворачивается боком, требовательно подставляет щёку под целуй и почти мурлычет:
— А чья же ещё?
Ну конечно. Кто ещё мог дёрнуть этого безбашенного Воителя в отставке за самое больное место — за его гордыню? Гордыня Феанора — вещь настолько огромная, что её хватило бы на три континента. И моя альва умудрилась направить эту гордыню туда, где она мне на руку: «захвати Мир дампиров и создай королевство побольше, чем у Данилы».
От войны Феанора с дампирами всем польза: и ему, и мне, и бедным глубинным и прибрежным королевствам, которые он терзает ни за что ни про что.
Я притягиваю жену и целую её в щёку. Лакомка довольно прижимается на секунду.
— Координаты я перекинул тебе по мыслеречи, — отпускаю жену. — Но пока не сообщай Феанору. Мне сперва нужно договориться с Организацией, а то Хоттабыча инфаркт может хватить от вида тридцатитысячного войска дроу и громаров под окнами Лунного Диска.
— Поняла, мелино, — Лакомка с любовью проводит рукой по моей груди. — Как только так сразу, значит.
И альва покидает кабинет, чтобы дать мне возможность сосредоточиться на предстоящей войне.
Первым делом — Темискира. Я через Ломтика перехожу в наблюдение. Мелькание через теневые порталы, смена ракурсов, и вот я уже смотрю щенячьим глазами: колонны дампиров прут по скалам и ущельям. Действительно, им ещё топать пять часов до Женского замка. Значит, у меня есть времяЗа три часа дроу соберётся столько, сколько успеет собраться. И за полтора часа я на китах доставлю их прямиком на пристань Темискиры.
Я достаю связь-артефакт, звоню Масасе:
— Леди, мы передислоцируем на Мискин двадцать четыре тысячи дроу и несколько тысяч громаров.
Магиня приходит в ужас:
— Двадцать четыре тысячи дроу на территории Организации⁈ Это много, конунг Данила! Надо договариваться с Председателем!
— Договоритесь, — говорю я. — И заодно передайте Хоттабычу, что сто тысяч дампиров уже находятся на Темискире.
Пауза. Потом короткое и сокрушенное:
— Принято. Дам ответ как можно быстрее.
Связь обрывается, и я сразу погружаюсь в медитацию. Нужно заняться калибровкой туманных легионеров-дампиров. Их сознания всё ещё хранят следовые паттерны своего вида, и мне необходимо приноровиться, чтобы использовать их Дар с меньшими энергозатратами.
Дальше я проверил Троегласа. Два Грандмастера телепатии по-прежнему в анабиозе. И да, остальных Грандмастеров я тоже проведал. Тот же лорд Стали тренируется в когорте магнетиков, как принц Комарин — в когорте Тумана. Грандмастеры-легионеры — всегда мины замедленного действия. Периодически проверять их — обязательная часть профилактики.
Параллельно я пробую выпускать Дар некротики, слегка себя повреждая. Это важно — иначе прокачка Дара Пустоты встанет. А без Пустоты я не смогу касаться Светового Дерева. Так что приходится немного пощекотать себя стихией смерти.
Спустя какое-то время я поднимаюсь и иду проведать сына. Не потому что свободен — а потому что так нужно. Лакомка появляется в дверях детской, улыбается по-тёплому:
— Меня всегда радует, что ты даже в экстремальных ситуациях успеваешь уделить время семье. Даже когда враг у ворот.
Я пожимаю плечами:
— Да враг никуда не денется и своё получит. А сыну уделить внимание надо.
* * *
 Лунный Диск (штаб-квартира Организации), мир Сумрака 
Хоттабыч сидел во главе стола и наблюдал, как быстро собираются Организаторы высшей лиги.
Древеснолицый Ясен первым нарушил тишину — как почти всегда, с раздражением:
— Это вообще дерзость какая-то со стороны менталиста!
Высший телепат Размысл тут же подхватил:
— Впускать дроу — действительно риск. Совсем недавно мы держали военный нейтралитет с Багровыми Землями. А теперь впустим себе под бок огромные войска дроу? У вас точно есть уверенность в лояльности Вещего-Филинова? Принц Кровавой Луны всё ещё жив и служит ему. А ведь, Председатель, вы ясно дали понять королю Даниле, что не желаете, чтобы этот ублюдок жил.
Слова Размысла прозвучали с ясным намёком: Данила обязан был убить собственного подданного или союзника. Хоттабыч заметил, как несколько Организаторов переглянулись.
Масаса же нахмурилась, но в её голосе слышалась сталь:
— Вы забываете о ста тысячах дампиров, которые сейчас находятся на Темискаре. Если не король Данила, то мы сами должны их разгромить.
Хоттабыч постучал пальцами по столу, привлекая внимание:
— Размысл, предоставьте оценки возможных потерь. Сколько у нас убудет, если мы сами будем устранять дампиров?
Размысл слегка замялся, проворачивая в голове аналитический расчет:
— Возможные потери до двадцати процентов магов слабой категории. Средняя категория потеряет максимум десять процентов. Высшая — может, одного Грандмастера.
Хоттабыч кивнул без тени сомнения — для него это было решением, а не проблемой:
— Лучше уж пусть дроу теряют своих.
Масаса вскинула брови и не сдержалась:
— Серьезно? Мы серьезно так поступим? Как это благородно, Председатель!
Хоттабыч никак не отреагировал и сделал вид, что не услышал. Магиня сверлила старика взглядом, думая о том, что король Данила поведёт своих подданных в бой лично, а он, Хоттабыч, даже не пытается скрыть, что ему удобнее пожертвовать дроу.
Размысл поднял руку:
— А как же близость дампирского портала к Лунному Диску? К нашей крепости? Не хотелось бы подпускать дроу к нашей штаб-квартире.
Вопрос был логичный, но Хоттабыч уже всё решил:
— Наша крепость умеет летать. Давайте унесём её отсюда куда-нибудь в один из проверенных миров, — старик поднимается из-за стола. — Решение принято. Выполняйте.
Остальные Организаторы поднялись — совещание было закончено, возразить никто не посмел. Разве что Масаса бросила язвительную реплику, но ее даже не занесут в протокол совещения.
Когда зал начал пустеть, Масаса задержалась. Она помявшись подошла к Гвиневре. Целительница задумчиво оглаживала рукой светлые локоны, ниспадающие на плечи.
— Гвиневра, ты считаешь это нормальным, — недовольно спросила Масаса, — что конунга Данила жертвует своими подданными ради общего блага, а Председатель думает только о том, как проредить ряды дроу?
— А почему ты спрашиваешь меня? — удивленно захлопала ресницами блондинка.
— Потому что недавно ты щебетала, как влюблённая воробьиха, при виде конунга! — Масаса не удержалась и вставила оскорбление.
Впрочем, Гвиневра только пожала плечами, улыбнулась с ленивым, но хищноватым выражением:
— Я знаю короля Данила совсем недолго, но уже могу сказать одно: где на него сядешь — там и съешь. А он ещё и в плюсе останется.
* * *
Организация разрешила перенос моей армии и открыла доступ к стелам на равнине. Через стелы лордов войска дроу перенаправляются прямо на равнину с портальной аркой, ведущей в мир дампиров. Сейчас все выстраиваются. Громары тоже занимают позиции, а лорды переглядываются, бросая тревожные взгляды на высоких чудовищ с клешнями.
Я собираю лордов, Феанора, а также своих командующих:
— Первыми пойдут громары. Лорды, Ауст, Зела — следом ведите войска через портал колонной. Как только перенесётесь, сразу покидайте пещеру — там мало места. На берегу выстроитесь рядами. Никто не задерживается внутри, понятно?
Все кивают. Ауст уже распределяет команды. Зела проверяет связь. Лорды шепчутся — очевидно, недовольные всей операцией, — но спорить со мной сейчас никто не рискнёт.
Я же перемещаюсь первым — вместе с Феанором, Настей, Светой и Змейкой. Переход — вспышка, и мы оказываемся в пещере. Мы сразу выходим вперёд, чтобы не заткнуть проход для потоков войск.
На выходе меня встречают Маша и Красивая. Обе радостные, Красивая делает вид, что ей все равно, но виляющий хвост ее выдает.
— Наконец-то, пришли! — говорит бывшая княжна Морозова и крутит головой. — А из Организации больше никого не будет?
Светка взмахивает рукой:
— Да Организация струхнула и просто убежала на своем летающем сарае. И, короче, Даня забрал портал себе.
Ну да, классика жанра. Обещали поддержку, а как запахло жареным — так сразу «мы в домике».
Из-за выступа появляется Норомос, который, оказывается, ещё здесь тусуется. Я поднимаю бровь:
— Привет. Вы ещё здесь?
Йети радостно кивает:
— Я ходил на ките! — потом бросает взгляд на шагающих из пещеры громаров. — Это и есть те самые страшные громары? Ужасы глубин?
Феанор гордо расправляет плечи:
— Это сильнейшие воины на суше и под водой, волосатый. С их помощью я захвачу этот мир.
И смотрит на меня как на соперника — открыто, с вызовом.
Я фыркаю:
— Да, захватишь, захватишь… Только при одном условии: люди, что сейчас находятся под пятой дампиров, будут жить свободно.
Феанор отмахивается:
— Хорошо. Что мне какие-то людишки? Главное — широкие границы королевства и власть. — Потом прищуривается. — Но вообще интересно, Филинов: почему ты так заботишься о каких-то иномирянах?
Ну что ответить этому остроухому? Внутри поднимается то старое знание, которое всегда со мной: города, превращённые в радиоактивный песок, чужие ошибки из-за чьей-то гордыни. Я видел, что происходит, когда власть считает людей лишь расходным материалом. И больше такого я не допущу. Не в этой вселенной. Не при мне. Именно потому я получу контроль над Световым деревом.
— Просто так надо, король глубин, — моя очередь отмахиваться, и Феанор фыркает.
Неожиданно из пещеры поднимается с последним громаром и Масаса.
— Конунг Данила, я извиняюсь за то, что Организация не сдержала своё слово и не помогает тебе, — произносит она с виноватым видом.
— Вам не стоит извиняться, леди. Темискира — это ведь мой остров, — отвечаю я спокойно. — И я защищу свои владения.
Фраза короткая, но смысл в ней такой, что Масаса невольно моргает. Она понимает: я только что официально обрубил Организации все права на контроль над Световым Деревом. И сделал это прямым текстом.



Глава 15

Масаса с нахмуренным лицом ещё обдумывает мои слова, когда ко мне подходят Зела и Ауст:
— Ваше Величество, — докладывает Зела. — Все альвы и тавры выстроились на китах.
Ну в этом я не сомневаюсь. Моя родовая гвардия немногочисленная, и забраться на китов ей ничего не стоит, как и трёмстам амазонкам, за которых отвечают на пару Красивая и Алкмена. Другое дело — двадцать две тысячи дроу, а также три тысячи громоров. Кстати, мою цифру лорды так и не смогли собрать, на две тысячи меньше всего, так что им не сильно прилетит.
— Что с дроу? — смотрю на Ауста.
Он отвечает за лордов-дроу как сильнейший среди них. Некромаг имеет авторитет, да и побаиваются его многие в Багровых Землях.
— Все на этих животных, — Ауст смотрит на китов с недоверием, мол как бы не скинули столь трудно собираемое войско.
Феанор же пристально смотрит на Ауста:
— Какой-то ты невежливый со своим королём, дроу.
— Зато эффективный, — некромаг за словом в карман не лезет.
— Здесь он прав, Феанор, — усмехаюсь, утихомиривая короля Морской Впадины. — Да и чья бы корова мычала. Вспомни себя, когда служил мне как Воитель.
— У нас была спорная ситуация, Филинов, — бурчит уязвлённый альв с рубиновой клешнёй.
Скорее всего, он потому на Ауста и накинулся — себя узнал в дроу.
— Твои громары все погрузились? — меня больше волнует настоящее, чем прошлое.
— Конечно! Мои морские воины плывут со скоростью торпеды! Тебе ли не знать! Им не нужно стоять очередь в шлюпках. Достаточно шагнуть в воду!
— Отлично, это я учту, — киваю.
И правда, учту. При высадке на Темискиру нас ждёт жаркая встреча, и как раз нужен быстрый десант.
Между тем Норомос с любопытством на меня смотрит. Хитрый йети. Теперь понятно, почему он тут до сих пор торчит. Хочет увидеть, как я управляю китами. Да и Масаса очень вовремя пришла. Пышногрудая «шоколадка», бесспорно, чувствует себя виноватой за кидалово Хоттабыча, но она всё равно хитрая и умная, а другие в Организации и не выживают столь долго.
Ну скрывать и не имеет смысла.
— Загружайтесь, командующие, — велю я, и все расходятся исполнять мой приказ. Жёны со Змейкой взбираются на присевшего Золотого. На берегу остаются только Масаса и Норомос.
— Конунг, тебе не нужно быть хотя бы на одном ките? — удивляется йети.
— Мне нужно быть лишь рядом, лорд.
Окутываюсь в серо-красный туманный доспех — он ложится на меня струящейся пеленой. Лёгкое движение — и крылья тумана раскрываются за спиной.
— Ах вот как, — бросает за моей спиной йети. — Дампиров ты тоже можешь добавить в Рой.
Обернувшись на глазах удивлённой Масасы, я взмываю вверх и туманными метками направляю китов в сторону Темискиры. Они ревут так мощно, что даже земля дрожит.
И тут я слышу, как снизу бурчит Норомос:
— Ох, вот о каком звуковом сопровождении говорили королевы!
Я усмехаюсь. И лечу дальше. Двадцать четыре кита уносятся вдаль. Как раз на двадцать четыре тысячи пассажиров и рассчитаны. Хорошо, что лорды-дроу не смогли собрать полное число копий. Если честно, я думал, они соберут ещё меньше, но порадовали. А если бы ещё и приказ мой выполнили, то тем же громарам места бы не хватило. Но пару тысяч дроу я все равно оставил охранять портал на Мискине.
До Темискиры нам лететь полтора часа, но Ломтик уже постарается порадовать дампиров презентами незваных гостей.
* * *
 Крыло Смерти (цитадель короля дампиров), Мир дампиров 
Король Морвейн снова пил вино — уже третью чашу за вечер. Только что пришел отчет, что сто тысяч дампиров перенеслись на Темискиру и двигаюстя к Женскому дворцу. Повод выпить, что древний артефакт сработал как надо, лишь слегка скосив от дворца Дианы. Не то чтобы Морвейн сомневался в артефакте, созданном на основе магического синтеза, но он его никогда не применял, да и сотни лет вообще забросил в дальний ящик стола. Так что король дампиров все же испытал облегчение от того, что его стотысячную армию не разорвало на куски.
Он откинулся в кресле, повертел бокал, хмыкнул:
— Шах и мат, Игрок.
Сто тысяч дампиров уже на Темискире. Скоро они придут к почти пустому Женскому Дворцу. Всё идёт по плану.
Он ухмыляется, поднимая бокал. Но не успевает сделать глоток — раздаётся звонок. Сын Мошкара. Хоть и Грандмастер, а сам ничего не может решить. Обычно этот бездарь звонит по пустякам, но сейчас в его голосе слышатся дрожащие нотки паники:
— Отец, наша разведка узнала имя Игрока.
— Ну и кто этот хитрец? — в нетерпении спрашивает Морвейн.
— Король-регент Багровых Земель Данила Вещий-Филинов.
— Не слышал о таком, — задумчиво роняет король дампиров.
Хоть этот мир и закрыт, но Морвейн имел доступ к информации из остального мироздания. Другое дело, что он давно не интересовался внешними делами.
— Это дроу?
— Нет, человек из примитивного мира. Багровый Властелин отдал ему власть на своей империей дроу.
— Нашел же кому доверить Багровые Земли, — с завистью бросает Морвейн. — Хотя я никогда не сомневался в умственной отсталости Багрового Властелина…Впрочем, этот Филинов действительно показал себя хитрым ублюдком. Сын, так когда ты притащишь его связанным к подножию моего трона?
Мошкара замешкался:
— Отец, он привёл в наш мир десятки тысяч дроу. Наша осада скоро захлебнется.
У Марвейна ухмылка исчезает. Он резко привстаёт, будто его ударила молния:
— Что ты несёшь⁈ Дроу могут попасть только на Мискин! На чём Филинов увезёт их с острова Мискин⁈ Портал узкий, корбали через него не протащить! На чём, скажи⁈
Сотни лет Марвейн водил армады. Он слишком хорошо знает, сколько адских ограничений существует, чтобы сдвинуть с места такую массу войск. Сколько барьеров, сколько тупиков.
Войско дроу должно было бы топтаться на берегу Мискина и десятилетиями строить корабли.
Мошкара тяжело вздыхает и тихо произносит:
— На китах, отец. На наших китах.
Марвейн застывает. Потом его пальцы разжимаются, бокал выскальзывает и со звоном разбивается о пол. Вино расплёскивается, оставляя алые пятна, но Марвейн даже не замечает.
Король Дампиров и подумать не мог, что «Игрок» — может не только убивать китов, не только ломать механизм контроля, но и сам управлять дампирскими чудовищами.
На их же собственных китах привести армию.
В груди у Марвейна поднимается ярость. Глухая, животная. Он медленно выдыхает, сжимает кулаки так, что когти впиваются в ладони.
И он рявкает так, что даже Мошкара на другом конце связи вздрагивает:
— У тебя стотысячная армия! У Филинова нет столько китов, чтобы привести сопоставимые силы! Уничтожь армию дроу! И приведи мне его живым! Я сам с него шкуру буду сдирать!
* * *
 Темискира, Мир Дампиров 
Ломтик получает ментальную команду от своего вожака и сразу понимает: работать нужно быстро. Пока дампиры тянутся колоннами к Женскому дворцу, правая лапа вожака уже выскакивает из тени скалы рядом с одним дампирским отрядом. Вожак сказал — значит, надо. Ауф.
Дампиры разбиваются на несколько колонн, лезут кто куда — кто по тропам, кто по каменным завалам. Эти десять выбрали самую неудобную тропу, где можно ноги сломать без проблем. Ломтик выскакивает прямо им наперерез.
Один дампир бурчит:
— Почему, блин, именно мы должны лезть по этой козьей тропе? Кто это вообще придумал⁈
Командир рычит, даже не поворачивая головы:
— Потому что другие пути заняты! Рты закрыли и шевелите копытами!
Второй тихо шепчет соседу:
— Это всё командир. Опять он накосячил перед командованием. Его и отправили по самому неудобному маршруту. Теперь вот по скалам попёрлись…
Третий дампир, нюхая воздух, тянет шею вперёд:
— Перекусить бы… Эй, а это что за тёплокровный комочек впереди? Видите? Вон там, на валуне!
Вся десятка останавливается и тупо смотрит вверх. На скале стоит Ломтик. Кудрявый, бежевый, мимишный щенок лабрадуделя.
Командир, заметив остановившийся отряд, оборачивается и взрывается:
— Чего встали, идиоты⁈
Первый дампир показывает пальцем:
— Командир, там зверёк какой-то! Маленький, тёплокровный. Можно его поймать, досуха выпить…
Командир морщится:
— Ладно! Но если поймаете — мне хоть кусочек принесите!
Дампиры двигаются полукольцом, собираясь загнать кудрявого в западню, но «зверёк» внезапно оказывается выше — на соседней скале. Ломтик ныряет в тень коротким прыжком и выходит уже поодаль. Дампиры матерятся, карабкаются, оступаются, срываются, но упрямо лезут дальше. Ломтик снова исчезает, появляется выше, ещё раз пропадает и вновь мелькает впереди. Он ведёт их, виляя хвостом, всё выше и выше.
— Да почему он такой шустрый⁈ — орёт второй дампир.
— Наверное, вкусный очень, — отвечает третий вообще невпопад, по одной известной ему логике, и облизывается. — Смотри какой милый — значит вкусный.
Ломтик не думает долго. Достаточно. Он раскрывает свой теневой карман — и оттуда вырываются теневые гарпии. Стишок про себя: ауф-ауф-хвать.
Гарпии накидываются на дампиров и срывают их со скалы. Те летят вниз, визжат, перекручиваются, ломаются о камни и внизу превращаются в бесформенную кашу из костей и кожи. Даже туманные доспехи не спасают от падения с такой высоты.
Командир внизу поднимает голову. Его глаза расширяются.
— Что за… ⁈
Он видел только вспышки тени. А теперь весь его отряд лежит на камнях. Командир бледнеет. Стоит, как истукан, пытаясь понять, как объяснить командованию, что все его подчинённые погибли, гоняясь за каким-то пушистым комочком. Как он оправдается? Скажет, что какой-то зверёк их заманил наверх, а они, остолопы, не удержались на верхотуре и разбились? Да его не просто убьют — его, скорее всего, четвертуют для назидания всей армаде.
Он пытается отдышаться, и в этот момент рядом тихо появляется Ломтик. Просто стоит, виляя хвостом. А у его лап лежит взрыв-артефакт — круглый, с мягким мерцающим светом внутри. Щенок аккуратно толкает кругляш лапой к командиру и исчезает.
Командир смотрит на артефакт долгие секунды. Дыхание становится тяжёлым, рваным. Потом он тихо произносит самому себе:
— Да… выхода и правда нет.
Он поднимает взрыв-артефакт и активирует его, вспыхивая в ослепительном свете.
А Ломтик в это время уже прыгает в тень — к следующему отряду.
Ауф.
* * *
Я лежу на Золотом, который летит золотым смерчем, а за нами тянется стая китов — быстрых, несущих на спинах дроу, громаров, амазонок, в общем весь наш могущественны морской десант. Дракон подо мной бурчит, желая увиться за очередной касаткой, показавшейся в стороне, но я одергиваю его, не время тут фокусы выписывать. Светка слева устроилась с подносом фруктов и кормит виноградом прямо на лету. Фрукты подбросил Ломоть, который сейчас еще успевает и дампиров убавить в числе. Настя устроилась рядом в майке и шортиках, облегающих ладную фигурку. Маша тоже рядом. Змейка пристроилась у хвоста Золотого и ворчит, не скрываясь:
— Мазака… нельзя готтттовить кофе, фака… нет кофеварррки…
В целом её понимаю. Кофе бы и правда не помешал бы. А так перекинулся энергококтейлем Лакомки.
Прослеживаю, как Ломтик исполняет мой последний приказ: подорвать дампировские громобои и заодно тех, кто их обслуживает. Ломтик принимает команду, уходит в тень, и пока мы мчимся, мне приходят короткие ментальные сигналы. Он успевает устранить только пять громобоев, подбросив взрыв-артефакты — дальше за остальными уже слишком пристально следят. Но семь групп дампиров он всё-таки уничтожает. Для одного щенка — более чем впечатляюще. Действует как хвостатый диверсант, прямо волчара.
И что особенно забавно — дампиры оказались до смешного падки на щенка. Лезли на скалы, носились за ним, пытались схватить — и один за другим летели на камни, когда Ломтик скидывал их с верхо
туры, выпуская гарпий. Видимо, у дампиров какая-то врождённая слабость на мимишных собакенов: увидели — и сразу слюни пускают, схавать хотят маленького кудрявыша.
Как бы то ни было, метод работает отлично.
Маша подлетает ближе и говорит:
— Даня, ты какой-то задумчивый.
Света тоже сверлит меня взглядом, кидает ещё одну ягоду мне в рот и бурчит:
— Даня, признавайся: уже там дампиров мочишь, да?
Я хмыкаю.
— Как бы я их отсюда мочил?
Света закатывает глаза так, будто я сказал что-то возмутительно глупое:
— Будто у тебя способов нет.
— Способы есть, — отвечаю. — Но ты не завидуй. Скоро мы все вместе будем их мочить.
Через Ломтика теперь наблюдаю, как первые колонны дампиров добираются до Женский дворец и недолго думая открывают артогонь. По стенам палят из громобоев без остановки. Дампиры торопятся. Видимо, они узнали про наших китов, узнали, что к ним несется войско дроу, узнали, что у них осталось совсем немного времени. Но спешка кровососам не поможет. Диана должна удержать дворец хотя бы полчаса, и она удержит. Я вижу, как за стеной уже бьют по врагам огромные древесные лианы. С другой стороны на войско обрушиваются снежные бури. Полубогиня работает на совесть. Ей силы не занимать, и сейчас она проявляет себя во всей красе.
Темискира уже на горизонте.
— Скоро начнется! — Светка уже потирает руки в нетерпении.
Веду киты к берегу, выбираю место высадки подальше от Женского дворца, чтобы не попасть под прямой огонь артиллерии, что бьёт по крепостным стенам. Первым делом велю Феанору готовить громаров к десантированию.
Дампиры, как ни удивительно, подготовились к нашему возвращению. На берегу уже громобои стоят рядами — плотная линия стволов, и едва они нас замечают, тут же открывают огонь. Взрывы следуют один за другим. До китов достать не могут, но для высадки это серьёзная проблема.
Лечу на Золотом навстречу вражеской артиллерии, поднимаюсь выше, активирую имбу-пушку. Вернее, активирует ее расчет в Невинском замке, но не суть. Через теневой портал Ломтика проходя мощнейшие выстрелы и силовые поля вокруг всей линии громобоев разлетаются вдребезги. Барьеры лопаются, как мыльные пузыри. Золотой ревёт, получает возможность поприветствовать кровососов по-драконьи и, подлетев выпускает Солнечные копья. Еще и выдыхает из пасти — и вниз обрушивается столб огня. Громобои рассыпаются, ломаются, горят, дампиры катятся прочь от береговой линии к зеленой стене леса.
Я передаю по мыслеречи Феанору:
— Выпускай громаров первыми!
Морским чудовищам шлюпки не нужны.
Настя подает идею:
— Даня, Пес умеет плавать…
— Точно! Молодец, — киваю и передаю по мыслеречи Псу: — Фас!
Громары с Псом прыгают в воду и гребут к берегу, расходясь в разные стороны. Дроу в это время спускаются в шлюпки, перестраиваются быстро и чётко. Амазонки тоже переходят на лодки. Весь десант двигается. Пошёл процесс. Теперь дело за нашим войском — порешить дампиров да освободить Темискиру.
— Кто говорил, что я всегда громлю врага сам? — говорю женам, довольный собой. — Вот же войско делает всю работу.
Настя с Машей смотрят на меня умильно, как на большого ребёнка.
— Ага, «сам», — фыркает Светка.
— А разве нет? — искренне недоумеваю.
— Ты убрал всю арту, дорогой, — улыбается Маша. — И обеспечил своей пехоте высадку. Обычно полководцы только команды раздают, а не делают половину работы лично. Но это же король Данила.
— Мазака, угррробить пушшшки, — мурчит Змейка.
— Ну и ладно, — обижаюсь наполовину для вида. — Зато стопроцентная высадка без потерь обеспечена.
Громары уже высыпаются на берег. Эти морские гребцы переплыли расстояние от китов до берега с такой скоростью, будто у них из мраморных задниц вырывался реактивный поток. Едва перепончатые лапы касаются камней — они уже прут на кровососов, ревут, валят их под себя, стригут клешнями, ломают туманные доспехи мощными ударами. Пес не отстает и резвится как огромный щенок.
Дроу в это время доплывают на шлюпках, выпрыгивают на прибрежный песок, сразу вливаются в драку. Учитывая что это тысячи и тысячи Мастеров, то кровососам дают прикурить знатно. Альвы и тавры не отстают. Амазонки — следом, у них тоже темп отличный, особенно у Алкмены и ее ближайших сортаниц. Конечно, воительницы всего триста, зато они воюют за свой дом, потому наиболее активны, стройные женские тела выделаются в мощной мясорубке.
Золотой начинает снижаться, чтобы поучаствовать в битве, но я не даю ему садиться.
— Держись выше, — одергиваю мысленно. — Тебе будет специальное задание.
Сам беру Светку за талию, Настю обнимаю за голый живот под майкой, раскрываю туманные крылья и мы втроём спускаемся вниз, в эпицентр. Девчонки тут же в боевую форму, переключаются на режим «убивай-всё». Следом также спускаю Змейку с Машей —стаскиваю их с драконьей спины и отправляю вниз.
Змейка рычит, обращаясь в бестию в пластинчатой броне:
— Мазакааа! Кррровососсы, фака! Кофеварррка есть? А если найду⁈
И в следующую секунду она уже фарширует врагов со смертоносной скоростью.
Жёны тоже участвуют. Мне некогда за ними следить собственными глазами, хватит и ментального контроля над сердцебиением и психической аурой, ибо я уже даю команду зависшему в небе Золотому:
— К стенам дворца. Бей по громобоям.
Дракон резко взмывает и уходит вперёд. У Женского дворца дампиры все еще активно обстреливают стены. Если бы не Диана, их бы уже проломили.
Я оглядываю прибрежное войско и задаюсь вопросом: почему дампиры на берегу стоят насмерть? Почему не бегут? Ведь им очевидно, что мы прорываемся. Одни громары — настоящие машины смерти.
Подключаюсь к сознаниям птиц и оглядываю округу. Ну теперь ясно: основная армия дампиров уже сваливает, отходит далеко за дворец, перестраивается для быстрого марша. А сюда бросили тех, кого списали. Тысяч десять, может чуть больше. Им приказали держать рубеж до конца. Они сейчас не бойцы — они жертвы для задержки времени.
Слева вижу, как Ауст врывается в битву. Его некродоспехи сияют как свежевыпавший снег: лорд-дроу обрушивает некротику, и сразу сотни дампиров сгорают в белом сиянии. Мои органы чувств обострены, поэтому слышу как Алкмена через три ряда, наблюдая за Аустом, выдыхает сквозь зубы:
— ОГО!!! КТО ЭТО!!!
Похоже, некромагиня впечатлилась коллегой по стихии.
Феанор в кипящем магматическом доспехе оказывается рядом со мной, оглядывает работу Ауста и недовольно спрашивает:
— Кто это такой⁈
— Капитан моей дворцовой стражи, — отвечаю.
Феанор фыркает:
— Твой новый Воитель, значит.
— Ты чего, ревнуешь? — усмехаюсь. — Сам же выбрал быть королём. Чего теперь жалеть?
Король Морской Впадины раздражённо трясёт головой:
— И ничего я жалею, Филинов! — он оглядывает битву дальше, наблюдает, как дампиры рассыпаются и не отходят, и бурчит: — Что эти идиоты делают? Они же мрут как мухи.
— Эти десять тысяч оставили, чтобы задержать нас, — говорю. — Основными войска уже отступают. Этих просто списали.
— Трусы, — бросает он.
Я поднимаю бровь:
— Ты только что сказал, что они идиоты, потому что не отступают, а теперь трусы, потому что отступают. Ты определись хотя бы для себя.
Он фыркает:
— Я определился, Филинов. Прав всегда только победитель.
Я ухмыляюсь:
— Тогда не мешай мне быть правым, Феанор.
Вижу, что девчонкам на поле битвы делать больше нечего — бойня идёт слишком кровавая, превращается в мясорубку, дампиры уже не в состоянии выстоять перед громарами и дроу. По мыслеречи вызволяю Светку, Машу, Настю, Змейку и Красивую ментальным окликом:
— Гоу сюда. Без вас справятся.
Светка подбегает ближе, дышит так бурно, что огненный доспех колышется, и спрашивает:
— Даня, а почему дампиры не сдаются в плен?
— Морвейн им мозги промыл, — отвечаю я. — Причём основательно.
Настя хмыкает, глядя на то, как дампиры продолжают драться, хотя шансов у них — как у бумажного кораблика в кислоте:
— То есть они боятся какого-то кровососа больше, чем тебя? Серьёзно? Ты привёл два багровых зверя, громаров, тысячи дроу…
Феанор сразу встревает, как будто у него кнопка срабатывает:
— Громары мои.
— Не спорю. Но факт остаётся фактом: Морвейн — очень хитрый и очень опытный тиран. И, возможно, ему лет больше, чем всем лордам-дроу вместе взятым. Он умеет внушать страх и повиновение без всякой телепатии.
И тут же успеваю подумать — вот бы псионику в него воткнуть да прочесть память. Морвейн знает много всего, да и наверняка и о богах Астрала, о природе их сил, о механике их взаимодействий. Информация редкая, бесценная. Да, затаскивать его в Легион рискованно — такой древний тип может оказаться бомбой замедленного действия. Но вот воспоминания скачать — очень даже стоило бы.
Пока думаю, последние дампиры уже дрогнули, оставшиеся группы окружили, громары уверенно прижимают. Я даю мысленный приказ:
— Брать оставшихся в плен.
Тут же добавляю вторую команду Аусту, Зеле да другим командующим:
— Да потом начинайте ставить палаточный лагерь.
Феанор фыркает:
— Громарам палатки не нужны. Они спят на камнях.
— Тогда пусть выбирают скалы помягче, — отвечаю.
Я собираю Красивую, Алкмену, Ауста, Феанора, Зелу, лордов-дроу жён и Змейку. И мы направляемся к Женскому дворцу. Ворота распахиваются перед нами, и на пороге стоит сама зелёноволосая полубогиня. Белые одежды струятся по безупречному телу, а лицо буквально светится облегчением.
— Вы пришли! — выдыхает она, искренне радостная.
Красивая бросает с фирменной ехидцей, ударив себя по правому боку хвостом:
— Что я вижу, прапрабабка? Ты рада мужчинам?
Диана даже не моргает:
— Не мужчинам. А лишь королю Даниле.
Феанор хмыкает так, будто подавился гордостью. Я только плечами двигаю и спокойно отвечаю:
— И всё же, леди, позволь представить моих командиров. Король Феанор. Лорд Ауст. Леди Зела. Лорды-дроу Питон…
Диана ни на кого не смотрит, только кивает в такт моим словам:
— Да-да-да-да… — и снова взглядом прилипает ко мне, будто остальных рядом и нет вовсе. — Что с дампирами? Они разгромлены?
— Сто тысяч разгромить — это дело не минутное, — говорю. — Работа идёт. Основные силы отступили, и вопрос времени, когда мы доберёмся до них. А пока моё войско разместит лагерь под стенами Женского дворца.
Диана тихо произносит:
— Значит, мужчины будут находиться рядом с моим дворцом.
Ага, беспокоится она явно не зря. Потому что вижу, как Алкмена уже смотрит на Ауста таким взглядом… ну да. Полубогиня волнуется за атмосферу. И не только за атмосферу, наверное.
Красивая хмыкает, не упуская шанс уколоть молодую прапрабабку:
— Пусть лучше мужчины будут рядом, чем дампиры.
Диана кивает вынужденно:
— Хорошо. Король Данила, пойдём поговорим наедине.
— Ну пойдёмте, — пожимаю плечами.
И, конечно же, Света бурчит за моей спиной:
— Ну вот. Опять ей надо именно с ним вдвоём поговорить.
Маша тихонько пшикает на блондинку. Настя дипломатично молчит. Змейка шипит: «факка», что в переводе значит «согласна».
Мы с Дианой отходим во дворик со Световым деревом.
— Надеюсь, эти мужчины за стеной будут держать себя в руках? — спрашивает она с тоном, который должен звучать строго, но звучит подозрительно ревниво. Ревнует, полубогиня, конечно же, своих оберегаемых амазонок.
Я смотрю на полубогиню:
— Вы неисправимы.
Она хмурится, будто я наступил ей на хвост:
— Почему ты так критичен ко мне?
— Раз это я привёл воинов, значит, они находятся под моей ответственностью. А со мной вы уже заключили сделку, — отвечаю и намеренно перевожу тему. — Хорошо, что вы не использовали Световое дерево.
Она пожимает плечами так, словно речь о пустяке:
— Не пришлось.
— Магический синтез — не игрушка. Уж точно лучше не запускать его без крайней необходимости.
— Сама знаю, — буркает Диана, скрестив руки на пышной груди, колышущейся под белой туникой.
Разговор явно не клеится. Ну да ладно, просто продолжу деловой разговор.
— Портал на Мискине теперь наш. Я оставил людей для контроля. Мы можем позвать подкрепление, а если вы очень хотите — и Багрового Властелина. Он бы быстро раскидал всех ваших дампиров.
Диана отвечает резко:
— Нет. Этот мужлан уничтожит всё, что я здесь создала. Заодно и половину острова. Я к нему тысячи лет как уже окончательно остыла. Тем более у меня есть ты.
«У меня есть ты». Звучит это так двусмысленно, что любая моя жена уже бы фыркнула, а Светка так вообще бы вцепилась полубогине в зелёные волосы. Но я пропускаю мимо ушей.
Диана смотрит на меня серьёзно:
— Какой план дальше?
И в этот момент прибегает амазонка в кожаных повязках, едва прикрывающих тело. Она делает быстрый поклон, блеснув бронзовой кожей, и рапортует:
— Госпожа, дампиры просят переговоров.
— Сходить на переговоры, — усмехаюсь.
* * *
Беру с собой Машу, Змейку и Красивую. Мы направляемся к так называемой Рогатой скале недалеко от Женского дворца.
У подножия уже ждёт принц Мошкара — мрачный, как туман перед грозой, — а рядом стоят десять дампиров-Мастеров, выстроившихся аккуратной плотной группой. Сам Мошкара — Грандмастер, ниже этого ранга сыновей у Морвейна и не бывает.
Я спрыгиваю с шестилапки, лениво оглядываю всех и со скукой спрашиваю:
— О чём будем разговаривать?
Мошкара даже не пытается изображать из себя важную фигуру:
— Ты будешь разговаривать не со мной.
Он поднимает связь-артефакт и активирует его. Воздух дрожит, рябит — и перед нами появляется иллюзия высокого седого дампира: лощёного, ухоженного, с надменной мордой бюрократа-интригана.
Он смотрит на меня с наигранным пренебрежением:
— Значит, это не шавки Организации играют против меня, а регент остолопа Багрового Властелина…
Я спокойно отвечаю:
— Я могу передать Его Багровейшеству, как ты его назвал.
Морвейн меняется в лице сразу. Ух, как струхнул, аж побелел.
— Сейчас речь не о Багровом Властелине, — выцеживает он. — Давай обсудим условия твоей капитуляции. Сто тысяч дампиров — не предел. Я могу завалить Темискиру своей армадой.
— Можешь, — отвечаю. — Ни капли в этом не сомневаюсь. Но вот только на чём ты доставишь свою армаду? На китах?
Пауза.
— Разве на китах я закинул стотысячное войско? — хмыкает Морвейн.
— Это явно был редкий артефакт, ну или, если бы ты мог закинуть этим способом, ты уже бы сделал, а потом торговался бы, — не реагирую. — Из чего я делаю вывод: у тебя осталась возможность перекидывать только китами. А их я могу у тебя забрать.
Получается эффектно. Морвейн взрывается моментально, как перегретый чайник:
— Человечишка! Да как ты смеешь мне угрожать⁈
— Давай без игр, — говорю. — Темискиру ты не получишь. А всех твоих кровососов я пущу в расход. Лучше вот что — расскажи мне о богах Астрала.
— Что⁈ — опешил король дампиров и побледнел ещё сильнее. О, этот кровосос точно знает что-то интересное, иначе нет у меня перепончатых пальцев!
* * *
 Нема, Багровые Земли 
Лена стояла у столика, элегантно держа бокал, и смотрела на гостей, которые осторожно, с уважением и лёгкой настороженностью изучали всё вокруг. Дроу к благотворительным вечерам только привыкали — для них это было настолько же странно, как для Лены когда-то были первые пирушки тавров.
К ней подошла Камила — в элегантном, струящемся синем платье, подчёркивающем её талию и благородную осанку. Шёлк мягко скользил по её фигуре, переливаясь глубокими оттенками морской ночи, а золотые нити вышивки ловили свет, как звёзды на воде.
Камила наклоняет голову, слегка улыбается уголком губ:
— Почему грустим, дорогая?
Лена тихо вздохнула и сказала, глядя куда-то в сторону оркестра:
— Знаешь, Камил, сейчас я бурмистр столицы Багровых Земель. А ты — так вообще вице-регент. Ты не скучаешь по старым временам? Когда мы учились в Будовске, когда мы сражались рядом с Даней в составе «Юных русичей» каждый день…
Камила усмехнулась:
— Скучаю иногда, но ненадолго. Даня всё равно будет выводить нас в сражения — ради развития наших Даров. Да и всякие враги не дадут нам заскучать.
Лена покачала головой, задумавшись:
— Да, но тогда всё было иначе. Мы просто следовали за Даней, обычные девчонки… ну ты, понятно, была барышней, но всё равно это не то, что сейчас. А теперь — мы руководим гигантской империей. Я вот стою здесь и думаю: «Лена, ты проводишь благотворительный приём. Ты — официальный представитель рода. Ты — важная фигура». Это так… странно.
Камила улыбнулась мягче, чем обычно:
— Не переживай. Это нормально. Все мы выросли. И всё так же остаёмся «любимыми девчонками Дани», а значит, снова будем скакать в бой.
Лена усмехнулась:
— Я знаю. Но пока я больше занята другим. Учусь говорить правильно. Учусь выступать. Учусь вести приёмы так, чтобы приносить настоящую пользу нашему роду.
Камила кивнула:
— Я тоже постоянно думаю о том, как быть более полезной Дане и роду, — добавила брюнетка чуть тише, — думаю, мне необходимо увидеться с Дианой.
Лена не стала отрицать:
— Это логично.
— Надеюсь, Данила познакомит нас. Может быть, она научит меня пользоваться Одарением. Она ведь полубогиня.
Лена задумалась и добавила:
— Думаю, этот день не за горами.
Она оглядела зал, где дроу с неохотой клали деньги в благотворительный ящик.
— Когда-то я была простолюдинкой, — продолжила Лена, чуть приподняв подбородок. — И вот я провожу первый благотворительный вечер в Багровых Землях. Для дроу это в новинку. Деньги приходится чуть ли не вырывать из их рук. Но я справлюсь.
Камила усмехнулась уверенно:
— Не сомневаюсь. Мы обе справимся. Мы жёны Данилы Вещего-Филинова. Мы всё выдержим.
Лена улыбнулась — чуть смущённо, но гордо. И пошла дальше принимать гостей.



Nota bene

        Книга предоставлена         Цокольным этажом        , где можно скачать и другие книги.      
Сайт заблокирован в России, поэтому доступ к сайту через VPN/прокси.
        У нас есть Telegram-бот, для использования которого нужно: 1) создать группу, 2) добавить в нее бота по         ссылке         и 3) сделать его админом с правом на          «Анонимность»         .      
* * *
Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом:
 #Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 37